Онлайн книга «Майор Вихрь»
– Этого же хотел Христос. – У Христа не было государства и армии – такой, как у нас. – Занятно… Государство и армия во имя того, чтобы все люди говорили друг другу только то, что думают… – У вас есть братья? – Нет. – А сестры? – Нет. – У меня тоже. Поэтому я особенно точно представляю себе, какими должны быть отношения между братьями. – Боже мой, какие же вы все мечтатели… – Нам об этом уже говорили. – Кто? – Был такой английский писатель Герберт Уэллс. – Когда я увижу вашего шефа? – Завтра утром. Первый вопрос, который Вихрь задал Бергу, был о Траубе. – Это для меня новость, – ответил полковник. – Я ничего об этом не знал. – Как узнать подробности? – Это невозможно. Гестапо нас к себе не пускает. – Что можно сделать? – Ничего. – Как ему помочь? – Вам хочется достать с неба луну? Я не берусь выполнить это желание. Оставим Трауба, хотя мне его жаль – талантливый журналист. Вернемся к нашим делам. Я просил Отто передать вам, чтобы вы не появлялись в городе, товарищ Попко… Вихрь медленно потушил сигарету и сказал: – А вы говорите, что вас до гестапо не допускают. – Первый раз вы со мной откровенны. – Третий. Не в этом дело. – А в чем же? – Сейчас – в Траубе и Краухе. – Нет. В вас. – Да? – Да. Вы понимаете, что будет с вами, если папка из гестапо попадет к вашим? Вас дезавуируют. Разве нет? Тем более что вы скрывали это от своих сотрудников – даже Отто об этом не знает. – Мое командование узнает об этом, полковник. Не будьте моим опекуном, пожалуйста. У вас не вышло с Мухой, не выйдет и со мной. Я ж знаю вас по Мухе: я его расстрелял – теперь нет смысла скрывать. Но это прошлое, так что не удивляйтесь: у вас свои козыри, у меня свои. Мои – сильнее. Помогите с Краухом. – Вы связывались с Центром? – Нет. – Очень хорошо, что вы ответили мне правду, – от вас был только один короткий перехват. Так что меняйте точку, она засечена. – Где? – Точно сказать не могу, но где-то к северо-западу от Кракова, километрах в тридцати. «Верно, – отметил для себя Вихрь, – охотничий домик как раз там. Но ведь Аня не могла выходить на связь сама. В чем дело?» – Это не наши люди, – сказал Вихрь, – тем не менее спасибо, учтем. Видимо, это партизаны или накладки вашей системы. – Последнее исключите. «А может, какое несчастье с Аней?! – вдруг мелькнуло у Вихря. – Девочка там одна! Короткая связь! Может, ее взяли там случайно?» – Вы убеждены? – спросил Вихрь, закуривая. – Ваш аппарат в этом смысле безгрешен? Был сеанс? – Был. – С Центром я свяжусь сегодня же. Завтра я или мои люди передадут все относящееся к вам. – Хорошо. – Когда вы продумаете операцию с Краухом? – К завтрашнему дню я что-нибудь надумаю. Отто будет знать. Он вам скажет… С Краухом надо сделать все так, чтобы было просто, без мудрствований… Видимо, на мудрствование у вас нет времени… Я попробую что-нибудь подсказать… – Хорошо. – До завтра. «Может быть, Трауб показал на Тромпчинского? – ужаснулся Вихрь. – А тот привел их на явку в лес? Нет. Этого не могло быть. Тромпчинский никогда не сделает этого. Тромпчинский – железный человек, его не сломить. В городе его нет – надо срочно ехать за город, предупредить, чтобы он скрывался, и забирать Анюту. У Седого есть запасные квартиры». Когда Вихрь рывком отворил дверь охотничьего домика, Аня поднялась и сказала Тромпчинскому, который стоял за спиной Вихря: – Подожди. – Нет времени, Аня, – сказал Вихрь, – обо всем – после. – Пусть он выйдет, – снова сказала Аня, и Вихрь увидел в ее руке парабеллум. – Выйди, Юзеф. Бородину. То, что передала Аня, – правда. Я был в гестапо. Для того чтобы бежать, дал согласие на перевербовку. Завтра даю очную ставку Ане и Бергу. Прошу санкционировать продолжение работы, которая вступила в решающую фазу. Спасение Кракова – гарантирую. Был, есть и останусь большевиком. Прошу принять данные на Берга, сообщенные им Коле… И в самом конце: Штаб гитлеровцев получил данные о передвижениях на нашем фронте, которые расцениваются Бергом как подготовка к возможному наступлению. Примите меры. Связь прерываю. Выйду сегодня ночью. Вихрь. Кобцов вернул шифровку, покрутил головой, хмыкнул и сказал: – Ссучились – очевидное дело… В этом случае мой хозяин не колебался бы в оценке всей этой катавасии. – А ты? – спросил Бородин. – Как ты? – Я себя от хозяина не отделяю. – Знаешь, – медленно ответил Бородин, – я старался себя никогда не отделять от нашего дела, а в открытом афишировании своей персональной преданности руководителям есть доля определенной нескромности. Не находишь? – Не нахожу. – Ну, это твое дело, – сказал Бородин. – Именно. – Давай будем связываться по начальству. – Это верно. Что им говорить? – Как предлагаешь? – А ты? – Мы ж с тобой не в прятки играем. – Хорошая игра, между прочим. Иногда – не грех. – Тоже справедливо. Только там, – Бородин кивнул головой на шифровку, – люди. Им не до пряток – с нами. Они в прятки с теми играют. – Слова, слова, – поморщился Кобцов, – до чего ж я не люблю эти самые ваши высокие слова… Люди! Люди, понимаешь, порождение крокодилов. – Это хорошо, что ты классику чтишь. Только за людьми Вихря – дело. Спасение Кракова. И мы с тобой за это дело отвечаем в равной степени. Или нет? Я готов немедля отправить им радиограмму: пусть идут через фронт к тебе на проверку. – Не лишено резона. – Вот так, да? – Именно. – Хорошо. Сейчас я составлю две радиограммы. Первая: немедленно переходите линию фронта в таком-то квадрате – детали мы с тобой согласуем, где их пропустить. А вторую я составлю иначе. Я ее составлю так: обеспечьте выполнение поставленной перед вами задачи по спасению Кракова. Какую ты завизируешь, ту я и отправлю. Только подошьем к делу обе. Ладно? Чтобы, когда Краков взлетит на воздух, мы с тобой давали объяснение вдвоем. Ну как? |