Онлайн книга «Простись со всеми, детка!»
|
– Предлагаешь отказаться от контракта? – невозмутимо произнес Зураб. Молчун повернулся к «первому», помолчал немного, беззвучно двигая мокрыми губами, и ответил: – Не, нельзя. Зураб не понял: – Почему? Напарник вытаращил глаза: – Да потому, что я с великим умником работаю!! – Не понял. Зураб действительно не понимал причину паники партнера. У киллеров уже и раньше случались осложнения, но никогда они не вызывали паникерских настроений. Все решалось спокойно, планы корректировали в рабочем порядке, без нервов. Молчун слизнул капли пота с верхней губы и прошептал: – Я деньги все вложил… по твоему совету… в трастовую компанию… Зураб отшатнулся: – Ты чё – очумел?! Ты… все вложил в одну корзину?! – Да, да!! Я – очумел! Похоже – правда. Зураб смотрел на бледного и потного партнера, «первый» только сейчас уяснил, в чем причина недавних «выступлений» Молчуна. Паршиво все. Паршиво. Помимо прямых поступлений в виде гонораров за решение проблем, у киллеров образовался непыльный приработок. Своеобразный бонус к основным финансовым вливаниям. Иногда, зная, кого и когда им придется отработать, убийцы успешно играли на биржевых котировках. Точнее, Зураб играл и когда-то похвастался этим перед Молчуном. В связи с предстоящей ликвидацией того или иного бизнесмена Зураб довольно ловко научился вычислять, чьи акции после исполнения полезут вверх, чьи упадут. Но «первый» никогда не вкладывал в биржевые операции много! Был осторожен и не жаден! «Второй» – рискнул. Пару недель назад поговорил со старшим партнером, узнал, что после гибели Пухового акции одной из трастовых компаний возрастут… Вложился. Не по-детски. – Дьявол… – пораженно прошептал Зураб. Когда дело касалось не чьей-то смерти, а личных средств, проблема задевала за живое. – На кой хрен ты это сделал?! Молчун снял перчатку, обтер ладонью потное лицо. Выругался и вновь просунул пальцы в кожаную одежку. Мрачно поглядел на «первого»: – Давай по чесноку. Ты работаешь один в два раза больше, чем со мной. – Зураб не спорил. Не на всех заказах ему требовался номер-подстраховщик. Молчун, не встретив опровержения, тем не менее упрек утвердил: – Я знаю: где, кого, когда… Твой почерк изучил. Зураб понял, что придется отвечать, и усмехнулся: – Ты мне предъявляешь? Типа тебе – мало? – Да! Мать твою, мне – мало!! Зурабу захотелось врезать по разгоряченному лицу напарника. Или как минимум сказать «сам виноват», что вылетит не хуже оплеухи, но он сдержался. Сцепив зубы, процедил: – Завянь. Вопрос решим. – Как?! Если в этой тачке менты до завтра просидят, а гастеры с балконов лай поднимут… Меня примут, «первый», примут!! Работать надо из этой хаты и вместе уходить! Я тебя на улице подстрахую, большого кипежа не будет, пока все прочухают, откуда стреляли, мы уйдем! – Молчун поднял вверх левую руку, помассировал затылок. Двинул подбородком в сторону окна: – Вон погляди, сидят и не выходят. Менты или Синдикат, но кто-то за девкой точно приехал. Зураб бросил взгляд на крышу неприметного автомобиля… Но движение правой руки Молчуна все же засек. И понял, что из рукава напарника выпархивает шило! Перехватил удар, направленный под ребра в сердце. Отвел от себя руку, выкрутил в захвате локоть Молчуна и насадил «второго» на его собственное острие! Прежде чем сползти на подогнувшихся ногах, «второй» расширившимися глазами поглядел на «первого» и… что было силы нанес Зурабу страшенный удар коленом в пах!! Ох-х-х… Вместе с дикой, запредельной, нереальной болью на Зураба накатила темнота. Киллеры одновременно сползли на пол, «первый» скорчился и сдавленно завыл. Молчун сидел, вытянув ноги и опираясь спиной о батарею, прижимал ладонь к пронзенному боку. Между пальцев бывшего напарника торчала деревянная рукоять. Но крови на одежде не было. Рядом с Молчуном корчился и подвывал Зураб. Такой страшной боли киллер не испытывал никогда. Он совсем ослеп, перед глазами в черной пустоте мелькали огненные круги и, словно пепел от раздуваемого костра, сновали крохотные алые мушки… Зураб не мог дышать, почти терял сознание от боли, но рука его тянулась к нагрудному карману рубашки… Туда, где опытный убийца-диверсант держал одноразовый инъектор с транквилизатором, одновременно выполняющим и функции болеутоляющего. (Жизнь у наемного убийцы сложная, опасная. Медикаментозный допинг Зураб всегда держал в пределах досягаемости. Предупреждал возможное ранение либо потерю сил.) «Сейчас, сейчас, – пытаясь протолкнуть воздух сквозь стиснутые зубы, уговаривал себя терпеть убийца, – счас уколюсь, и полегчает…» Препарат, содержавшийся в инъекторе, был не из обычного набора выживания спецназовца, а продавался из-под полы и доставался за нешуточные деньги. Но действие затратам соответствовало. Эффект у препарата был стремительным и долгосрочным. Зураб вытянул из кармана крохотную тубу с пластиковым наконечником на игле… Поднес колпачок к губам, собираясь стянуть его с иглы… Но не смог разжать даже губы. Челюсти свело от боли! Киллер заставил себя вдохнуть всей грудью. Вновь потянул инъектор к губам… Но тут его подвело уже зрение. Точнее, полное его отсутствие. «Первый» не увидел, а лишь почувствовал, как чуть раздутый пластиковый овал вытягивают из его пальцев… «Второй» все видел хорошо. Но он был ранен. Молчун догадался, что собирается вколоть себе главарь, и отнял. Вытянул из пальцев человека, что его воспитал и дал работу, – жизнь. Зрение Зураба сфокусировалось в момент, когда Молчун уже вколол себе в бедро транквилизатор-обезболивающее. «Первый» лишь недавно прекратил поскуливать от боли, но от увиденного взвыл, как смертельно раненный пес! Его соперник, его жертва, бывший напарник-ученик – самолично выпестованный волчонок, оскаливший зубы… вставал. Зураб понял, что сейчас его добьют. Молчун оперся обеими руками о кухонную тумбу… Перед его лицом торчала деревянная стойка, полная кухонных ножей. Подняв руку, он неловко взялся за самую большую ручку… Кухонный тесак застрял в прорези разбухшей деревянной подставки. Молчун слишком сильно дернул нож за ручку, и вся подставка рухнула на пол. Согнутый в позу эмбриона Зураб перекатился! Заставил себя лечь на ножи и накрыть животом подставку. Зашипел от чудовищной боли, усиливающейся от малейшего движения! Молчун, пошатываясь, пару секунд глядел на корчившегося под ногами человека. О чем-то думал (вероятно, прикидывал собственные силы). Потом переступил через пятки «первого» и медленно, одной рукой придерживаясь о стену, побрел на выход. Зураб заставил себя катиться вслед за Молчуном. Он полз, змеился по узкому коридору, стонал и еще как-то умудрялся расписывать действия: «Схватить за лодыжку… Рвануть… Не дать уйти!.. Он ранен, можно навалиться, повращать шило в ране… Распороть на хрен потроха! Из квартиры его выпускать нельзя. Молчун зальет кровью всю лестничную площадку». |