Книга Леди и рыжая сеньорита, страница 79 – Яна Тройнич

Хранитель назвал меня умной. Скорее я стала более хитрой и решительной. Так что я еще поборюсь. Я встала с кровати, привела себя в порядок. Подумала, что не стоит хныкать раньше времени. Почему-то захотелось навестить моряков и капитана Рея. Что-то тянуло меня к нему.

Как горная серна, перепрыгивая через камни, по узкой тропе я устремилась вниз, к морю. Корабль покачивался на волнах. Опираясь на борт, на палубе стоял лорд Рей… Я споткнулась и чуть не упала. В руке он держал… бинокль. Как эта вещь, которую я подарила Кэролу, могла оказаться у Рея? Мой муж никогда не расставался с подарком, и бинокль должен был уйти на дно морское вместе с «Чайкой».

Когда я снова взглянула на капитана, в руках у него была подзорная труба. Неужели я схожу с ума? То мне мерещится, что Рей и Кэрол чем-то похожи, то вот бинокль… К тому же отступник тоже напоминает мне мертвого супруга. Но у капитана и лорда-отступника совершенно разные голоса. У Рея обезображена верхняя часть лица, а у лорда я видела шрамы на подбородке и на губах. Я замедлила шаг, стараясь все обдумать. Лорд Рей уже спешил мне навстречу:

— Извините, леди. Я не заметил, что вы прибыли. Иначе бы встретил раньше.

Мне показалось, что капитан соврал. Но сказать ему об этом прямо я почему-то не смогла.

Мы прогуливались по берегу. Я никак не могла сосредоточиться из-за своих мыслей. И, когда капитан оказался впереди, окликнула:

— Кэрол, постой.

Лорд оглянулся, но вид у него был изумленный. Я смутилась:

— Извините, капитан. Это имя вырвалось помимо моей воли. Просто вы чем-то напоминаете мне его.

Капитан вздохнул:

— Не вам одной, леди. Моряки тоже обращались ко мне так первое время.

Я хотела спросить про бинокль, но раздумала. Еще решит, что я совсем больна на голову. Пора прекратить ворошить прошлое и вызывать давно ушедшие образы.

Однако, вернувшись в замок, я вновь уселась в кресло напротив портрета Кэрола. Дел у меня особых не было. Наверное, стоит просто попрощаться с Трайсом, Ирин, Ксюхой… Стало так обидно. Я-то буду знать, что прощаюсь с ними навсегда, а они — нет.

Решила, что начну с короля. Расстались мы не сказать чтобы очень тепло, но хочется вновь увидеть дорогие мне черты лица. Был бы жив Кэрол, выглядел бы так же.

Появление моей Регины трудно с чем-нибудь спутать. Опускаясь во двор королевского замка, я уже видела лорда Трайса, поджидающего нас. Он даже не дал мне коснуться ногами земли. Подхватил, закружил и только тогда нежно опустил на землю.

— Елка, милая, неужели это ты? Глазам своим не верю. Думал, ты меня никогда не простишь.

Он обнимал и целовал меня, а я, упершись лбом в широкую грудь, пробормотала:

— Кто старое помянет, тому глаз вон.

И заревела.

— Трайс, я не буду заходить в дом. Повидались, и ладно. Как-нибудь в другой раз. Да, у нас событие — у Регины появилась дочка.

Глаза короля сузились, потом радостно блеснули:

— Думаю, она станет такой же красавицей, как и ее мать.

Я могла бы поклясться, что на морде Регины появилось довольное выражение. Раньше не замечала, что моя девочка любит похвалы. Трайс притянул меня к себе:

— Я тоже жду наследника. Но если будет дочь, назову в твою честь.

— Поздравляю. Но не давай ей мое имя. Не шути с судьбой. Не приведи бог никому испытать столько, сколько выпало на мою долю.

Видимо, в моих словах было слишком много горечи. Король внимательно вгляделся в мое лицо:

— Елка, что случилось? Останься, погости.

Я судорожно вздохнула:

— В следующий раз.

Вот только я не знала, будет ли он.

— Регина, теперь — домой. Мне так неудобно, что не даю тебе побыть с малышкой.

Золотая красавица ласково дохнула мне в лицо:

— Ты же знаешь, мы — не люди. Сейчас Мэтт уже заменил ей и мать, и отца.

Ирин и граф были рады мне, как всегда. Но, не успев поздороваться, граф умчался к дракончику. Ирин фыркнула:

— Знаешь, Елка, никогда не думала, что буду ревновать мужчину, — эльфийка смешно сморщила носик, — да еще к кому?

Я понимала Мэтта. Давно ли сама была очарована маленьким чудом по имени Регина? Но рассказать эльфийке о нашем скором расставании или нет? Наконец я решилась. Если понадобится помощь, лучше ее никого не найдешь.

— Нам нужно поговорить.

— Слушаю, Елка.

Я пригласила подругу к себе в комнату и подробно, ничего не пропуская, поведала о своих злоключениях.

Подруга слушала, затаив дыхание. Немного оживилась, когда я рассказывала о Диаре и ее брате.

— Я рада, Елка, что Эйнэр избавился от чувств к Элине. Всегда знала, что он любит только тебя. И он не отступится так просто.

Я верила ей, но вот мои чувства к повелителю угасли. Когда-то их мог подогреть Клод, но теперь сын уже взрослый…

— Дело даже не в Эйнэре, Ирин. Сейчас у меня гораздо худшие проблемы.

И я рассказала эльфийке то, о чем умолчала раньше.

Ирин побледнела:

— Что ты натворила?!! Ты хоть представляешь, куда попала и что тебя ждет?!

— Немного представляю. Но, знаешь, Ирин, я надеюсь, что смогу найти выход.

Я рассказала про хрустальную ветку шиповника, про кольцо. Описала, куда спрятала реликвию.

— А может, тебе стоит сбежать? Миров много, пусть поищут…

Я усмехнулась: отправиться в Золотой мир? Вот там точно не найдут. Но я и оттуда никогда не выберусь. А здесь, может, все-таки…

— Давай-ка, Ирин, я сейчас слетаю в Замок Драконов. Может, там что-нибудь проясню.

— Попробуй, Елка, хуже не будет. Но я теперь потеряла покой из-за тебя.

Сначала мы вместе с Ирин проведали маленького дракончика. Он был такой трогательный и симпатичный. Если бы было время, я обязательно посидела бы рядом с Мэттом и полюбовалась на детеныша. Но это с удовольствием сделает и Ирин.

Замок Драконов был таким же величественным и безлюдным, как всегда. Мне опять до слез стало жаль это покинутое строение. Кажется, еще совсем недавно здесь ключом била жизнь. И были живы все братья.

Регина опустилась не во дворе, а на плато. Я хотела сказать, что нам совсем не сюда, но небо над нами уже закрыли крылья черно-алого зверя. Я услышала знакомый хрипловатый голос:

— Рад снова видеть отважную всадницу-воина.

Я хотела в ответ сказать какую-нибудь колкость, но мне стало смешно. И чего мы всегда препираемся, как дети? Появление детеныша каким-то образом примирило меня с отступником.

— Я тоже рада. Жаль вот только, увидеть тебя не могу. Ты никак не желаешь показать свое лицо.