Книга Линия Горизонта, страница 40 – Александр Латыпов

– Отправим его на юг, – предложил Артур. – Где вы его оставили?

– Да за дверью он сидит, – мрачно отозвался Илья. – На улице.

– Нет за ним никакой слежки! – огрызнулся Джамал.

– Пусть заходит, – сказал Артур. – Джамал, пока отведи его к себе, потом – передашь Кайлу. Скажи – пусть переправит его своим поездом на юг, к родственникам. У него же там кто-то есть? Для широких масс – я тоже буду на юге мешать ополчению, имейте в виду.

Риккардо Бертани оказался немного полным и круглолицым. В чайную он вошел в гражданском – темно-синих шортах, открывавших безволосые ноги, и широкой белой рубашке с коротким рукавом. Мягкие серые туфли были потертыми, немного грязными. Темные волосы Бертани были взъерошены, взгляд казался потерянным. Словом, Лилии он совсем не напомнил человека, который был способен пойти против полиции.

– Кто она? – с ходу поинтересовался Бертани, враждебно глядя на девушку.

– Не твое дело, – оборвал его Артур. – Как вообще все это произошло?

– Артур, я закрою чайную, пожалуй. Буду на кухне, – прошелестел из прохода между столиками Михаил и, не дожидаясь ответа, проплыл к входной двери.

– Я вчера принимал рапорты патрулей и сортировал их, – начал Бертани, голос его дрожал. – Один из патрулей сообщил, что видел, как в лагере на улице капитана Эйри разбился ящик с продовольствием. Оттуда вывалился пистолет. Поскольку это первое такое сообщение, я решил подменить рапорт.

– Не получилось, полагаю. – Артур налил себе и Лилии чаю.

Лилия осторожно отхлебнула его – чай имел противный химический привкус, был приторно-сладким.

– Получилось. – Риккардо Бертани сделался еще более мрачным. – Но этот придурок решил всем растрепать о пистолете – слух сразу же дошел до капитана Тиммонса. Он лично пришел ко мне за рапортом, а я его… в общем, я порвал рапорт.

– Дурак. – Артур покачал головой. – Я же просил тебя – сидеть тихо и просто читать и наблюдать. Никаких действий. Ну вот на что ты надеялся?

– Извини… не знаю, я хотел… Я занервничал, но я мог бы…

– Ты никогда не думаешь о последствиях, потому ты ничего не мог. – Васильев устало посмотрел на него. – К счастью, сейчас твой провал не важен. Восстание началось. Рассказывай, что было дальше.

– Я думал, что все пройдет тихо, – написал бумагу за него, подделал подпись. Такие рапорты, в которых ничего важного нет, обычно сразу отправляют в архив.

– Ничего важного… Риккардо, сосредоточься, мне не нужны твои оправдания, – прервал его Васильев. – Почему тебя отпустили? Что было после того, как пришел капитал Тиммонс?

– Он пришел вместе с тем полицейским, сержантом Кошта, Франческо Кошта. Тот сразу сказал, что почерк не его, подпись – тоже. Я сказал, что принял его рапорт, а потом… в общем, сослался на отравление. Сказал, что меня не было на месте около получаса, а дверь я оставил открытой. Тиммонс приказал меня задержать, а мою комнату в общежитии обыскать. Там они ничего не нашли. А я все время, пока шел обыск, разыгрывал больного. В общем, к утру меня отпустили, отобрали значок, форму – все забрали. Тиммонс отстранил меня на два месяца.

– Уверен, что за тобой не назначили слежку?

– Да, я проверил, пока шел к Джамалу, – хвоста за мной не было. Да и не до меня им стало, я так понимаю, – началось наступление, – потупив взгляд, ответил бывший полицейский.

– Отправишься на юг, к семье, – сказал Артур. – Переждешь первое время у Джамала, потом – на поезд. Только не тяни с этим. И не спорь. Джамал, – тут Васильев обратился к бородатому художнику, – забирай Лилию, спрячь ее. Дальше – по плану.

– Хорошо. – Художник кивнул.

– А мне что делать? – В зал вошел Михаил.

– Отправляйся на Мерритон-сквер, – бросил Артур. – Оттуда – к воротам. И жди моих указаний. Лилия, ну что, не передумала? – Артур повернулся к девушке.

– Нет, – твердо ответила она, поднимаясь из-за стола, – я тебе уже ответила.

– Хорошо. Илья, ты знаешь, что делать. Сделай все как можно скорее.

На том они и расстались. Михаил открыл дверь и выпустил всех на улицу.

* * *

Софи встретила их на пороге дома – взволнованная. Она то крутилась на террасе, спешно снимая картины, то замирала на месте и принималась прислушиваться к далекой стрельбе.

– Что, неужели – оно? – спросила Софи, едва Джамал, Лилия и Риккардо Бертани вошли на террасу.

– Да, – кивнул Джамал и погладил бороду. – Война началась. Нужно убрать все картины… и вообще, помогите мне забаррикадировать дом.

– Ты не видел Михаила? – Софи подошла к нему вплотную и заглянула художнику в глаза.

– Видел, – глухо ответил тот. – У себя он был, в чайной. Артур отправил его на Мерритон-сквер ненадолго.

– Но…

– Мы не разговаривали, не до того было, – перебил ее художник.

Софи поймала на себе быстрый взгляд Лилии – оценивающий, недовольный – и ответила тем же. Они были мало знакомы, хотя Лилия и училась у Джамала. На общих собраниях Лилия стала появляться не так давно, с другими художниками не общалась. И если сама Софи открыто сторонилась восстания, то Лилия попросту игнорировала его, чем невероятно раздражала многих.

Особенно Софи, которая давно переросла нелюбовь к самой себе: к своим толстым ногам, некрасивым, жидким волосам, бледной коже. Всему этому она много лет назад бросила вызов – однажды она просто перестала носить длинные платья и юбки, скрывавшие недостатки ее тела, побрила голову, покрыла тело яркими татуировками.

Но вот такие короткие оценивающие взгляды все еще заставляли ее внутренне замирать, прокручивать в голове – все ли в порядке с ее внешностью.

– Софи, привет, – почти прошептал Риккардо.

– Джамал, я пойду, – одновременно с ним заговорила Лилия. – Мой дом недалеко от Мерритон-сквер. Там и встретимся.

– Я не пойду туда и тебе не советую. – Джамал был категоричен. – Без нас справятся.

– И пусть справляются, – ответила Лилия. – Раз уж на то пошло, я буду помогать врачам. Мне плевать на ваше восстание, но вот если где-то те пропавшие люди и оставили следы, то только во врачебных картотеках и банке. Понятно, что в банк я не пролезу. Так что увидимся там, на Мерритон-сквер.

С этими словами они разошлись: Лилия – на улицу, Джамал – в дом.

Софи задумчиво посмотрела Лилии вслед и перевела взгляд на Риккардо – своего троюродного младшего брата:

– Привет, Риккардо. Что случилось? Почему ты здесь?

– Меня выгнали из полиции, – угрюмо сообщил он, после чего коротко рассказал свою историю.

– Зря ты это сделал, – покачала головой Софи.

– Я думал, что так офицеры ни о чем не узнают. Хотел помочь.

– Ладно, не унывай. Артур прав – съездишь на юг, посмотришь, что там происходит. Вдруг сможешь чем-то помочь.