Книга А,Б,В,Г,Д… И другие, страница 48 – Юрий Томин

— Дошли бы, — сказал заведующий. — Хотя видик у них тоже не очень. Можно было, конечно, оставить груз… Или — солдат оружия не бросает?

— Вроде того… — согласился Алексей Палыч.

— Магазин сегодня не откроется. Но вот завтра — не знаю как быть.

— Ничего не нужно, — поспешно сказал Алексей Палыч. — И никаких телефонограмм. Я нашел другой выход.

— Ну и прекрасно. Ночевать здесь будете, наверное? У нас тут что-то вроде общежития… так… времянка — строители жили. Вон там, возле водонапорной башни, видите? Ночуйте, там не заперто. Я скажу, чтобы вам к вечеру молока поднесли. Ведра хватит?

— Большое спасибо. Но может, не стоит?

— Спасибо скажете, когда попьете. Вернетесь в Кулеминск — привет Ефросинье. Идите подкрепляйтесь. Вещи можете оставить здесь: у нас не только у чужих, у своих не воруют.

Заведующий сел в кабину трактора и укатил в неизвестном направлении.

Лжедмитриевна и ребята стояли у двери столовой и ждали Алексея Палыча. Один лишь Шурик убежал «занимать места», хотя в столовой было совершенно пусто.

Когда вошли в помещение, оказалось, что довольно пусто и в меню: нечто красноватое под именем «борщ», кругловато-сплюснутое под названием «зразы» и кисель празднично красного цвета.

Шурик первым оказался у раздачи.

— Половинку? — привычно спросила девушка-раздатчица.

— Два полных.

Девушка поболтала в котле черпаком, налила две тарелки и плеснула в них по восемь молекул сметаны.

— Зразы с рожками? с гречей?

— С рожками и с гречей! — сказал Шурик.

Шурик отнес два полных обеда на стол, вернулся за хлебом и киселем. Он уселся и начал есть первым. Это была его очередная ошибка. Больше за стол к нему никто не подсел.

Алексей Палыч думал, что ребята набросятся на еду жадно, и даже хотел их предупредить, чтобы они не брали помногу для первого раза. Но ребята слишком переутомились и переголодали. У них было уже то состояние, когда чувство голода притупляется, оно придет позже. Сейчас же они довольно лениво съели по одному первому, а два вторых кое-кто не доел. Алексей Палыч и Лжедмитриевна удовлетворились нормальными обедами.

— А Венику? — сказала Валентина. — Алексей Палыч, можно я возьму для него два вторых?

— Это собаке, что ли? — спросила раздатчица. — Вот у нас объедков ведро полное. Бери. Или он у вас объедки не ест? У нас к бригадиру брат приезжал с собакой — дог называется. Так он ей какао варил…

— Наша все ест, — гордо сказала Валентина.

Веник, лежавший у открытой двери, все слышал и понимал. Неизвестно, в каком обществе он воспитывался, но у него, видно, врожденная деликатность. Когда Валентина вынесла и вывалила ему груду объедков, он не набросился и не закопался в этой куче, а стал ходить вокруг и выбирать что повкуснее. Время от времени он обводил взглядом окрестность и ворчал в пространство. Помаленьку в дело пошло и то, что похуже. Груда не быстро, но неуклонно уменьшалась.

Существуют в природе животные, которые могут вместить в себя больший объем, чем их собственный. Змеи, например. Возможно, в Венике текли капли змеиной крови: груда все таяла, пока не растаяла до нуля. Веник слегка раздулся, но не настолько, чтобы вместить в себя всю еду. Если бы сейчас каким-то образом разделить Веника и съеденные продукты, то не получилось бы по объему прежней груды и прежнего Веника. Таким образом выходило, что закон сохранения вещества в системе «Веник — еда» не действует, и, будь у Алексея Палыча поменьше забот, как физик он обратил бы на это внимание.

Алексей Палыч подошел к девушке и расплатился за всех.

— Туристы? — спросила девушка.

— Да, вот идем… — ответил Алексей Палыч неопределенно.

— Напишите нам в жалобную книгу.

— У нас нет жалоб! — удивился Алексей Палыч.

— А вы благодарность напишите. Нам все приезжие пишут. Вот, посмотрите.

Девушка подала ему тетрадь, и Алексей Палыч скользнул взглядом по первой странице. Записи были неумолимо хвалебными:

«Ели очень вкусные зразы. Спасибо.»

«Борщ очень понравился. Спасибо повару т. Мелентьевой.»

«Очень хорошо приготовлены зразы. Вкусно и питательно. Спасибо.»

«Борщ и кисель приготовлены хорошо.»

Заглянув на последнюю из заполненных страниц, Алексей Палыч обнаружил там те же зразо-кисельные аплодисменты и, не мудрствуя, написал:

«Борщ, зразы и кисель очень понравились. Спасибо товарищам.»

— Что будем делать, Алексей Палыч? — спросил Стасик.

Кажется, управление группой постепенно переходило к Алексею Палычу. Он знал, что это не надолго — до утра, не более.

— Очевидно, мы здесь заночуем? — сказал Алексей Палыч. — Вы согласны, Елена Дмитриевна?

Лжедмитриевна, ничего еще не знавшая о планах Алексея Палыча, тем не менее согласилась довольно охотно.

— Разумеется. Сегодня мы никуда не можем идти.

— Нам предоставили дом для ночлега, — сообщил Алексей Палыч. — Идемте, я знаю, где он.

— А когда в магазин? — спросила Валентина.

— Он сегодня закрыт. Откроется завтра.

— А автобус сюда ходит? — спросил Стасик.

— Будет завтра в десять утра.

— Нам бы этого придурка отправить… — Стасик кивнул на Шурика.

— Это я не знаю, — сказал Алексей Палыч. — Это решайте сами. Но все равно — завтра. Пойдемте.

Было уже часов около шести вечера, когда подошли к бараку-времянке. Внутри на дощатом щелястом полу стояло штук двадцать кроватей с сетками. Возле каждой кровати расположилась тумбочка. Где откопал завхоз эти тумбочки, Алексей Палыч понять не мог. Не иначе, в его распоряжении имелась машина времени, ибо за такими тумбочками нужно было посылать в начало нашего века. Но на некоторых кроватях сохранились матрацы, у ребят имелись спальники, и устроиться можно было почти как дома. Правда, не ради таких ночлегов уходили они в поход, но тут уж ничего не поделаешь. Денек можно и потерпеть…

«Это они так полагают, что денек…» — подумал Алексей Палыч, ощущая себя вовсе не спасителем, а самым настоящим предателем.

Ребята начали устраиваться. Спальники оказались влажными, и их пришлось развесить снаружи для просушки. Одежда уже высохла на теле, в ней можно было спать на матрацах. Ну а насчет подушек после таких испытаний говорить было просто смешно. Не успели устроиться, вошла женщина в белом халате с ведром, накрытым марлей.

— Здравствуйте, — сказала она, — парного молочка не желаете?

Все желали, да еще как! Мигом появились кружки. Ребята черпали прямо из ведра теплое молоко, пили, причмокивая, как телята, и вот тут-то пришла вторая волна голода, и всем опять захотелось есть.