Онлайн книга «Спектакль»
|
Отец поцеловал ее в щеку, пожав плечами и пообещав встретить ее на берегу, в случае если она передумает. Толпа у тюрьмы Ла-Рокетт напитывалась предвкушением и мрачным возбуждением. Газовые фонари высились над ними как часовые. Большую часть толпы оттеснили в боковые улицы, но Натали и Симона показали бумаги, и их пропустили в секцию с хорошим видом. Они слились с массой людей, ища лучшую наблюдательную позицию, и наконец обосновались в одной точке. Было не так близко, как они надеялись (насколько рано эти люди сюда явились?), но достаточно недалеко, чтобы хорошо видеть гильотину. Язычки пламени в керосиновых лампах в толпе танцевали по всей площади, как дурно воспитанные, нервные гости. Они прождали час, который тянулся как два. Затем появился палач: широкоплечий и высокий – каким Натали и ожидала его увидеть. Она стала размышлять: что он за человек, почему избрал такую профессию, нравится ли она ему, хорошо ли ему спится по ночам? Палач потянул подъемный блок и этим поднял скошенное металлическое лезвие, а затем закрепил его наверху. Зловещая и ужасная гильотина стояла там, готовая опустить нож. Толпа затихла, когда скрипнули, открываясь, ворота. Некоторые приподняли шляпы, другие перекрестились. Один человек осенил крестным знамением нож гильотины. Жандармы подняли мечи, и показался Пранзини. Руки его были связаны за спиной, на лодыжках звенели оковы. Симона толкнула Натали локтем. – Он что, улыбается? – Выглядит так, как сделали бы Темный художник или мадам Резня. – Натали прищурилась. – И правда улыбается! Как вызывающе. Священник, шедший спиной вперед с распятием в вытянутой руке, подвел Пранзини к эшафоту. Убийца поцеловал распятие. Натали сложила руки на груди. – Удивительно, что распятие не загорелось. – Еще успеет загореться, – ответила Симона. Палач уложил Пранзини в позу для казни. – ПОЗОР! – крикнул кто-то из толпы. Другие голоса присоединились, и волна свиста и шипения прошла по толпе. Лезвие упало вниз, и голова Пранзини покатилась в лоток. Симона стиснула руку Натали. Натали стояла с разинутым ртом. Она сжала ладонь Симоны в своей, не отводя глаз от происходящего. – Я ожидала, что это будет быстро, но чтобы так… – Жизнь. А потом… – Симона сняла руку с нее и щелкнула пальцами. – Смерть. Надзиратель достал голову Пранзини и бросил в корзину. С опилками, если Натали правильно помнила. В одну минуту он еще дышит, а в следующую – уже в корзине с опилками, которая стоит рядом с остальным телом. – Боже мой, мы были так близко, что слышали звук падения! Луи обзавидуется, когда я ему расскажу. – Симона взяла Натали под руку. – Что ты обо всем этом думаешь? Натали перевела взгляд с эшафота на Симону. – Это отвратительно. – Он или гильотина? – И то, и другое, – сказала Натали. – Несмотря на мои претензии, это зрелище и правда принесло удовлетворение. Толпа двигалась как вода, люди медленно расходились в разные стороны. Натали и Симона застряли в плотном потоке и продвигались маленькими шажками, и взгляд Натали стал блуждать. Проблеск восхода залил все тенями и оранжево-серыми оттенками. Она наблюдала за приземистым мужчиной, который шел так, будто двигал мебель, за согбенной нищенкой в коричневом одеянии, затем увидела, как бродяга стал горячо спорить сам с собой. – Вон там Луи, – сказала Симона, толкая Натали локтем. – Увидимся с тобой вечером. Не забудь принести подушку. Удачи в морге. Натали поблагодарила ее, помахала Луи и свернула на улицу Гербье. Она заметила Кристофа за пару десятков метров, прислонившегося к газовому фонарю, пока мимо тянулся поток парижан. Папы еще не было. Мужчина, который спорил сам с собой, побрел обратно в ее сторону, идя против движения толпы. Кто-то его оттолкнул с дороги, и Натали отступила, чтобы дать ему пройти. К ней приблизилась нищенка, потряхивая своей кружкой. Натали была ошеломлена неприятным запахом, сделала вид, что не заметила ее, и пошла дальше. Женщина была настойчивой. Папа всегда говорил не вступать в беседу с попрошайками, потому что они его дважды грабили. Но иногда нищий увяжется за тобой, и единственный способ от него избавиться – что-то дать. Натали достала из кармана пару сантимов. Она бросила их в кружку, и женщина схватила ее руку, чтобы поблагодарить. Натали отняла руку и впервые посмотрела нищенке в глаза. Ее лицо было покрыто сажей и грязью, но глаза… Она их видела раньше. Глаза, которые поглядывали на нее из-за веера на Пер-Лашез, глаза, которые смотрели на нее каждый день со страниц Le Petit Journal. «А потом ты сделала нечто странное». Тетя Бриджит протянула руку, чтобы показать Натали, что произошло в ее сне. Время застыло и перестало существовать или превратилось в воду и просочилось в недра земли. Времени больше не было в этот момент. Мадам Резня сузила глаза с презрительной усмешкой. Вызов. Натали схватила ее за запястье. Женщина вырвалась из ее хватки с неожиданной легкостью. «Она сильная». Мадам Резня толкнула ее и убежала. Натали бросилась за ней; старуха преградила ей путь. – Стыдно должно быть. Что за человек гоняется за нищими? – Это Зои Клампер! – она высвободилась и побежала в тусклом свете. Все было покрыто тенями, и вокруг были полуосвещенные лица, тонкие лучи света. Затем она увидела, как Зои пробегала под газовым фонарем. Натали виляла в толпе, сокращая расстояние между ними. Несколько людей посмотрели на бегущую Натали озадаченно. Зои пересекла улицу, и Натали сошла с тротуара всего в нескольких метрах. – Помогите! Зои Клампер, убийца! Около дюжины молодых мужчин преградили ей дорогу, смеясь, выкрикивая что-то в парах алкоголя. Один из мужчин взял ее под руку. – Пранзини мертв! Пойдем с нами отмечать. Натали отстранилась и споткнулась, а они засмеялись. Она осмотрела улицу и увидела, как мелькает знакомое одеяние, исчезая в переулке. Натали устремилась за ней. Зои остановилась, стоя к ней спиной. Затем, помедлив мгновение, повернулась к Натали лицом, держа между ними пузырек с прозрачной жидкостью: – Соляная кислота. Проест дыру в чем угодно, чего коснется, включая кожу. Натали сделала шаг назад. – Ты хочешь закричать, – она покачала пузырек в руке. – Я и правда знаю, о чем ты думаешь. Одно прикосновение к руке – и я могу читать мысли. Благодаря этому инвалиду, которого я избавила от страданий на днях, и освежающему вливанию его крови. |