Книга Связанные, страница 71 – Алана Русс

— Я прошу прощения за совершенную мною глупость. Каюсь, — присела я в неумелом реверансе. — Теперь я могу идти спать? — указала я слегка трясущейся рукой на дверь.

Брюнет ошалело молчал, а я радовалась, что захлестнувшая меня ярость поборола желание плакать.

Наконец, мужчина ожил. Он встал и освободил руки из своего перекрестного захвата.

— Я не пекусь лишь о себе, ты не права, — серьезно глядя на меня, промолвил он, а я недоверчиво хмыкнула, цокнув для острастки языком.

— Разумеется, — поджала я губы. — Ты же еще заботишься о своей семье. Это верно. Это я не учла, — шлепнула легонько себя по лбу я, словно напоминая Велору, что мои интеллектуальные способности, как он считает, оставляют желать лучшего.

Велор нахмурился и сделал шаг ко мне.

— Нет. Я забочусь не только о них, — с еще большей серьезностью и жаром проговорил мужчина, а я вытаращила глаза, словно насмехаясь. — Я забочусь и о тебе, Элиза!

И тут я, не сдержавшись, рассмеялась.

— Ты считаешь, что это смешно? — холодно процедил Дракула и сделал еще один шаг мне навстречу.

Я, еле отдышавшись от истерического хохота и вытирая проступившую слезу, ответила.

— Это невероятно смешно, Велор! — я снова хохотнула. — Ты так заботишься обо мне, что тут же обсудил… Да все обсудил, что между нами произошло, с Леонардом, тем самым, выставив меня в абсолютно неприглядном свете! — зло процедила я. — О, твоя забота просто неоценима! И как бы я жила без нее, — издевательски протянула я.

Брюнет едва повел головой.

— Я ничего с Лео не обсуждал, — холодно промолвил он. — Это было бы низко с моей стороны.

— Низко? — переспросила я. — Низко — это открыто врать мне в лицо. Имей мужество признаться! — резко обрубила его я, но Велор вновь покачал головой.

— Я-ничего-ни-с-кем-не-обсуждал, — по слогам, словно с листа, отчитал он. — Ума не приложу, откуда у тебя в голове такие больные фантазии.

Я молчала, понимая, что Велор, конечно, гад, но так нагло врать даже он не станет.

— Что же получается… — одними губами произнесла я. — Лео меня обманул?

— Полагаю, — отозвался брюнет, — Леонард, самостоятельно догадался, что что-то произошло и просто дразнил тебя, — Велор устало запустил руку в свои волосы и растрепал их.

Темные пряди легко вырвались на свободу и заскользили по лицу мужчины. Он резко откинул голову назад, убирая их с лица.

Я моментально вспыхнула: «Неужели я попала впросак? Ведь Лео и впрямь мне внятно так и не ответил, что на самом деле ему известно».

Велор внимательно посмотрел на меня и отвел взгляд, слегка склонив при этом голову на бок.

— И раз уж ты завела этот разговор, — не глядя на меня сказал он, заставив вынырнуть из размышлений. — То можешь быть спокойна: претензий к тебе я совершенно не имею.

— Не имеешь? — эхом вторила ему я, все еще пылая.

Мужчина едва качнул головой и пристально уставился на меня своими серыми глазищами.

— Нет, не имею.

Он уселся в кресло и устало указал на соседнее, предлагая и мне присесть. Я послушно приняла приглашение. Что было делать?

— Лиза, я понимаю, что все, что обрушилось на тебя в последний месяц, это довольно сложно, — неуверенно начал Велор.

Говорил он мягко. Его голос разительно отличался от того, каким он встретил меня и обвинял в беспечности и неразумности. Создавалось впечатление, будто я говорю совсем с другим Велором. Чутким, мягким… А брюнет тем временем, продолжал.

— Это пугает. Я понимаю, что ты напугана. И, наверное, это даже нормально, ведь ты незнакома с миром магии. И эта наша связь… Она, видимо, крепнет. Я чувствую каждую перемену твоего настроения! Я…

Мои пальцы судорожно сжали подлокотник кресла, а брюнет потер висок, словно тщательно подбирая слова.

— Я лишь хочу сказать, что понимаю: в твоих поступках нет твоей вины! Все это лишь последствия магической связи. И они выливаются в весьма… — Велор помедлил, — в весьма неприятном аспекте.

«Ага. Этот аспект, очевидно, неприятен в большей степени для него и Валери» — я нахмурилась, все еще цепляясь за подлокотник, как утопающий за соломинку.

— У тебя создалось впечатление, что мы близки, Элиза, но это все связь! А тут еще алкоголь и я с душещипательной историей своей жизни, — горько усмехнулся брюнет. — Лиза, поверь, — твердо проговорил он, — я не виню тебя в проявленной слабости.

«Как он все ловко вуалирует!» — поразилась я.

— «Не виню тебя в проявленной слабости», — повторила я. — Ловко ты…

— Лиза, ты была в ту ночь не в себе, — вперился в меня взглядом и убедительно кивнул брюнет. — И я не имею к тебе никаких претензий, — вновь повторил он.

А я задумалась.

— Почему ты считаешь, что я была не в себе? — возмущенно воскликнула я, очевидно подсознательно сердясь, что мои чувства не воспринимаются мужчиной всерьез.

Ответ последовал незамедлительно.

— Ты виляла бедрами как Вавилонская блудница, Лиз! — мягким серебристым смехом засмеялся брюнет. — Я вообще, если честно, удивлен, как ты на ногах-то стояла.

Я насупилась и смутилась. Мне-то казалось, что библиотеку я покидала соблазнительной кошачьей походкой.

— Ты прав, — кивнула я, стыдливо опустив голову. — Я, наверное, и впрямь была тогда не в себе. Прости.

Мужчина согласно хмыкнул.

— Все в порядке, не извиняйся! Это все связь… Я все понимаю.

Я благодарно кивнула. Проклятая магия… Всюду один сплошной обман и иллюзия! Только вот почему боль абсолютно реальна? В эту же секунду сердце, словно льдом сковало.

— А Эдмонд, — робко напомнила я об еще одном постыдном для меня происшествии.

Велор посерьезнел и стал похож на хищную птицу.

— С Эдом мы уже все обсудили, — жестко отрезал он, и в его глазах появились стальные блики. — Он больше не посмеет тебя тронуть.

— Хорошо, — кротко кивнула я.

Понимая, что меня наконец отпускают с миром, я встала и направилась к выходу.

— Велор, можно спросить? — неожиданно обернулась я.

Мужчина, уже вновь вернувшийся за письменный стол и раскрывший книгу, обернулся.

— Вы с Эдмондом помирились? Он больше не зол на тебя?

Велор цокнул языком. Было заметно, отвечать ему очень не хочется.

— Скажем так, кое-какие моменты мы с братом прояснили, — уклончиво ответил он и вновь уткнулся в каракули на листах, сверяя их с книжными.

«Это хорошо! — подумалось мне. — Значит, они все-таки сумели спустя столько лет найти точку соприкосновения, пришли-таки к компромиссу».