Онлайн книга «Мосты в бессмертие»
|
– Е, як же не бути? – отозвалась девушка. – Еще брат Григорий. Але вин пишов до Киева, коли на нас впали перши бомби. Вин там и воюе. Був батько, тильки не знаю, де вин зараз… [10] – Наверное, надо еще камушки сверху положить, чтобы курочки не расклевали или собачка… – вставила свое слово Леночка. – Мы поможем тебе, а ты пусти нас… – Смиливи яки! Видно, нимци не сильно ще понапугалы. Ступайте на двир, та стережиться мин… [11] В хате было чисто прибрано, пахло свежим молоком и кровью. Гаша заметила на чисто выскобленном полу кровавое пятно. Рядом стоял таз, полный кровавых бинтов. – Брату ногу миною выдирвало. Я його ликувала, але даремно. Все одно помер… [12] – пояснила Яринка. * * * Гаша не помнила, как провалилась в сон. В ушах набатом гремели разрывы тяжелых бомб. Она падала в днепровскую воду, коричневая муть застилала ей глаза, а в уши лез неумолчный грохот разрывов. И толчея, и давка на мостах, и сосущий голод, и неотвязная тревога, и постоянные поиски питьевой воды и пищи. А ей так хотелось еще хоть раз увидеть мать в длинном платье из тяжелого шелка, в шляпке с вуалеткой на изящно уложенных волосах, веселую и беспечную. Услышать «Дунайские волны» в исполнении Киевского симфонического оркестра, но вместо этого она слышала вопли тонущих людей под оглушительный аккомпанемент разрывов. На рассвете ее разбудили голоса. Гаша открыла глаза и увидела спину Александры Фоминичны, прикрытую потемневшей от пыли нижней сорочкой, ее темную косу без следов седины. – Идить до Гиркой води. Там можна сховатися, – говорила Яринка. – Там моя ридня: бабка и дидка, та ище титка Клава. – Там твой дедушка, Яринка? – уточнила Леночка. – Надежда – моя бабка, та Уля – моя пробабка, та дидку, та Клава… – Полон двор народу! На что мы им? – вздохнула Александра Фоминична. – Они добры люди, примут, – заверила Яринка. – Вид мене привет донесете… – Может быть, и ты с нами? – осторожно спросила Гаша, поднимаясь. – Не-е… – Яринка опустила глаза. – Мене за хатой доглядать. А мож кто и вернется, та хоть мене застанут… Гаша спросонья уставилась на Яринку. Хозяйка хаты оказалась чудо как хороша. Яринка сменила замызганную мужскую рубаху и порты на длинную, до пят, расшитую по вороту сорочку, ладно облегавшую ее стройное тело. Светлые, вьющиеся кольцами волосы обрамляли свежее личико. Черты лица тонкие, острые, глаза ореховые, добрые, разумные, с искоркой задора. Как же смогла она пережить столькие беды, не утратив этой искорки? Гаша вздохнула и почувствовала, как легкая рука матери легла на ее руку. – Тебе нельзя тут оставаться одной. Слишком уж ты красива, – проговорила Александра Фоминична, словно услышав мысли дочери. – Ви теж гарна, пани. Але ви ж не бойтеся [13], – возразила Яринка и, немного поколебавшись, добавила: – У мене зброя… бомба. Идите, а я буду з нимцями воювати! [14] – Милая!.. – Александра Фоминична всплеснула руками. Внезапно Гаша почувствовала странную тревогу. Страх мертвой хваткой вцепился в горло, мешая дышать. – Что это? – прохрипела Гаша. – Це снаряд летить. Не бійся. Він мимо… [15] – заверила ее Яринка. Взрыв грянул внезапно. Стены хаты дрогнули, с потолка им на головы посыпалась соломенная труха. Олька и Леночка полезли под кровать. Гаша вскочила: – Мама, мама! – она металась по горнице, собирая их жалкие пожитки. – Собирайся, мама! Сколько нам пути до Горькой Воды, Яриночка? Сколько? – До зализяки треба добигти… тут недалеко… там паровоз… так врятуетеся… [16] – Яринка быстро напялила портки, сунула ноги в огромные разношенные сапоги, прикрыла голову засаленным картузом. – Леночка, сбегай-ка к дороге… – Гаша не успела договорить, как племяшки уж и след простыл. * * * Леночка вернулась скоро. И платьице ее, и тугие косы покрывала дорожная пыль, но на запыленном лице сияла счастливая улыбка. – Зачем ты сняла платок? – возмутилась Александра Фоминична. – Ну скажи на милость, как мы теперь промоем твои волосы? Где нам взять мыло? В ответ Леночка протянула ей свой бывший с утра таким белым платочек из хлопковой ткани. Он оказался завязан узлом и полон теплой еще вареной картошкой. – Солдаты дали, – счастливо проговорила Леночка. – Не наши солдаты, а немецкие. Они добрые, не страшные совсем. Песни поют, веселые… – Они видели, куда ты пошла? – спросила Гаша, хватая Леночку за плечи. – Конечно, видели, Глафира! А ты что, драться задумала? – Какие еще солдаты? – всплеснула руками Александра Фоминична. – Немцы, бабушка! – повторила Леночка. – Авагандр в железных касках… – Авангард… – задумчиво поправила ее Гаша. – А кто же тогда стреляет на той стороне Днепра? – Смертники, – в один голос проговорили Яринка и Лена. – Нет, у меня это не укладывается в голове! – проговорила Александра Фоминична. – Вот и убежали… – вздохнула Гаша. – Вам треба йти. Треба поспишати! Ольга, збирайся! – голос Яринки сделался твердым. – Так мы погубим детей… – Оставь, мама! Мы должны сделать все возможное, чтобы не остаться под немцем! Яринка, ты с нами? Решайся! – Я залишаюся… Идите до Гиркой Води. Та не затримуйтесь! [17] Они подхватились. Гаша рывком посадила Ольку себе на плечи. Яринка зачем-то натянула драный, пропахший хлевом жупан. Хозяюшка быстренько порылась в запечье, достала нечто, завернутое в грязную холстинку, сунула под полу жупана. Гаша присматривала за ней краем глаза, но не слишком-то внимательно. Где-то наверху, по вершине пологого холма, там, где по-над селением пробегало шоссе, уже рычали двигатели танков. |