Книга Капитул Дюны, страница 89 – Фрэнк Герберт

— Поскольку мы игнорируем видеокамеры, плюнь на все это.

— Ложь, порок, обман…

— Эй, как быть с Бене Гессерит?

— У них на этот счет существует древнее как мир оправдание: Сестра А делает так, если я делаю то, что само по себе не плохо. Два преступника покрывают друг друга.

— Какие преступники?

Она заколебалась. Говорить или нет? Нет. Но он ждет какого-нибудь ответа.

— Белл в восторге от того, что вы с Тегом поменялись ролями! Она просто жаждет увидеть, как он перенесет эту боль.

— Вероятно, нам придется ее разочаровать. — Он понимал, что слишком рано открывает карты. Слишком рано.

— Поэтическая справедливость! — Мурбелла тоже была в полном восторге.

Отвлеки их!

— Их не интересует справедливость. Честность, да. Это их излюбленная проповедь: «Те, против кого направлено суждение, должны признать его честность».

— Итак, они приучили тебя принимать их суждения?

— В любой системе есть крупные ячейки.

— Ты же знаешь, милый, что послушницы учатся многим вещам.

— Именно поэтому они и называются послушницами.

— Я имею в виду, что мы много общаемся друг с другом.

— Мы? Ты же не послушница, ты прозелитка.

— Кем бы я ни была, я слышу много всяких историй. Твой Тег может оказаться совсем не тем, кем он кажется.

— Сплетни послушниц.

— Есть истории о Гамму, Дункан.

Он изумленно уставился на нее. Гамму? Он мог называть эту планету только ее исходным именем: Гьеди Один. Адское гнездо Харконненов.

Она приняла его молчание за приглашение продолжать.

— Рассказывают, что Тег мог передвигаться так быстро, что за ним невозможно было уследить взглядом, что он…

— …вероятнее всего, и является автором этих россказней.

— Некоторые Сестры не разделяют твоего скепсиса. Они занимают выжидательную позицию. Они хотят проявить осторожность.

— Ты ничего не читала о Теге в своей распрекрасной истории? Для него очень характерно распускать о себе всяческие слухи. Заставлять людей принимать меры напрасной предосторожности.

— Но вспомни, что я сама была тогда на Гамму. Досточтимые Матроны были расстроены и вне себя от ярости. Что-то шло не так, как надо.

— Совершенно точно можно сказать, что Тег, как всегда, был непредсказуем. Он поразил и ошеломил их. Похитил один из их кораблей-невидимок. — Он постучал кулаком по стене. — Вот этот, между прочим.

— Община Сестер играет на запрещенном поле, Дункан. Они всегда говорят мне, что надо дождаться испытания. Тогда все станет ясно. Будь они прокляты!

— Похоже, что они готовят тебя для работы в Защитной. Миссии. Они разрабатывают религии для разных народов и преследуют особые цели.

— Тебе не кажется, что это неправильно?

— Это мораль. Я не собираюсь дискутировать на эту тему с Преподобными Матерями.

— Почему?

— Религии разбиваются об эту скалу, но БГ никогда не разобьется.

Дункан, если бы ты только знал их мораль!

— Их очень раздражает то, что ты слишком много о них знаешь.

— Белл даже хотела меня за это убить.

— Ты не думаешь, что Одраде не лучше ее?

— Что за вопрос!

Одраде? Ужасная женщина, если задуматься о ее способностях. Атрейдес, этим сказано все. Я знал Атрейдесов и Атрейдесов. Эта — первое лицо Бене Гессерит. Тег — идеал Атрейдесов.

— Одраде говорила, что верит в твою верность Атрейдесам.

— Я верен чести Атрейдесов, Мурбелла. Но я сам принимаю моральные решения, касающиеся Общины Сестер, этого ребенка, которого они мне вручили, Шианы… и моей возлюбленной.

Мурбелла прильнула к Дункану, прижавшись грудью к его руке.

— Иногда я хочу убить их всех!

Неужели она думает, что ее могут не услышать? Он сел, увлекая ее за собой.

— Что выбило тебя из колеи?

— Она хочет, чтобы я поработала со Сциталем.

Поработать. Это эвфемизм Досточтимых Матрон. Ну а почему бы и нет? Она «работала» со многими мужчинами, прежде чем мы с ней встретились. Но здесь сработала древняя мужская реакция. Только не с этим… Сциталем? С проклятым Тлейлаксу?

— Верховная Мать? — Ему надо было удостовериться.

— Она, именно она. — Мурбелла почувствовала необычайное облегчение, сбросив с себя страшную тяжесть.

— Как ты отреагировала?

— Она сказала, что это твоя идея.

— Моя… Ни в коем случае! Я предложил получить от него информацию, но…

— Она говорит, что в Бене Гессерит это обычная вещь, точно так же, как и у Досточтимых Матрон. Иди и спи с этим. Соблазни того. Обычная повседневная работа.

— Я спросил, как ты отреагировала?

— Я возмутилась.

— Почему?

Зная твою историю…

— Я люблю тебя, Дункан, и… мое тело… предназначено для того, чтобы дарить тебе радость, точно так же, как ты…

— Мы старая супружеская чета, и ведьмы хотят нас разлучить.

Его слова зажгли в душе воспоминание о леди Джессике, любовнице давно умершего герцога, матери Муад'Диба. Я любил ее. Она не любила меня, но… Тот взгляд, которым она смотрела на своего герцога, был как две капли воды похож на тот взгляд, которым сейчас смотрела на него Мурбелла, — взглядом слепой, безусловной любви. Бене Гессерит не допускал таких вещей и не верил в них. Джессика была намного мягче Мурбеллы, но была тверда духом. А Одраде… Она была тверда с самого начала. Тверда, как пластил.

Но что сказать о том времени, когда он подозревал, что она тоже подвержена обычным человеческим эмоциям? Как она говорила о башаре, когда они узнали, что он погиб на Дюне.

— Это был мой отец, понимаешь?

Мурбелла вывела его из задумчивости.

— Ты можешь разделять их мечту, какой бы она ни была, но…

— Выращивать людей!

— Что?

— Это и есть их мечта. Начать вести себя, как подобает взрослым, а не злобным детишкам на школьном дворе во время перемены.

— Мама лучше знает?

— Да… Мне кажется, что все обстоит именно так.

— Ты именно так видишь их? Даже когда называешь ведьмами?

— Это хорошее слово. Ведьмы иногда совершают удивительные поступки и делают поразительные вещи.

— А ты не уверен в том, что это плод многолетних тренировок, испытания Пряностью и постоянного приема меланжи?