Онлайн книга «Три «танкиста»»
– Ну что, козел, доигрался? Снимай штаны. – Зачем? – голос звучал как-то совсем уж ошарашенно. – А ты с трех раз догадайся. Снимай штаны, загибайся в позу… – Да вы что, мужики… – К твоему сведению, мужики по лавкам в деревнях сидят, – усмехнулся Поляков. Он игру Сурка уже понял. Тот, хотя сам к мазохизму склонен не был, уже попадал в такую ситуацию, не столь, правда, яркую. Тогда на него наехали в городском парке какие-то молокососы его возраста. Ну а Сурок, посбивав нахалов с ног, снял ремень и хорошенько их выпорол. Очевидно, нечто подобное он планировал и сейчас, вон, уже подобрал на песке хороший такой, ухватистый ивовый прут. Таким можно всю шкуру с задницы спустить. Так что с раскладами все ясно, разве что доводить расклады до самого заинтересованного лица никто не стремился. Сам поймет, гад. – Ты давай, делай, что сказано. Тебе понравится, обещаю. Каждый понимает угрозу в меру своей испорченности. Сейчас еще оставался шанс отделаться экзекуцией. Больно, конечно, зато для жизни угрозы никакой. Но этот понял не так и сдаваться не пожелал. Вместо этого парень зайцем метнулся к своей машине. Ну а потом стало ясно: что-то пошло не так. Почему? Да потому, что в руках у беглеца, когда он повернулся, обнаружился пистолет. Самый настоящий ТТ, откуда он его только взял… Оружие, конечно, насквозь запрещенное. Можно будет потом это объяснить. У врат рая, ага, потому как, судя по беспорядочным дерганьям ствола, щенок и впрямь способен с испугу выстрелить. А главное, стоит так, что добраться до него запросто не получится. И в очередной раз Сергей пожалел, что им запрещали брать с собой табельные пистолеты… Легкие шаги за спиной. Полякову не надо оборачиваться, Леночку он узнает из тысячи… А потом – хрип, искаженное ужасом лицо… Это было действительно страшно. Парень моментально забыл и об оружии в руках, и вообще обо всем. Он не мог даже хрипеть, отчаянно пытаясь вздохнуть и хватаясь руками за горло, потом царапая его… А перед ним стояла обманчиво хрупкая девушка, поднявшая руку с полусжатыми пальцами. И кого-то это до жути напоминало, Поляков не сразу вспомнил, кого. А вспомнив – плюнул на все, шагнул к Леночке и осторожно положил ей руки на плечи: – Хватит. Хватит с него, Лен. Отпусти. Сама себе потом не простишь. Отпусти же его, ну! Пальцы девушки разжались, тело шпаненка, хрипя, осело на песок, и Сурок бросился к нему. Все правильно, обезоружить этого урода следовало обязательно. Сама же Леночка, развернувшись, одним невероятно гибким, каким-то даже на вид рефлекторным движением уткнулась Сергею в грудь и разревелась. Не заплакала, а именно разревелась, как обиженная маленькая девочка. И пришлось успокаивать, гладить по спине, шептать что-то доброе и ласковое, одновременно делая страшные глаза Сурку, чтобы убрался тут. Парень все понял моментально и правильно, вломил начавшему приходить в себя несостоявшемуся стрелку по почкам и в пах, аккуратно, чтобы не убить, добавил рукоятью трофейного пистолета по затылку, после чего запихал уже практически не трепыхающуюся кучу дерьма в багажник его же машины. Повторил операцию с двумя его приятелями, а третьему, самому беззубому, поочередно тыкая то кулаком в брюхо, то стволом трофейного пистолета в нос, объяснил сложившийся порядок вещей. Тот внимал – такая шпана всегда хорошо понимает, когда ее бьют. И, как только его, наконец, отпустили, прыгнул за руль и умчался лихо, только песок взлетел из-под колес. Можно было бы ему еще и покрышки для полноты впечатления порезать, но это было бы уже совсем мелочно. Сурок подошел к товарищам, посмотрел на уже начавшую приходить в себя Леночку и тяжело, по-взрослому, вздохнул. Он тоже понял, что произошло, и это его, похоже, совершенно не радовало. Однако один момент все же следовало решить немедленно, и он спросил: – С этим что делать? Поляков удивленно посмотрел на оружие в руках парня, раздраженно мотнул головой: – Оботри его от отпечатков и выкинь. – Куда? – В реку. Подальше. На хрена нам это… Пистолет булькнул где-то далеко. Что же, тем лучше. Успокоившуюся немного Леночку и остальных девушек сопроводили к костру, благо они ничего особо не поняли – здесь уже царил полумрак, да и огонь их немного ослепил. Наверное, стоило бы вернуться в город, но… Но им не хотелось. В конце концов, они победили, а окончательно портить вечер из-за этих придурков откровенно претило. Да идут они! Тем более вернуться все равно не рискнут. Именно так негласно решило общественное мнение, и вечер продолжился, благо шашлыки не пострадали. Уже утром, когда они возвращались в город, Леночка негромко поинтересовалась: – Что докладывать будем? – Все как положено, включая пистолет, – ответил Поляков. – Ну а как мы его отняли – это маловажные и не относящиеся к делу нюансы, я так считаю. – Но ведь все равно узнают. – Как? – удивленно спросил из-за руля Пашка. – Лично я ничего особенного не видел. – Именно так, – с улыбкой кивнул Поляков. – Темно было. А соплюшки и вовсе – и не видели, и не поняли, это с гарантией. Они в принципе не знали, куда смотреть. Не переживай. – А… – А то, что ты умеешь – это здорово. Лишний козырь в рукаве еще никому не мешал. И знать о нем никому не стоит, от многих знаний много горя. Мы же принимаем тебя такой, какая ты есть, со всеми достоинствами и недостатками. Правда, Паша? – Ага, – Сурок повернулся к ним, выдал улыбку в тридцать два зуба и вновь сосредоточился на дороге. – А если кто не согласен, то я ему сам первым жевальник разобью. – Вот видишь, – Полков демонстративно развел руками. – Общественность поддерживает. И ты уж точно нас этой ерундой не испугаешь. Понятно? – Ага, – Леночка улыбнулась. – Ну вот и здорово! А если что, плащ и шлем мы тебе подарим. – Козлы, – на этот раз улыбка вышла куда шире и искренне. – Еще какие, – довольно ухмыльнулся Поляков. – Слушай, Паш, что мы плетемся, как черепахи? Сурок хохотнул, придавил педаль, и машина рванулась вперед, ощутимо вдавливая пассажиров в кресла. Намечался новый день, и в нем некогда было думать о проблемах дня минувшего. База. Этот же день, вечер – Ну, что скажешь? – Что-то они не договаривают… – Полтавец лениво развалился в кресле и задумчиво рассматривал портрет на стене. На этом портрете их Верховный главнокомандующий выглядел несколько моложе, чем сейчас. Лет этак на десять. Ничего удивительного, кстати, тогда снимок и делали. – Причем даже если бы ты не воткнул им в машину микрофон, это все равно было бы ясно. Не умеют толком врать твои мальчишки. – Эт-то точно… – Кстати, а эти… Робин Гуды? Кто такие? – Мелочь пузатая, – досадливо махнул рукой Кузнецов. – Один – сынок бывшего начальника Госавтоинспекции. |