Онлайн книга «Последний выдох»
Он услышал, как наверху хлопнула дверь Джоанны, и в тишине ночи тихонько зазвенели металлические ступени. По асфальту она шла беззвучно, а потом раздался стук в дверь. – Входи, – сказал он, – не заперто. Джоанна толкнула дверь и вошла. – Так задумано? – обеспокоенно поинтересовалась она. – Ты всегда запираешь дверь. Свиней с телевизором не собираешься вернуть? – Вряд ли, – ответил он. – Дорогая. – Он вдохнул и на выдохе произнес несколько слов: – Принеси мне банку нюхательного табака, пожалуйста. (Глоток воздуха.) И потом присядь рядом со мной. Она опустилась на диван, и тот качнулся. – Свет не включать? – спросила она. – Нет. – Он взял протянутую ему банку с табаком и скрутил крышку. – Завтра Хеллоуин, – произнес он. – Все, что у нас было до этой ночи, будет сломано и утрачено навсегда. Подобно тому как звонок однажды перестанет звонить – но… С рассветом. Пусть твой день будет прекрасным, Джоанна. Пусть день будет благословенным. Живи в мире живых. Пока он тебе доступен. Надеюсь, ты в нем будешь счастлива и не будешь голодать. Не будешь страдать, не будешь плакать. Каждая частичка меня будет присматривать за тобой. И помогать в той мере, насколько я буду на это способен. Он высыпал немного табака на костяшку пальца и втянул носом. «Даже почти почувствовал запах», – подумал он. Джоанна прильнула головой к его груди, ее плечи затряслись. – Ничего, если я поплачу? – прошептала она. Он бросил баночку на темный ковер и обхватил ее за плечи. – Немножко можно. Вскоре на разбитом асфальте во дворе послышался хруст шин «Новы». Он поцеловал ее и встал. Он знал, что на улице уже холодно, поэтому взял из шкафа рубашку и надел. Глава 41
– Значит, ты не всех насекомых любишь? – продолжал как ни в чем не бывало Комар. – Я люблю тех, которые умеют говорить, – отвечала Алиса. – У нас насекомые не разговаривают. – А каким насекомым у вас радуются? – спросил Комар. – Я никаким насекомым не радуюсь, потому что я их боюсь, – призналась Алиса. Льюис Кэрролл. Сквозь зеркало и что там увидела Алиса Несмотря на грязную одежду, Салливан и Элизелд купили по дороге две пиццы, набор бумажных тарелок, несколько шестибаночных блоков «коки» и «Курз», и, когда, вернувшись, включили в гостиной люстру, Салливан сразу отнес все на кухню. Он был рад тому, что в апартаментах вовсю работало отопление. – Разбуди Кути, – попросил он, – он захочет поесть. Элизелд наклонилась над мальчиком и потрясла его, после чего беспомощно посмотрела на Салливана. – Он пьян, в отключке, Пит. Судя по запаху, напился текилы. Салливан только что расстегнул «молнию» промокшей кожаной куртки и замер в готовности вытащить руки из прилипающих рукавов. – Как он?.. В таком возрасте он мог уже стать пьянчужкой? – Возможно. Это ты принес бутылку из кабинета? – Нет, и в мыслях не было. – Он высвободил руки и бросил куртку в угол, где она тяжело шлепнулась. Входная дверь оставалась открытой, и оттуда раздался голос Ники Брэдшоу. – Я ему дал, – сообщил он. – Это был Эдисон. Мы общались, и он спросил, можно ли ему пару стаканчиков. Элизелд явно разозлилась и встала. – Это… преступление! – заявила она. – Эдисону следовало проявить благоразумие. Он же ему in loco parentis [69]. Интересно, поил ли он крепким алкоголем своих детей. – Она покосилась на Брэдшоу. – Вам тоже следовало быть разумнее. – Я не следил, как он наливает, – сказал Брэдшоу. – Можно войти? – Ники! – пискнул комар в ухе у Салливана и тут же исчез. – Входи, конечно, – ответил Салливан. – Где Джоанна? – Поправляет макияж. – Брэдшоу тяжело вошел, и под ним заскрипели половицы. – Нашел ли ты… – Рука его дернулась к голове, но тут же остановилась, обветренное лицо напряглось, а глаза расширились. – Дядя Арт! – приглушенно воскликнул он. Салливан перевел взгляд на Элизелд, которая все еще сидела рядом с Кути. – Отец перелетел к нему, – пояснил он. – Как дела у Кути? – Кажется, он просыпается. У тебя в фургоне найдется растворимый кофе? Принесешь? – Конечно. Элизелд занесла в квартиру руки Гудини и положила у двери. Салливан на ходу прихватил одну с собой, но, несмотря на пронизывающий мокрую одежду ночной холод, никакой угрозы не ощущалось. Содрогаясь от дрожи, он пересек парковку и дошел до фургона, а там приподнял чехол, чтобы вставить ключ в дверной замок. В полной темноте, держа руку Гудини под мышкой, он, как слепой, на ощупь нашел банку с кофе, ложку и пару чашек. Перед выходом из фургона он остановился у кровати и понюхал застоявшийся воздух. Пахло сигаретным дымом, слабой ванилью книжек в мягком переплете, чуть-чуть оружейным маслом и купленным утром электрооборудованием. Он решил, что вряд ли эта машина и впредь будет кататься по дорогам, и задумался о том, сколько еще продержится этот хрупкий обонятельный дневник. На выходе он осторожно закрыл двери, опустил чехол и отошел от фургона. Когда Салливан вернулся в квартиру, Кути уже проснулся и вовсю брюзжал, а Брэдшоу, сидя в углу у стенки, что-то шептал и смеялся сквозь розовые слезы. Салливан поджал губы и сощурился, но не стал приближаться к месту, где Брэдшоу говорил с его отцом, а прошагал на кухню. Элизелд оставила Кути и отправилась помогать Салливану распаковывать покупки. Они по очереди помыли руки в умывальнике и открыли коробки с пиццей. – Эдисон сказал, что он не хочет, – сообщила Элизелд, перекладывая горячий кусок пиццы с луком и пепперони на бумажную тарелку, – но, думаю, захочет, когда увидит, что это. Салливан насыпал в чашку полную ложку растворимого кофе и нахмурился, стоя перед раковиной с открытым краном. – Сюда горячая вода вообще подключена? – спросил он, засунув палец в холодный поток из крана. – Можешь набрать горячей из бачка туалета, – ответила Элизелд. – Там очень горячая. Эдисон только такую и заслуживает. – Кути еще внутри? – спокойно поинтересовался Салливан. – Да. Первым проснулся Эдисон. Завтра он собирается «уйти в море», так что Кути не повредит хорошенько выспаться, пока Эдисон заправляет делами. – Как скажете, доктор. – Вода по-прежнему была холодной, так что Салливан опустил чашку на стол, достал банку «Курз» из упаковки и дернул за кольцо на крышке. – Как считаешь, ты уложила Фрэнка Рочу? – Под ее жгучим взглядом он слегка попятился. – Я о том, упокоился ли призрак. Он теперь покоится с миром? Теперь можно… купить какую-нибудь старую машину и уехать прочь из Калифорнии? |