Книга Не смей меня целовать, страница 46 – Дарья Сорокина

Простите меня за то, что продлеваю и ваше страдание. Потерпите ещё немного.

Вина, ответственность, боль.

Я не хотел всего этого! Я просто хотел прыгать по мирам, оставляя прошлое позади. Я не хотел влюбляться снова, мне нравилось вечно убегать, но сейчас ноги сами несут к маленькому коттеджу, где теперь живёт моё сердце, моя Аня.

Сижу в предрассветных сумерках и жду неизвестно чего, рыхлю когтями землю, разрезая тонки корни ни в чём не повинного дерева.

Бессилие душит.

Мне запрещено мешать им, и я не могу перебороть приказ истинной, лишь ищу лазейки в её бесконечных просьбах. Вот и сейчас перебираю в голове варианты. Пока они там вдвоём, внутрь мне нельзя ни под каким предлогом. Даже если дом будет гореть, и я захочу их спасти, я буду стоять и смотреть.

Откинулся, продолжая ждать и терзать дерево. Даже задремал пару раз, и чуть не упустил Алекса. Воровато озираясь, насильник покинул коттедж и направился к академии. Проследить? Выпотрошить и закопать на заднем дворе…

Уже приготовился обернуться мерзким гнусом и жужжать у него всё утро над ухом, как осознал страшное. Ани не было внутри. Я не улавливал её ауры в доме, она просто исчезла!

Не дожидаясь, что Алекс отойдёт на безопасное расстояние, рванул к коттеджу и почти выломал входную дверь. Бежал по лестнице, спотыкаясь на каждой ступеньке и молясь известным и неизвестным богам из всех посещённых мной миров. Живи. Просто живи!

Она лежала на постели, раскинув руки в стороны, слово на смертном одре, а в её волосах мерцали лепестки призрачных цветов.

Тварь оставила душу моей Ани умирать и ушла. Не смог смотреть на то, что натворил? Совесть заела?

Обрывал лепесток за лепестком и отчаянно заклинал вернуться…

Всю ночь бегала от него по бесконечной призрачной поляне Вечного Лета. Хотя возможно, после того, что я сделала, он и сам не захочет меня видеть. Вот только с каждой минутой, проведённой в этом мире, я забыла о своём поступке, о себе и о Тео. Так будет лучше для всех, если я останусь здесь. Пусть моё место займёт Яннара. Она наверняка была верна своему наречённому, а я не смогла бороться за любимого. Проиграла. Я заслужила это наказание.

В Вечном Лете было слишком хорошо сегодня, словно природа чувствовала мою боль и смятение. Никаких гроз и срывающего лепестки ветра, лишь тихая и тёплая тьма, дарящая покой.

Я уходила всё дальше от места, где обычно встречала своего мотылька. Оставила позади озеро и поляну, но с каждым шагом мне казалось, что кто-то неотступно и незримо следует за мной, а усталость заставляла меня всё чаще останавливаться и отдыхать.

Ночью здесь было особенно rкрасиво. Раскрытые бутоны, громыхающие на ветру семена в коробочках и тысячи огней на небе и среди цветов. Хоровод звёзд и светлячков, и я тонула в этом море мистического света. Останусь здесь. Навсегда. Я решила!

Под утро выбилась из сил и легла на траву, чтобы ненадолго забыться сном и продолжить путь позже.

Проснулась от нежного поглаживания. Кто-то ласково касался моих перебинтованных рук, волос, рисовал узоры на спине. А ещё он пел ту самую песню, от которой сердце разрывалось на части.

Я уснул, ты ожила.

Я очнулся, дремлешь ты.

В волосах моих зола,

В волосах твоих цветы.

— Ты прогонишь меня? — тихо спросила мотылька.

Добегалась, уверена, о и не терял меня из виду всю ночь.

— А ты как считаешь, могу я позволить тебе остаться здесь? Ты погибнешь, и кое-кто очень сильно расстроится.

— Кто? — сжала складки на его белоснежной рубашке, такой идеальной чистой, что даже не верится.

— Я.

— Но ты же здесь! А я там. И я себе не принадлежу больше. Совсем скоро от меня ничего не останется.

— Я не допущу этого, Аня.

Он говорил это твёрдо, с уверенностью, но я всё равно не собиралась сдаваться. Не позволю ему поцеловать и разбудить меня.

— Просто обними меня, но не смей целовать, — уткнулась ему в грудь, чувствуя, как тёплые руки обхватываю моё дрожащее от холода тело.

Я люблю его. Мучительно, невозможно, слишком сильно, чтобы израненное сердце могло вынести, а он так близко и так далеко. Он спит, а я бодрствую. Я сплю, а он просыпается.

Мой мотылёк осторожно подхватил меня повыше и прижался своей щекой к моей. Больше тепла и нежности. Я теряюсь в них. Мне хорошо и спокойно. Всю жизнь я искала это чувство и этого человека. Обнять до боли, до искр в глазах.

— Аня, тебе нельзя здесь долго находиться. Твоя душа слабеет. Прими решение сама.

Я открыла глаза и скользнула взглядом по траве. Так странно. Солнце уже поднялось над горизонтом, но почему тогда…

— Храбрый?

— М?

— Почему я не вижу твою тень? — сердце подскочило к горлу. Непроницаемые глаза, отливающие опалам, угольные волосы… Зола, уголь. Белый и чёрный. Тео… бальд…

— Моя тень немного заплутала. Поможешь отыскать её? — спросил мотылёк.

— Я знаю… Я знаю, где она!

Заглянула ему в бесцветные глаза, любимые глаза и спросила:

— Почему ты здесь?

— Сказал же, я недостоин своего имени. Я испугался боли и одиночества, Аня. Спрятался от них здесь. Но как же я ошибался. Теперь мои страдания стали вечными.

— Я спасу тебя. Всего тебя и твою тень тоже. Поцелуй меня.

Он осторожно взял моё лицо в ладони и провёл по влажным щекам большими пальцами.

— И я спасу тебя, Аня.

Его губы. Я чувствую их. Пусть это всего мгновение, пусть его отчаяние слишком сильно. Он не хочет отпускать меня. Боится, что больше не вернусь сюда, и боится, что останусь здесь навечно. А мне тоже страшно. Но я открою глаза и увижу его снов, потому что он там за границей этого сна. Зовёт меня. Заклинает смешными именами. Просыпаюсь, а мои руки всё ещё сжимают его рубашку. Он не исчез. Мой Храбрый здесь, со мной.

— Раньше ты чаще ходил топлес, Тео. Мне так больше нравилось.

— Аня…

Моё имя для него вдох и выдох.

Прижимает крепко, до искр в глазах, до боли в груди.

— …больше никогда, никогда-никогда так не делай, поняла?

— Он попросил меня примерно о том же.

— Кто попросил? — чёрные непроницаемые глаза, в которых всё ещё стояли слёзы, изучали моё лицо. Смотрели на Яннару, но видела меня.

— Другой ты?

— Другой я? — он нахмурился и на всякий случай приложил ладонь к моему лбу. — С тобой всё в порядке, не лихорадит?

— Мне снился хороший сон, — как же я радовалась его прикосновениям. Больше не отпущу, даже если прогонит. — В нём я видела тебя. В твоих волосах была зола, Тео. Это ты мой истинный. Мой храбрый Теобальд. Та песня о нас с тобой.