Онлайн книга «Полнолуние для магистра»
|
Дыхание вдруг перехватило. — Что потом? — участливо спросил филин. Лика украдкой вытерла о штанины вспотевшие ладони. Будто тело заново переживало забытый когда-то ужас. — Не знаю, как это назвать. «Стоп-кадр», не иначе. Всё вокруг застыло, а потом… ме-едленно покатилось назад. И поезд, и я… Меня будто что-то приподняло, втиснуло спиной между теми парнями, вдавило в толпу… Она потёрла лоб. — Вот тут потом сильно болело. Месяца полтора, хоть я и не поняла, отчего. Будто всё-таки врезалась, но чудом не расшиблась. — Что-то ещё происходило помимо того, что тебя вернуло назад? Казалось, Яша с трудом сдерживает нетерпение. Лика покачала головой. — Не пом… Да! Меня ведь не просто назад вытолкнуло, а утянуло вместе с этой толпой до самого эскалатора и выше, к его началу. Потом мир как бы включился, и всё запустилось опять. Но главное — люди вокруг спокойные, будто ни с кем ничего не случилось. И тут я чувствую — спиной прямо-таки — чей-то взгляд, злой такой, сверлящий… Хорошо помню, что в первый раз я его тоже ощутила, но читала конспект и не захотела отвлекаться. А сейчас оглянулась. Смотрю — повыше, ступенек через десять, стоит один гнусный тип из автобуса… При одном воспоминании она передёрнулась. — Неужели это он?.. — Дальше, Ликуша, дальше! — тихо напомнил филин. — Он… всю дорогу, все три остановки до метро пытался меняя лапать, — выговорила она с трудом. — Пока я не выдержала. У меня с собой зонтик был… ну, я им и заехала ему прямо… не знаю куда, наугад ткнула. Значит, он меня и… — Подожди. Чем же закончилось? Лика судорожно вздохнула. — Я перепугалась. И ломанулась вниз, по свободной стороне: то ли тупо убежать хотела, то ли надеялась затеряться — ведь утро, час пик, народу пропасть! А сама чувствую, хребтом чувствую, не оглядываясь: он за мной топает. Да ещё сзади кто-то заорал: «Идиот, куда прёшься?» У меня уже ноги подкашивались от страха; остановиться боюсь, а бежать далеко: эскалаторы в Петербурге ого-го какие длинные! Но смогла, выскочила на платформу и вцепилась в здоровенного парня: «Помогите, пожалуйста!» Не знаю, на что надеялась: люди сейчас не слишком отзывчивые… Но питерцы — это такой народ, такой… совсем особый! Вот впилась я в его рукав, как клещ, а сама реву и сказать толком ничего не могу. Даже лица его не вижу из-за слёз. Только голос слышу откуда-то сверху: «Спокойно, девушка, разберёмся!» А рядом ещё один спрашивает: «Этот, что ли? А ну, говори, хмырь, что тебе от неё нужно?» Проморгалась, смотрю — второй парень, такой же высоченный, держит того гадёныша в захвате, руку ему за спину вывернул. Как-то они его вычислили. И уволокли прямо к дежурному полицейскому. А я… Она выдохнула. — Что на меня тогда нашло? Пошла, как деревянная, к тому месту, где стояла в первый раз. Зашла в вагон, пристроилась куда-то в угол, и тут меня затрясло. А потом… Не могу сказать, как и отчего это происходило, но только я согрелась, будто меня чем-то тёплым укутали. И чем теплее становилось, тем спокойнее. И в памяти будто… тускнело всё. До института шесть остановок; на четвёртой я вспомнила о конспекте, который торчал из сумки, на шестой — подумала, что надо бы последнюю лекцию отксерить, на шестой, как всегда, вышла… И всё. Как отрезало. Ничего больше не помнила: вроде бы обычный учебный день, как и все остальные… Почему так? Филин вздохнул. — Подсознание просто закрыло этот эпизод, как и после падения в колодец, чтобы ты не терзалась лишними страхами. Потому что объяснение случившемуся выходит за рамки обыденного. Ты просто откатывала назад время, Ликуша. Вот тебе и подтверждение твоей Светлой природы. А