Книга Проблема выбора, страница 5 – Анна Дашевская

Незадолго до полуночи я постаралась незаметно покинуть общество. Не прошло и пяти минут, как раздался стук, и Валери со своим неизменным спутником вошла в комнату.

— Итак, ваши впечатления? — спросила я, жестом предлагая им садиться.

Начала, как всегда, девушка.

— Хорошие люди, — сказала она уверенно. — О своих землях барон заботится, как мало кто, сына готовит в продолжатели. Дочь разумная, с неплохим магическим потенциалом. Интересуется не только модой и романами, но и о них поговорить тоже может. Мы с ними в саду были довольно долго, они и розарий показали, и персиковый сад, и аптекарский огород, и конюшни. Все как надо, профессор.

— А ты что скажешь, Анри?

— Знаете, профессор, вроде я согласен со всем, что сказала Валери. Хорошие люди и все такое. Но что-то тут не так. Слишком глянцевая картинка.

— Ну, знаешь, немытую посуду посторонним не показывают! — возмутилась она.

— И тем не менее… Ну, например, почему такая охрана на въезде? Вы заметили, что ограда полностью под щитом, там не то что незваный гость, мышь не проскользнет! Или прием сегодняшний — ни одного наемного официанта, только свои. Даже двух конюхов переодели в белые куртки и поставили разносить бокалы.

— Но нас же впустили! — возразила Валери. — Может, это просто разумная экономия, потому и не нанимают посторонних.

— Нас впустили, потому что мы предъявили подлинные документы с магическими печатями. Но этот тип на воротах нас сканировал. И если бы отпечатки аур не совпадали с теми, которые в удостоверениях, мы бы на территорию поместья не попали!

— А что, там есть наши аурограммы? — Валери удивилась.

— Мы же здесь в качестве королевских чиновников… — ответила я. — Ты в курсе, какое наказание применяется к гражданину Галлии, выдающему себя за королевского чиновника?

Ответили они, как часто бывало, одновременно, но на сей раз по-разному. Валери ожидаемо поинтересовалась:

— Нет. А какое?

Анри же спросил:

— Только Галлии?

— В разных государствах Союза королевств предусмотрены разные наказания. В Галлии — год тюрьмы без права досрочного освобождения или замены штрафом. А в Спанье, например, такой преступник на тот же год приговаривается к общественным работам в таких местах, куда и гоблина не особо заманишь. В ассенизационный обоз, например. Или санитаром в инфекционную больницу. Или на работу на хлопковых плантациях.

Молодые люди переглянулись, видимо примеряя на себя такое наказание, и в один голос сказали:

— Брр!

— Ну так вот, — продолжила я. — По понятным теперь причинам документы королевских чиновников снабжают их аурограммами и заверяют магической печатью. Но вернемся все же в шато Сарсена, вы не против?

— Да, профессор! То есть нет, не против.

— Ну хорошо. Так вот, напоминаю вам, что мы здесь не для того, чтобы вытаскивать какие-нибудь скелеты из шкафов почтенного семейства л’Этан Сарсена. Нам нужно всего лишь оценить, подходит ли очаровательная Мари-Адельфина для того, чтобы стать невестой его величества. И при этом мы можем даже никому и не объяснять, почему — да. Или почему — нет. Мы отчитываемся непосредственно перед королем.

— Не подходит! — раздался вдруг неожиданный голос со стороны камина.

С интересом я увидела, как мраморное сооружение беззвучно повернулось, и в открывшемся темном проходе смутно забелело платье.

— Мадам Сарсена, вот неожиданность! — сказала я. — Признаться, я думала, вы заглянете несколько позже.

Хозяйка дома перешагнула невидимую для нас линию, отделявшую потайной ход от гостевой комнаты, и небрежным жестом вернула на место камин. Я добавила мощности магическому фонарику и с удовольствием отметила, что в поместье Сарсена даже потайные ходы держатся в чистоте: на длинном и довольно пышном платье баронессы не было ни пылинки.

Пройдя в комнату, мадам улыбнулась и села в кресло, сложила руки на коленях и сказала мне:

— Видите ли, я сразу поняла, что никакого отношения к королевскому лесному бюро вы не имеете.

Я поморщилась.

— Что, неужели мы в чем-то серьезно ошиблись?

— Нет, что вы! Просто я точно знала, что госпожа Лавиния Редфилд, баронесса Редфилд, она же коммандер Службы магической безопасности, к лесному ведомству точно не имеет никакого отношения. И столь же ясно, что вы не можете быть самозванкой, значит, какое-то поручение от его величества у вас есть.

— Мы с вами не встречались ранее, — покачала я головой. — У меня хорошая память.

— Не сомневаюсь… — Мадлен Сарсена чуть затянула паузу, потом весело рассмеялась. — Не напрягайтесь так, просто один из моих двоюродных племянников учился у вас лет десять назад. Когда он приезжал к нам в гости, а это бывало каждые каникулы, более ни о ком он говорить не мог, только о профессоре Редфилд. И магоснимок показывал, вы читаете лекцию. Так что все объясняется обыкновенным совпадением, не более того.

— Я не очень люблю такие случайности, — холодно ответил Анри, вставая у меня за плечом.

— Ш-ш, спокойно, — пригасила я его порыв. — Это и в самом деле совпадение. Итак, вы нас раскрыли и решили послушать, о чем же пойдет речь.

— Да. И удачно попала, услышав самую суть дела.

— Мари-Адельфина не ваша дочь? — внезапно спросила Валери. — Вы вторая жена барона?

— Нет. — Мадам была все так же спокойна. — Она моя дочь, и я очень ее люблю.

— У девушки уже есть сердечная склонность к кому-то? — предположил Анри.

Откинувшись на спинку кресла, я с удовольствием наблюдала за этим перебрасыванием мячика.

— Ее сердце абсолютно свободно. Давайте я расскажу, в чем дело, и вам не придется угадывать, хорошо? Так вот, госпожа Редфилд, я заметила, что вы всматривались в лицо моего брата… да, он здесь под чужим именем, и, боюсь, ему придется прожить под ним остаток жизни. Дело в том, что двадцать лет назад он участвовал в так называемых локальных конфликтах.

— Парс?

— Хуже, Кушанское царство. Все резали всех, и наши войска, насколько могли, пытались спасти мирное население.

— Разве там такое было? — с горечью переспросила я.

— Точно не знаю, но я слышала об этом. — Мадлен Сарсена сглотнула. — От брата. В Белуджистане он попал в плен. Все это время мы считали его погибшим, но полгода назад он неожиданно появился у меня на пороге.

— Он не был предателем или дезертиром… — сказала я, и по опущенному взгляду женщины поняла, что совсем не все чисто в этой истории.

— Мишель мой брат. Он не пойдет в королевскую тюрьму, я его не отдам! — с нажимом сказала она. — Но это значит, что мои дети должны прожить жизнь вдалеке от столицы, от государственных постов, чтобы не вызвать интереса у сплетников и журналистов.