Книга Квест Академия. Магические ребусы, страница 59 – Марина Ефиминюк

– Сочувствую.

– Не надо мне сочувствовать, – огрызнулась я. – Лучше заберите папеля!

– Но папеля забрать не могу, – старательно пряча злорадство, развел руками лаборант.

С раззявленным Бусей под мышкой я вышла из зверинца на обледенелые ступеньки. День выдался солнечный, ясный, светлый. Снег искрился, мороз кусал щеки, а я стояла на ступеньках академического зверинца и понятия не имела, что делать с прожорливой зверюшкой без разрешительных документов.

– Адептка! – выскочил из дверей парень и, охнув от мороза, моментально съежился. – Могу оформить вашего папеля на постой. У нас тут, бывает, собачек держат. Вольеры теплые, кормежка два раза в день. Только напишем, что он песик.

– Как в гостевом доме, только для животных? – оживилась я.

– Ага, любой каприз за ваши деньги. – Дыша паром, он спрятал подбородок в высокий ворот вязаного джемпера и засунул руки в карманы.

– Сколько стоит этот каприз?

– Пятнадцать соримов в месяц. За выгул два сверху.

– Сколько?! – не поверила я. – Слушайте, за пятнадцать соримов в месяц я сама гостевой дом для папелей открою!

С оскорбленным видом я сунула Бусю обратно в корзинку и, гордо задрав подбородок, направилась в жилой корпус. Идея прикупить демону намордник за полтора сорима (за два, если выбрать с блестящими камушками) больше не казалась абсурдной.

И ничто не предвещало беды, пока возле парковой статуи – фигуры адепта со снежными горками на каменной голове и плечах – мы не столкнулись с Армасом. Проклятие отличников в действии: впервые в жизни решишь прогулять и тут же попадешься в лапы главному тирану первого курса! Только благодаря силе воли я не дала стрекача, а сдержанно поздоровалась.

– Прогуливаете, адептка Эден? – спросил он, одарив тем самым колюще-режущим взглядом, от которого обычно в животе начинался болезненный спазм.

– Не то чтобы прогуливаю, – возразила я, – скорее занимаюсь благотворительностью.

– И какое же, позвольте спросить, благо вы творите в середине лекции по истории? – спросил Армас.

Позволять не хотелось, но кого волновало мнение скромной адептки. Стоять на морозе было неприятно, ледяной холод, исходящий от каменных плиток под ногами, прокусывал подошвы ботинок.

– Ищу семью для брошенной сироты, – туманно пояснила я и, пока Армас соображал, что именно ответ мог бы значить, использовала прием торговцев всякой чушью: – Вы когда-нибудь думали о том, чтобы завести домашнего питомца?

Сказала и сама обалдела, как нагло прозвучало. Подозреваю, Армас тоже несколько удивился.

– Я живу в пансионе для преподавателей, – вдруг ответил он.

– То есть домашних питомцев вам заводить запрещено?

– Почему же? – усмехнулся магистр.

– О, тогда, может быть, спасете жизнь сироте?

Взгляд собеседника вдруг потяжелел, и я не сразу догадалась, насколько двусмысленно прозвучал вопрос от девчонки, давным-давно потерявшей родителей.

– Я имею в виду рейнсверскую болонку.

– Болонку? – Магистр покосился на корзинку в моих руках.

– Ну, он не совсем болонка, скорее чуточку папель.

– Простите?

– Крошечный, неприхотливый в еде папель Буся.

Божечки, если в будущем из меня не выйдет толкового мага, пойду в коммивояжеры продавать мыло из лепестков хищных рейнсверских орхидей. Точно на собственный дом наторгую!

– Буся? – вкрадчиво повторил магистр.

– Кличку придумывала не я! Посмотрите, какой он милый и, уверяю, совершенно, абсолютно, полностью безобидный! И ест, как птичка.

– То есть много и часто.

– То есть сыт тем, что найдется в доме.

Поменьше экспрессии, Аниса. Спугнешь!

Я заставила себя заткнуться и раскрыла крышку, так сказать, демонстрируя товар лицом, в смысле, папеля – мордой. Морда у Буси с растопыренной пастью выглядела туповатой.

– Аниса… – Магистр кашлянул, совершенно не разглядев достоинств сироты. – Адептка Эден, вы что же, надо мной подшучиваете?

– Исходя из чего вы сделали такой вывод? – удивилась я.

– Если вы не заметили, ваш демон давно превращен в чучело. Не спорю, очень реалистичное, однако же…

– Заклятие обездвиживания, – с вежливой улыбкой подсказала я, мол, посмотрите своими глазами, магистр, на живое доказательство того, что напрасно поставили мне «удовлетворительно» за дополнительное задание. Вдруг совесть заставит вас поднять балл.

Он кашлянул и уточнил:

– И откуда у вас папель?

– Попал ко мне в результате несчастного случая, – туманно проговорила я, ровным счетом ничего не объясняя, и принялась нахваливать: – Песик отличный! Почти оригинальный. Расцветка яркая, носик миленький. Но в общежитии его держать не позволят. Возьмете?

Мы оба знали, что отказать в лоб, послав адептку за грань, было непедагогично. Магистр почти затравленно обернулся в ту сторону, где из-за деревьев выглядывал каменный домик академического зверинца.

– Пятнадцать соримов в месяц за содержание и два сверху, если захотите выгул, – немедленно отрапортовала я. – Не сказать, чтобы очень дорого, правда?

– Аниса, я живу на преподавательское жалованье, – неожиданно признался Армас.

– То есть дорого, – приуныла я, понимая, что, по всей видимости, пятнистого уродца придется тащить обратно в общагу и молиться, чтобы они с цветком не сговорились и не попытались слопать хозяйку.

– Давайте сюда вашего папеля, – протянул он руку (да восславься педагогичность!). – Подарю супруге ректора и буду надеяться, что меня не уволят.

– Спасибо! Вы очень хороший человек! – почти неприлично обрадовалась я.

– Вы в курсе, что это любимая фраза уличных мошенников? – насмешливо заметил Армас, забирая корзину.

Стараясь сменить тему, я принялась давать инструкции по пользованию папелем:

– Буся красив и в таком виде, но лучше перед подачей его разморозить… Ой! В смысле, сначала расколдовать, а потом подарить.

– Я понял, – хмуро отозвался магистр и, вновь заглянув в корзинку, сморщился, точно от Буси исходил смрад. – Эден, нормальные люди привозят из путешествий к морю декоративные тарелки, а вы притащили демона. Это, безусловно, оригинально, но чем вас тарелки не устроили?

– Мне некуда их вешать, – нервно улыбнулась я и вдруг поняла, что сморозила страшную глупость. Выходило, что прицепить на стенку расписную тарелку с морским видом – дурная идея, а поселить в комнате прожорливого рейнсверского песика – идея потрясающая, лучше не придумаешь. В словах не было логики, но Армас, похоже, не заметил и буркнул:

– Почему вы так смотрите, будто я собираюсь сдать вашего папеля на опыты?