Книга Запечатанное счастье, страница 9 – Наталья Самсонова

Я махнула на него рукой, заглянула в ежедневник Мэврис, но в нем ничего нового не появилось, и решила искать библиотеку. Все же первый осмотр королевских покоев был довольно поверхностным. С другой стороны, королева вполне могла назвать «библиотекой» и те книги в продолговатой тумбе. Неясно, как у них тут с книгопечатанием дело обстоит. Для некоторых эпох, земных, десять-пятнадцать рукописных книг это уже ого-го и повод для гордости.

Первым делом я решила как следует исследовать кабинет. Войдя, сразу осознала — вот мое любимое место во всех покоях. И оно явно предназначено для личных нужд. Почему? Потому что кабинет был очень мал и явно не имел гостевых мест. Серо-стальной шелк на стенах, изящные черные стеллажи с книгами и истрепанными тетрадями, такой же черный стеллаж с набором странных инструментов и чем-то заполненных ящичков.

Рабочий стол, со множеством выдвижных ящичков, стоял боком к двери и, одновременно, напротив окна. Это самое окно имело широкий подоконник, на котором наверняка приятно читать. Особенно во время дождя.

Подойдя ближе, я заметила разводы на стекле, как будто кто-то возюкал по нему мокрым носом. Думаю, смогу угадать, чей нос оставил эти отметины.

Вернувшись за стол, чуть поморщилась от слишком яркого света — оно било прямо в глаза. Но стоило мне вскинуть руку, прикрывая лицо от безжалостных лучей, как стекло немного потемнело. Ничего себе, прекрасный сервис. Спасибо.

Ящички стола легко выдвигались, ни единого замка я не обнаружила. Зато нашла стопку книг на левом краю. «Этикет Траарна или почему нарезать мясо кинжалом прошлый век», «Три правила достойной королевы» и «Шесть мгновений позора: почему я не выучила это раньше?!» — думаю, это приготовлено для меня. Вот только пугает, что многообещающие три правила королевы по толщине тянут на шеститомник сведенный под одну обложку.

В любом случае, для чтения я выбрала ту книжицу, что мне подсказал Шелтис. Который явно чувствует, когда его вспоминают — иначе чей истошный мяв доносится из-за двери?

— Твоим связкам ни одно заклятье нипочем? — проворчала я. — Стук в дверь никто не слышит, а вот Его Кошачество, пожалуйста, хоть заслушайтесь.

Едва я открыла дверь, он проскочил у меня под ногами и заскочил на подоконник. Хм, это он что ли так стекло обсопливил? Не припомню, могут ли кошачьи носики оставлять следы на стекле? Если вспомнить моего Ферджинальда, то он, беспородный дворовый кот, в стекло носом не тыкался. Он просто орал до тех пор, пока ему не открывали все окна и двери, чтобы его Разбойное Величество могло выйти в свет и выяснить, кто там зарится на соседскую кошку. Эх, знала бы кто его украл — придушила.

Отбросив лишние мысли, я открыла брошюрку. Шрифт был раздражающе мелкий, поэтому я читала только заметки и подчеркнутые линии.

«На первый взгляд различий между Траарном и Редгеном мало», писал неизвестный автор. А на полях чернело: «Если ты слеп, то да, их практически нет».

«В Траарне нет культа материнства и детства, маги склонны наращивать собственное могущество и оставлять детям свободу выбора».

«Здесь трехлетние дети предоставлены сами себе, а целители не всегда принимают беременных женщин», уточняла Мэврис.

Различия в еде и напитках нисколько не заинтересовали королеву, она только небрежно черканула, что все достойные специи давно покорили редгенскую кухню, а остальной мусор оборотням не нужен. Эту строчку я перечитала дважды. Оборотни.

То есть, теоретически, я могла проснуться не просто в другом мире и другом теле, но еще и в мохнатой шкуре?! Более того, эта возможность у меня явно сохраняется — тело-то принадлежит Мэврис.

Закрыв книжицу, я тщательно прислушалась к себе, не скребется ли у меня внутри кто-то? Все же земное фэнтези и фантастика склонно наделять оборотней двойным сознанием. Помедитировав, я поняла, что изнутри скребется только голод. И легчайший намек на подступающую панику — все же каких-либо по-настоящему сильных чувств я не испытывала. Либо я просто сильная и волевая женщина (хотелось бы), либо до сих пор действует приказ короля «Успокойся» (вероятнее всего).

Тут брошюрка порадовала еще одним ценным замечанием: «Хочешь быть правильной траарнкой — хвали мужчину и принижай себя. Можешь сделать что-то сама? Умоляй сделать это своего мужчину, иначе он обидится и уйдет от тебя. Быть траарнкой — тоскливо, останусь верна Редгену». Это была последняя запись, да и по страницам было видно, что дальше Ее Величество читать не стала.

А я была не настолько горда и дочитала до конца. Забавное вышло чтиво — я не подходила ни Редгену, ни Траарну. Для первого я недостаточно боготворю детей (я их люблю, но в книге описано нечто запредельное), а для второго я недостаточно боготворю мужчин. Интересно, где живут такие, как я — неужели только в России?

Глухой, но громкий стук заставил меня вздрогнуть, а это всего лишь Шелтис спрыгнул со своего подоконника.

— Ты знаешь, что коты — это создания на мягких лапках? Бесшумные и неуловимые?

Шелтис выдал презрительный фырк в мою сторону и подошел к двери. Прежде чем я успела вскочить и открыть ему выход наружу, он со всей силы боднул дверь лбом и гордо вышел.

— Теперь понятно, как ты оказываешься там, где не надо. Интересно, в какую сторону открываются двери личного кабинета короля, — проворчала я и вышла следом за котом.

— А я уж и не чаял, — саркастично раздалось от трюмо. — Ты ничего не знаешь о королеве, но перенимаешь все ее дурные привычки. Как, например, опаздывать.

— Опаздывать туда, где тебя не хотят видеть — особый вид удовольствия, — отмахнулась я.

— Это почему же?

— Так ведь там уже радуются тому, что меня нет. Может, даже втайне рассчитывают, что королева скончалась в страшных муках. А тут вот она я.

— Вот она ты, которая не знает где малый обеденный зал, — поддело меня зеркало. — Стоило все же поторопиться, чтобы потом сделать вид, что гуляешь. И «догулять» до обеденной залы.

А вот об этом я как-то не подумала.

— Не ворчи и показывай уже, что ты планируешь на меня надеть.

Дух покорно отразил мое новое тело в темно-грозовом платье. Если то, в котором я была сейчас посветлее, то будущее обладало прямо-таки убийственно насыщенным цветом. И вышивка на нем была не серебром, а угольно-черными нитями. Расшитый черными камнями лиф обещал сдавить ребра до удушья, но я уже убедилась, что тело Мэврис давно привыкло к корсетам. Благодаря этому я не ощущала никаких неудобств.

— Хочешь сменить макияж и прическу?

— Отрази меня, — выглядела я по-прежнему свежо, — нет, не нужно. Смени украшения на соответствующие платью. И да, я хочу, чтобы ты использовал только те украшения, которые носила Мэврис. Если у тебя есть что-то из того, что она избегала надевать — запрещаю тебе это использовать.

— Воистину, Мэврис притащила свое отражение, — ответил мне на это дух. — А может ты бы смогла найти общий язык с королем? Если бы отдавала должное его подаркам?