Онлайн книга «Оцепенение»
От его крепкой хватки трудно дышать. Изредка мне удается втянуть воздух. Игорь садится на меня верхом. Острое колено больно упирается в поясницу. Заламывает руки еще сильнее. Кажется, что он сейчас их оторвет. Нагибается и шепчет мне на ухо: – Чертово отродье. Сукин сын! Плевок падает мне на щеку. Я не могу ответить, не могу пошевелиться. Не могу дышать, но чувствую его запах – животный запах пота и ярости. Посреди этого хаоса какая-то часть моего мозга еще в состоянии анализировать ситуацию. Просчитывать вероятность того, что он разобьет мне голову или сломает руки, и решать, какой вариант хуже. И мозг констатирует, что дело плохо. У меня нет никаких шансов против Игоря. Он на мне живого места не оставит. Размажет по полу, как перезрелый банан. Я в панике. Что делать? Молиться? Но думать могу только о ней. О маме… – Думал, тебе удастся меня провести? Тебе конец, сечешь? Слова доносятся откуда-то издалека, словно звучат в моей голове. – Твоя мамаша привела меня сюда, забавно, да? Она… Голос пропадает, и остается только раскаленная боль, прокатывающаяся по телу волнами. Будто бы я тону в море боли. Я погружаюсь во мрак, и все становится тихо. Боль затихает, и я снова чувствую ее присутствие. Знаю, что она рядом, что она не даст мне умереть. Прохладная рука ложится мне на лоб. – Самуэль. В этом шепоте столько любви. – Самуэль, как ты? Самуэль, пожалуйста, скажи, что ты в порядке. Я чувствую, как болят руки, как горит нос, как ко мне возвращается сознание, а окружающий мир снова обретает очертания. Чувствую щекой холодную плитку пола, чувствую на своей спине что-то тяжелое. Она трогает меня за плечо: – Самуэль! Я открываю глаза. Это не мама, это Ракель. И я вижу кровь. Целое море крови на полу. Она залила почти всю прихожую. Я кричу, хоть и думаю, что умер – потому что как можно выжить, потеряв столько крови. Ракель стонет и пыхтит, и я чувствую, что моя спина свободна. Невероятное облегчение. Я поднимаюсь на корточки, но поскальзываюсь в крови и чуть не падаю. Рядом со мной на полу лежит на спине Игорь. Руки раскинуты в стороны, рот приоткрыт, глаза тоже, на виске – кровавая рана. Выглядит так, словно хищный зверь откусил ему часть головы. Я смотрю на Ракель. Он стоит рядом с Игорем. В руке у нее чугунный стопор для двери в форме ягненка. Весь в крови. Ракель безутешна. Вся в слезах и соплях. – Я. Не. Хотела. Его. Убивать, – всхлипывает она. Я закрываю кран и вытираюсь полотенцем, но руки так сильно трясутся, что полотенце падает на пол. – Он меееертв, – плачет Ракель, туда-сюда ходя по кухне. После нее на полу остаются красные следы. Я смотрю на тело в луже крови в прихожей. Ракель опускается на стул в кухне, закрывает лицо руками и качается взад-вперед. – Что нам теперь делать? – рыдает она. Что делать? Что нам теперь делать? – Может, вызвать полицию? – шепчу я. Не то чтобы я горел желанием общаться с полицией, но не знаю, как пережить это безумие. И хоть и боюсь копов как огня, я все-таки понятия не имею, что делать в ситуации, когда ты кого-то случайно пришил. Ракель убирает руки от лица, успокаивается и встречается со мной взглядом: – Это невозможно. Я же его убила, ты что, не понимаешь? Я не могу сесть в тюрьму. У Юнса никого, кроме меня, нет. Без меня он… Голос срывается, с губ срывается едва слышный всхлип. – Это была самооборона. Тебя не посадят. Ракель качает головой. – Я не могу так рисковать. Нет. – И добавляет: – Ты же тоже не хочешь привлекать внимание полиции? Я смотрю на нее. Я не рассказывал Ракель, каким именно бизнесом занималось предприятие Игоря, но, видимо, она сама догадалась. – Но… – беспомощно спрашиваю я, – что мы тогда будем делать? Ракель вздыхает: – Может, ты прав. Может, лучше вызвать полицию. И секундой позже: – Нет. Так не пойдет. Так не пойдет. Она снова начинает рыдать. Встает и идет ко мне. Окровавленные подошвы прилипают к полу. – Самуэль, что мы наделали? Она крепко сжимает меня в объятиях. – Мы выбросим его в море, – шепчу я ей на ухо. Ракель застывает и выпускает меня из объятий. – Ты с ума сошел? – шепчет она. Хмурит лоб и обдумывает мое предложение. – Нет, – отвечает она. – Мы не можем вот так просто его выбросить. Что, если кто-то его найдет? – А что, если мы вывезем его подальше? У тебя же есть лодка. Ракель качает головой и утирает слезу. – В такую погоду? Она поворачивается к окну, за которым сплошной стеной льет дождь и грохочет гром. – К тому же, – бормочет она, – с лодкой что-то не так. Мотор все время глохнет. Ничего не выйдет. Представляешь, что будет, если у нас заглохнет мотор с трупом на борту. Она кивает в сторону Игоря и прижимает руку ко рту так, словно ее тошнит. Я толкаю садовую тачку по узкой тропинке. Ракель идет впереди, показывая дорогу. Дождь хлещет по затылку, раскаты грома оглушают. Голова раскалывается от боли. Нос распух и стал размером с воздушный шар. Меня тошнит, но я продолжаю идти, не хочу подвести Ракель. Думаю, что с погодой нам все-таки повезло, меньше шансов с кем-то столкнуться. Тело Игоря накрыто покрывалом, но одна рука торчит наружу. Просто трэш. Мы убили человека, хоть это и была самооборона. И человек этот просто монстр, настоящий подонок, который убил бы меня и глазом не моргнув. Но убийство остается убийством. Уму непостижимо, как Игорь, который только что бил меня головой об пол, как маньяк, теперь лежит в садовой тачке под клетчатым покрывалом. От этих мыслей меня снова тошнит. Я закрываю глаза Останавливаюсь и хватаюсь за дерево, чтобы не упасть. Ракель оборачивается и с тревогой смотрит на меня. – Идем! – говорит она и оглядывается по сторонам. Я сжимаю ручки тачки и продолжаю. Считаю шаги по старой привычке. |