Книга Связанные, страница 38 – Алана Русс

«И стало скучно богам за Пеленой, — писал Элиасс Прекрасный, а вместе с ним и Велор. — И создали они Иппор с его необъятными просторами. И каждый из Великих отдал свою слезу миру: так образовались семь известных нам морей: Море Ириты — созданное богиней жизни, управляющей временем, Море Итаэр — прекраснейшего из Великих, покровительствующего искусству и знаниям, Море Сотэи — богини света и истины, Море Ворта — море бога войны и силы, Море Атайи — самой изобретательной и зоркой богини-охотницы. И море младшего из Великих, властвующего над мороком и тенью — Море Сореса.

Седьмое, самое глубокое и полноводное море, Море Уноэссо, Великие создали вместе, дабы связать созданный ими новый мир гармонией и единством».

Я взволнованно поерзала.

«И создали Великие земли прекрасные, не похожие друг на друга.

На землях Ириты были вековые леса и поля с высокими травами. Земли Итаэра утопали в цветах и зелени. Сотэя создала величественные горы с живописными долинами. Ворт сотворил бескрайние пустыни и таинственные пещеры, манящие прохладой. Атайа, понаблюдав за братьями и сестрами, взяла все самое лучшее: горы, леса и равнины.

И только Сорес не знал, что выдумать ему.

Долго-долго кружил он над своими землями в раздумьях, а затем, так ничего не придумав, создал сокрытый Вечной тьмой лес. Деревья в нем корежились и стонали, словно живые.

Силился Сорес создать и прекрасную зелень, как у Ириты с Итаэром, и долины с равнинами, как у Сотэи и Атайи, но земля под его ладонями лишь ссыхалась и трескалась, превращаясь в безжизненные пустыни, подобные пустыням Ворта».

Я с жадностью перевернула страницу.

«Но одиноко было на просторах Иппора, и даже красоты не могли заполнить сей пустоты.

И сказала тогда самая старшая из богов — Ирита: «Сотворю я детей своих, и наделю я их способностью дарить жизнь и любовь». Так появились Нимфы.

И ответил брат ее Итаэр: «И я создам детей своих. Да будут они прекрасны как рассветное солнце, а ум их будет остер, как клинок брата моего, Ворта». Так в начале времен родились Эльфы.

«И я создам своих детей! — воскликнула Сотэя. — Да будут они справедливы. Да несут они свет!». И взвились в небесах Иппора Первые Драконы.

«Мои дети, — пророкотал Ворт, — будут сильны и воинственны! Статны и величественны. А глаза их будут пылать огнем!». Так появились первые Великие Воины — Демоны.

«Разве смогут они тягаться с моими творениями? — рассмеялась Атайа Ворту в лицо. — Я наделю своих детей гибкостью ума, силой воли и неприхотливостью. Я обучу их охоте, и не будет на землях Иппора созданий искуснее, чем Люди».

«И я желаю создать своих детей, — незаметно подкрался Сорес. — Да будут они хитры и изменчивы, как сама тень. Коварны и кровожадны, как я сам».

Ужаснулись братья и сестры его.

И ударила своим посохом Ирита: «Не смей осквернять земли Иппора, Сорес! Не смей нарушать гармонию!»

И гордо выступил вперед Итаэр: «Не смей осквернять земли Иппора, Сорес! Не смей уродовать прекрасное!»

И создала шар из чистого света Сотэя. И бросила его в брата своего Сореса: «Не смей осквернить земли Иппора, Сорес! — вторила она своим сестре и брату. — На землях нашего мира нет места теням!»

И обрушил свой молот на землю Ворт: «Не смей осквернять земли Иппора, Сорес! Коль сделаешь это, брат мой, Воины мои уничтожат твои творения!»

И натянула тетиву Атайа: «Твоим детям не место на землях Иппора, Сорес!» — гордо изрекла она»

Я вновь перелистнула страницу, Элиасс с Велором тем временем продолжали.

«Но ослушался братьев и сестер своих Сорес, и создал он детей своих. И укрыл их покровом ночи, ибо были они жутко уродливы. И дал он им клешни и зубы острые, и были они коварны и кровожадны.

Разразилась тогда война на землях Иппора. И уничтожали дети других Великих творения Сореса, ибо не желали жить бок о бок с монстрами.

Призадумался тогда Сорес, опечалился.

Но был младший из Великих хитер и изворотлив. И снова создал он детей своих.

И дал он им бессмертие, чтобы сама Ирита не могла прервать их жизнь. И наделил их красотою, превосходящей красоту самого Итаэра, чтобы никто не смел более назвать их уродами. И укрыл их пеленой ночи, чтобы даже Сотэя своим очищающим светом не могла их обнаружить. И знания дал он им об искусстве военном, чтобы даже сам Ворт не сумел их одолеть. И силами наделил несметными, чтобы даже Люди были под властью детей его.

Направил тогда войска свои на детей братьев и сестер Сорес. И вновь сотрясла кровопролитная война земли нового мира.

Испугались Великие. Собрались за пеленою, и гадать стали, как же остановить полчища Соресовы несметные.

Промолвила тогда Ирита, самая старшая и мудрая: «Объединим силы свои, братья и сестры, да лишим могущества детей брата своего!».

На том и порешили.

Низвергли боги проклятие на созданий Сореса, лишили их способностей великих, и стали те создания подобны обычным смертным.

Взвыл тогда от обиды Сорес: «Я покидаю Пелену, семья моя! Да отдам все силы свои Божественные и Кровь свою детям моим. И обретут вновь они силу достойную!»

Но не хватило у Сореса мощи. Не смог он вернуть былое величие и бессмертие творениям своим. Лишь отсрочил день их кончины, дав им возможность питать силы и способности кровью творений сестер и братьев своих.

Так появились на землях Иппора Воины Ночи — Кровопийцы».

В конце повествования стоял лукаво ухмыляющийся смайлик, выведенный Велором. Этот малюсенький значок привел меня в замешательство.

— Вот это да… — протянула я пораженно, все еще размышляя, могло ли все это быть на самом деле или нет.

Полистав книгу еще немного, я даже обнаружила пару-тройку картинок в самом конце: они ярко иллюстрировали события легенд.

Еще раз задумчиво вздохнув, я закрыла книгу и отложила ее на прикроватную тумбу — его величество Морфей наконец требовательно велел мне сомкнуть глаза и улечься в постель.

* * *

Спустившись наутро вниз, я обнаружила, что баталии, развернувшиеся вчера между Велором и Леонардом, были отнюдь не закончены. Парни вновь о чем-то спорили, причем Велор, очевидно, выигрывал, так как вид у его младшего брата был крайне виноватый.

Велор окинул пристальным взглядом меня.

— А о Лизе ты подумал? — вновь напал он на Лео. — Что с ней будет?

Леонард посмотрел на меня, словно побитая собака.

— Все будет нормально, Велор, — попытался парировать он. — Они же наша семья.