Онлайн книга «Магия Зеро»
|
Зеро медленно пошел по сцене, собираясь вот-вот исчезнуть за кулисами. Но в последний момент остановился и обернулся. Зеро смотрел мне прямо в глаза. И здесь, в гробовой тишине, под его гипнотическим взглядом я поняла, что все это – для меня, только для меня. И что сейчас, выйдя из шатра, я скажу папе, что он – тот, кого всегда хочется взять за руку, что наша годовая размолвка не имеет никакого значения. В мои мысли ворвались оглушительные аплодисменты – это Зеро исчез за красным бархатом занавеса. Зрители хлопали в ладоши, ожидая, что Зеро с ассистентами выйдет на поклон, но занавес не пошевелился, свет на сцене погас, и зрители медленно потянулись к выходам. Папа ждал меня на Sheep Meadow. Я не сразу увидела его в толпе, он помахал мне рукой. – Ну как, как было? Расскажи! – нетерпеливо потребовал он. Я рассказала. Мы шли по 59-й улице к пирсам на Гудзоне. Папа хотел знать подробности: какие были трюки и как реагировали зрители. Потом, довольный, замолчал – все было так, как он предсказывал. Я взяла его под руку. С неба полетели огромные белые хлопья. Я посмотрела вверх – они появлялись из черной глубины ночного неба, вспыхивали в свете фонарей, падали на землю. Краем глаза я уловила движение воздуха – неужели он? Кажется, нет – темное небо было ровно затянуто облаками, никаких признаков рогатого корабля. На всякий случай взглянула на тени – они сидели смирно, были обычными тенями и ничем другим. – Пойдем в «Бургер Кинг»? – предложил папа. Мы вышли на набережную, с которой открывался вид на пирсы. – Давай, – ответила я. Метрах в пятистах светилась вывеска бургерной. – У мамы день рождения через неделю, – сказал папа. – Что будем дарить? – Сертификат в какой-нибудь торговый центр. – Это скучно. – Ты уже придумал, да? – Да. Она жалуется, что спина болит, и я посмотрел – на «Алиэкспрессе» можно купить массажер. Только не знаю, как выбрать. Есть шиацу – они специально для шеи, там массаж как будто руками, а есть точечный. Это такой коврик, на который ложишься и… – Ну давай точечный. – Думаешь, будет лучше? – Угу. Папа задумался. Мы вошли в переполненную бургерную. Респектабельные зрители шоу досюда не дошли, осели в дорогих ресторанчиках у Центрального парка и в Адской кухне [76]. Здесь было полно молодежи и людей в рабочей одежде. – Что тебе взять? – спросил папа, собирая на поднос обертки и бумажные стаканы с единственного свободного столика. Я повесила куртку на спинку стула и посмотрела меню. – Ничего не хочется. Возьми пепси. Он ушел к кассе. Я села на стул и смотрела на плывущие по заливу украшенные лампочками пароходики, на хлопья снега, на свое призрачное отражение в окне. Плазменный экран на противоположной стене показывал новостной ролик СNN с подписью «Cappuccinka inspires the world» [77]: серая песчанка с красной лампочкой на голове уверенно бежит по сложному лабиринту, безошибочно находит кормушку с зерном, лампочка становится зеленой. Папа вернулся с полным подносом, поставил передо мной прозрачный пластиковый стакан с пепси. – Вот. Бумажные закончились, разливают в пивные. Он сел напротив, изучая чек. – Картошку забыли дать. Подмигнул мне и снова пошел к кассе. Я отставила пепси, привычно наблюдая за жизнью вокруг. Уборщица скидывает мусор с подноса в мусорный бак. Пара из-за соседнего столика одевается, чтобы идти, а другая ждет, когда они освободят столик. Дальняя лампа едва заметно мигает. Упаковки пирожка и бургера передо мной чересчур яркие, сочные. За окном, мельтеша крыльями, приземляется чайка, ходит, переворачивая клювом мусор. Реальность вдруг распахнулась, обнажилась в своей невыносимой красоте и несовершенстве. Я достала бумагу и карандаши, замерла над листом. Рука тряслась. Что, что выбрать? Глаза метались. Огромный чернокожий мужчина откусывает от бургера, вязаная шапочка сдвинута высоко на лоб. Худенькая кассирша отдыхает, прислонилась спиной к стене. Чайка за окном кричит, подняв клюв к небу. – Самое простое, – шепнуло мне подсознание, – начинай с самого простого. И на листе появился пластиковый стакан. Пузырьки поднимались и лопались на поверхности, свет преломлялся в середине сосуда, расходился вниз и вверх. Штрихуя, я одновременно краем глаза наблюдала, как в небе появился рогатый корабль. Сияющий огнями, он величественно опустился на воду и подплыл к пирсу. С корабля кинули трап. По нему на сушу сошли олени, лисы, волки и медведи, за ними выпорхнула стая голубей. Крысы ехали, покачиваясь, на оленьих спинах. Звери прошли мимо окна, не взглянув на меня, и скрылись на набережной. – Ждал, пока приготовят. – Папина рука положила пакетик с картошкой прямо на рисунок. На нем мгновенно расплылось жирное пятно. – Ой. – Он убрал пакетик. – Испортил рисунок, да? – Ничего страшного, – ответила я, пряча рисунок в рюкзак, – нарисую еще. Теперь все можно было поправить. Я снова чувствовала любовь, радость, счастье и облегчение – все разом и безо всяких кавычек. Папа принялся за бургер и картошку. Я смотрела то на него, то на корабль. – Пап? Я тут подумала. – Что? – Давай лучше шиацу. Санкт-Петербург – Берлин – Варна 2018 |