теперь слушай и запоминай хорошенько. Говорю сейчас только я. Ты — внимаешь. Каким бы невероятным не казалось тебе услышанное — не забывай о чуде, дважды посетившем тебя; и это только Большое Чудо, а если поднапрячься, то можно насобирать уйму приключившихся в твоей жизни чудес малых, которые при желании возможно объяснить совпадениями, везением, да и мало ли чем, но это не изменит их природы… Лика поёжилась, но послушно промолчала. Лишь приложила ладонь к неистово забившемуся сердцу. Оно чувствовало: вот-вот прозвучит самое главное. — Тёмный и Светлый Дары, — продолжал тем временем Яков, — это не «плохой» и «хороший». Просто Тёмный Дар проявляется во власти над материальными структурами. Его обладатели превосходно работают в плотном мире: им подчиняются стихии, из Тёмных выходят прекрасные целители, боевые маги, некроманты, друиды… Светлые — те работают с эфирными и ментальными полями. Но лишь немногим из Светлых подчиняется особая форма магии — временная. Очень немногим, к счастью. Вмешательство в хронопотоки не проходит бесследно: чем больше судеб изменяется из-за отката времени, тем больше отпочковывается новых реальностей от той, где вершились поправки. На фоне бесконечности миров оно, может, и капля в море, но если Светлый начнёт пользоваться Хронодаром в угоду собственным капризам… переполнится даже бесконечность. И тогда для сохранения равновесия начнут погибать старые миры. Потому Хронодар и запрятан в носителе так тщательно, что за всю жизнь может и не проявиться. Либо сработает лишь в минуту смертельной опасности, когда организм ради выживания бессознательно подключит скрытые резервы. А ещё — Светлые, наделённые Хронодаром, рождаются с удивительно спокойным и ровным характером. Они от природы сдержаны; их практически невозможно вывести из себя, пытаясь надавить на жалость, вызвать гнев или страх. Хрономаг не поведётся на чужие эмоции, это своеобразный, дарованный ему самой Вселенной щит от неконтролируемых временных вмешательств. У твоей мамы, Ликуша, Дар так и не открылся, потому что Василиса Фёдоровна не хотела, чтобы дочь повторила её нелёгкую судьбу, а потому оградила её от жизненных потрясений, как могла. А твой, как видишь, подавал голос дважды. К счастью, в первый раз помимо твоей, собственно, судьбы затронулись судьбы лишь твоих родителей, брата и бабушки, для которых в черновой временной линии ты бы погибла. Во второй раз — изменились судьбы парней, бросившихся тебе на помощь, и несостоявшегося убийцы… в твоём случае несостоявшегося, кстати; зато он сполна заплатил за несколько предыдущих жертв. Машинист поезда и возможные свидетели неслучившейся трагедии отделались чередой ночных кошмаров; но это малая цена за избавление от шока при виде… Одним словом, ты меня поняла. Но даже у Хронодара есть предел. Помочь своему брату ты не можешь: его болезнь зрела не год и не два, а твой уровень позволяет откатить не более пяти-шести минут… это понятно? Встрепенувшаяся было Лика сникла. Филин помолчал. — Мне жаль, что так получилось. Останься я с вами — возможно, распознал бы недуг сразу, но вы с Валерием были вдали от дома, а я… там, на Земле и впрямь не пережил смерти Василисы. К сожалению, посмертие у нас вышло раздельное. Её душа ушла на перерождение, моя — вернулась на родину… В твой мир я однажды попал случайно, но это совсем иная история, не ко времени. Скажу только, что после смерти души скроухов всегда возвращаются домой. Но вот тела для меня пока что не нашлось. Так и живу… бестелесный. Попадание в твой сон для меня просто подарок, ибо только в такие моменты, как ни странно, я чувствую себя живым. Впрочем, продолжу. |