Книга Эви хочет быть нормальной, страница 2 – Холли Борн

Я еще немного потеребила рюкзак.

– От этих знаний одни тревоги, разве не так? Ты вот, например, знал, что на свете существует синдром нарушения целостности восприятия собственного тела?

– Какой-какой синдром? – переспросил он, вновь улыбнувшись той самой улыбкой.

– Синдром нарушения целостности восприятия собственного тела, – терпеливо повторила я. – Это когда одним прекрасным днем просыпаешься с убеждением, что у тебя ну никак не должно быть двух ног. В тебе вдруг возникает жуткая ненависть к «лишней» ноге, и ты хочешь, чтоб ее поскорее ампутировали! По правде сказать, некоторые даже притворяются ампутантами! И единственное, что тут можно сделать, – это обратиться к хирургу и нелегально отрезать ногу. СНЦВСТ ^[2] – а обычно эту штуку зовут именно так – начинает проявляться лет в двадцать и позже. Никто от него не застрахован. И мы тоже. Можно только надеяться, что мы не возненавидим в одночасье собственные конечности. Вот почему социология, как по мне, куда безопаснее.

Итан так и покатился со смеху. На нас тут же обернулись все девчонки из моей группы.

– Думаю, с тобой я на социологии точно не соскучусь, – сказал он и подмигнул мне, дерзко склонив голову набок.

Мое сердце быстро-быстро заколотилось, но уже совсем не как у перепуганной птички. А по-новому. Радостно.

– Ну что ж, спасибо, – ответила я.

До конца занятия Итан только и делал, что пялился на меня. Вот так мы и познакомились.

Я вгляделась в свое отражение. Сперва вблизи, вжавшись носом в зеркало. Потом сделала несколько шагов назад. Затем я зажмурилась и как можно быстрее открыла глаза, чтобы посмотреть на себя свежим, беспристрастным взглядом. Надо признать, выглядела я неплохо. По отражению уж точно никак нельзя было понять, как же сильно я волнуюсь.

Прогудел телефон, и сердце встревоженно подпрыгнуло.

Он едет. Мне это не снится! Я перевела взгляд на время и запаниковала. Ну вот, опаздываю на целых семь минут! Торопливо побросав вещи в сумочку, я кинулась в ванную – почистить зубы и вымыть руки.

Не успела я толком закончить, как это все-таки произошло.

Меня скрутило. Живот точно спицей проткнули. Нет-нет-нет-нет-нет! А тут подоспела и другая мысль.

Мне стало совсем худо. Я схватилась за край раковины, силясь устоять на ногах. Сара ведь меня предупреждала, что так и будет. Что мысли могут вернуться, если сократить дозу лекарств. Она ведь просила меня к этому подготовиться. Правда, она сказала, что в негативных мыслях нет ничего страшного, потому что я «уже освоила механизмы борьбы с ними».

В дверь ванной постучала мама. Кажется, она снова начала тайком подсчитывать, сколько времени я в ней провожу (если больше пяти минут – это явно тревожный знак).

– Эви? – позвала она.

– Что, мам? – откликнулась я, не разгибаясь.

– Ты там как, в порядке? Во сколько тебе выходить на вечеринку?

Мама знала только о вечеринке. А о свидании – нет. Чем меньше она знает, тем лучше. Правда, я сказала о свидании своей младшей сестре Роуз, но она поклялась хранить мою тайну.

– Все хорошо. Скоро выхожу.

Услышав, как она удаляется по коридору, я вздохнула с облегчением.

Точно хорошо вымуштрованный солдат, я расправила плечи и спокойно открыла дверь ванной. И все же последняя страшная мысль успела просочиться в измученный мозг и нанести решающий удар.

ЛЕТО В ЭТОМ ГОДУ выдалось промозглое, зато на смену ему пришел погожий сентябрь. На станцию я шла, перекинув кожаную куртку через плечо. Было по-прежнему светло, воздух благоухал, по тротуарам катались на роликах дети, а их родители сидели в палисадниках и попивали пиво.

Волнение не отпускало меня ни на секунду. Я совсем не хотела встречаться с ним наедине, но Джейн – вот ведь предательница! – собралась ехать на вечеринку вместе с этим мерзким Похитителем Подруг… То есть, извините, с Джоэлом.

– Ну и зачем я тебе на свидании? Ты разве сама не справишься? – поинтересовалась Джейн приторным голоском. – По-моему, это какой-то… детский сад, тебе не кажется?

По правде сказать, мне казалось, что детский сад – это когда красишь свои от природы светлые волосы в черный, только чтобы насолить своим «правильным» и обходительным родителям, как, собственно, и поступала Джейн! Я уставилась себе под ноги, чтобы не видеть снисходительного прищура ее глаз, густо подведенных карандашом.

– Я просто подумала, что будет круто, если мы завалимся туда все вместе, одной компанией! – попыталась оправдаться я. – Ты и Джоэл. Мы с Итаном.

– Зайка, ну он же хочет побыть с тобой наедине. Поверь мне.

Раньше я всегда верила Джейн… Верила в собственное здравомыслие. Верила своим мыслям. Но все меняется. И порой стремительно, вот как сегодня. А что, если Итан не придет? Что, если мне предстоит худшая вечеринка на свете? А вдруг он поймет, что я ненормальная, и утратит ко мне интерес? Что, если я так никогда и не встречу того, кто со мной сладит? Да, конечно, мне уже немного лучше, но ведь… но ведь я – это я, и тут уже ничего не поделать!

Мне вспомнилось, что ответила Сара, когда я рассказала ей о свидании.

Что ответила Сара, когда я рассказала ей о свидании

– У меня скоро свидание, – сообщила я.

Я сидела у нее в кабинете, в своем любимом кресле, и теребила плюшевого кролика. Сара занималась в том числе и семейной психотерапией, поэтому здесь всегда было полно игрушек. Если она заводила какой-нибудь неприятный разговор, мне всегда было чем занять руки.

Психотерапевта ничем не удивишь – за два года общения с Сарой это я быстро усвоила, – но стоило мне поделиться с ней новостью, как она заинтересованно выпрямилась в просторном кожаном кресле.

– Свидание? – переспросила она невозмутимым тоном, какой часто бывает у врачей.

– Ага, на выходных. Мы пойдем на вечеринку, – ответила я. Кролик в моих руках завертелся быстрее, а я не смогла сдержать улыбки. – Это будет не то чтобы прям настоящее свидание. Без свечей, розовых лепестков и всего такого.