Книга Последняя искра, страница 79 – Алана Русс

— Ты прав, — едва молчание затянулось, попытался разрядить обстановку Велор. — Но попытка не пытка, верно? К тому же Лиза хоть и вляпалась по своей же глупости и наивности, но смерти не заслужила. Так что сделаю хоть что-то хорошее в жизни. На пропуск за один стол с Великими этого не хватит, конечно, но… — сказал Велор и засмеялся.

Засмеялся и Эдмонд. Негромко, чуть подрагивая, но вдруг нахмурился и смолк. Уткнувшись в бокал с вином, сделал внушительный глоток, а за ним и ещё несколько.

Велору оставалось лишь настукивать мелодию и терпеливо ждать, когда брат наконец оформит мысль и решится её высказать.

— Лиза удивила меня, — Эд стрельнул холодным взглядом. — Сказала, видела, как мы освободили отца из тюрьмы в Онтасе.

Велор на это лишь моргнул равнодушно.

— И что? Она целитель Ириты. Вспомни, Леонарда в детстве тоже изводили видения и предчувствия.

— Помню, — согласился Эдмонд. — Но ещё она сказала, что чувствовала биение твоего сердца. Сказала, что вы всё ещё можете быть связаны. Мол, она это наверняка знает. Но проклятие Натаны ведь пало, разве нет?

— Оно здесь и ни при чём, — нехотя выдавил Велор. Юлить бессмысленно и даже опасно. Эдмонд не дурак, сложить два и два для него не проблема. — Аяла говорила, что души не отпускают тех, с кем однажды соприкоснулись. А я позволил им вспомнить, что они знакомы.

— Так ты коснулся души Лизы, — со странной задумчивостью произнёс Эдмонд. — Коснулся её огня.

Велор не ответил. Вопрос ведь как таковой и не прозвучал, но словно по приказу в памяти тут же зазвенели отголоски воспоминаний о той далёкой ночи.

«Ли аре уро», — ты моё пламя.

Велор сам призвал огонь Элизы. Привязал к себе. Шаманка с рысью предупреждала о последствиях, но соблазн был так велик и… Слова, что были куда глубже и значимее обычного признания, сами сорвались с губ, а дальше…

Он едва не сгорел изнутри, пока осколочек чужого начала с любопытством дворовой шуганной кошки обшаривал каждый уголок его души. Но оставшись довольным новым пристанищем, прекратило метаться и свернулось в клубок, позволяя изредка касаться своей пламенеющей шёрстки воздушными потоками и согреваться телом и мыслью.

«Нужно написать Лео, — твёрдо решил Велор. — Пусть поищет что-нибудь о душах».

Эдмонд прав, времени в обрез. Чем быстрее удастся выяснить, как вернуть частичку Элизы обратно в её тело, тем лучше. Иначе, покоя его Искорке не будет. И лишь богам известно, что станет с ней, когда Велоров ветер неизбежно растворится в небытие.

— Что делать-то собираешься? — с внезапной резкостью вынырнул из бокала и мыслей Эд, будто сигналы тревоги от Велора транслировались прямиком ему в голову.

Тук, тук… едва возобновившийся мотив вновь оборвался. Велор со вздохом сцепил руки перед собой и наклонился вперёд, глядя в пол.

— Чёрт его знает. Но на Иппоре для Лизы слишком опасно. Уже думал, может, хоть на время нам скрыться. Уехать на один из островов нимф или в драконьи горы. Если подкинешь с десяток иллюзорных амулетов, — поднял он глаза на брата, — и парочку заряженных камней…

— Ты-мой-брат, — опасно нахмурил тёмные брови Эдмонд. — Сколько бы дерьма между нами ни пролегло, мы — одна кровь.

— Не отпустишь, значит, — с горькой усмешкой подытожил Велор.

— Я? — зло вскинулся Эд. — Держать тебя силой уж точно не стану. Нянькой не нанимался. Но подумай сперва хорошенько. Один ты с руной не справишься — это факт. Да и отец найдёт тебя на раз, сколько иллюзией ни прикрывайся. Если к тому времени ты слетишь с катушек, он убьёт тебя. И правильно сделает. Но до этого ты, вернее всего, или убьёшь Лизу, или измучаешь до потери рассудка. Вот и думай, — повторил Эдмонд спокойнее. — Если хоть осталось в тебе капля того Велора, что я знаю, ты сделаешь правильный выбор. И как бы тебя это ни бесило, мы с отцом нужны тебе. Мы — одна кровь, — с особой злостью повторил он и снова приложился к бокалу, опустошив его до дна.

Кровь… Проклятие, которое связывает детей Сореса по рукам и ногам алыми путами.

— Тогда выход один, — Велор крепче сцепил пальцы между собой.

— Отправить Лизу домой руной? Совсем чокнулся? — дождавшись неохотного кивка, вскинул бровь Эдмонд и распрямился, шваркнув по столу бокалом.

— Да не ори ты, — тихо проговорил Велор. — Подыхать я точно пока не собираюсь. Придумаю что-нибудь. Заставлю, в конце концов, кого-нибудь напитать руну. Может… — он тяжело вздохнул, растирая нудящие виски. Действие выпитой накануне эссенции совсем некстати пошло на убыль. — Посмотрим, в общем.

— Напитать руну, — хмыкнул Эд. — У тебя что, очередь из желающих у дверей? Да и Лиззи не согласится. Она же… не согласилась?

— Пока нет, — нехотя признал Велор.

— Значит, я знаю нашу малышку куда лучше, чем ты, — закинув ногу на ногу, с удовольствием протянул Эд. — И не согласится. Не жди. Там же морали… — черканул он по лбу ребром ладони, — выше крыши. Вера в светлое будущее, единорогов и хрен знает в каких ещё мифических тварей.

— Я найду подход, — твёрдо проговорил Велор скорее лишь самому себе. — Уговорю её как-нибудь. Она меня послушает.

Эдмонд с явным скепсисом цокнул.

— Велор, ты зря велосипед изобретаешь. Время сейчас наш главный враг, но я ведь дело предложил. Ты подумай хорошенько, если Лиза подпишет договор, ни одна шавка в Тёмных землях не рискнёт…

— Нечего тут думать! — отрезал Велор, оборвав изложение наверняка внушительного списка благ, коими будет обладать помеченная высокородным тёмным. — Советовать Лизе отдаться тебе…

Велор поперхнулся, когда перед глазами всё заволокло непроглядной белесой пеленой, а затем пространство заполнилось ярким солнечным светом.

У окна на лавке глиняной куколкой играла девчушка. Её светлые жидкие волосёнки выбивались из-под тряпичной панамы и трепетали на прохладном весеннем ветру.

— Мама не разрешает уходить с незнакомцами, — отчеканила кроха, назидательно нахмурив белесые бровки, но то и дело искоса бросаемый взгляд выдавал любопытство с потрохами.

Глиняная куколка продолжала стучать ножками по подоконнику, шагая прыжками. Слов того, кто наблюдал за малышкой, Велор не понимал. Они звучали глухо, словно из-под толщи воды. Но яркую вспышку тревоги и гнева, в мгновение подавленную усилием воли, чувствовал остро.

Так же остро, как злое предвкушение и равнодушный холод стального лезвия в голени сапога.

— Правда, недалеко? — куколка на миг замерла, перестав топотать.

Внутри едва засвербело от свирепой жажды и триумфа, а малышка уже соскочила со скамьи и подошла ближе, доверчиво таращась снизу верх синими глазищами.

Мрачная тень легла на бледное, как и положено совсем ещё юной нимфе, заострённое личико.

— Вообще-то, у меня много игрушек, — с сомнением протянула она, поглядев на самодельную куколку, разодетую в цветастые лоскутки. — Но эльфийскую принцессу я только у Мойры видела, а она жадина. Даже волосы потрогать её не дала.