Книга Эксперимент «Исола», страница 11 – Оса Авдич

– Прибываем через четверть часа. Не хотите выйти на палубу?

Я было поднялась, но тут волна страха, сильная до головокружения, прокатилась по телу и снова бросила меня на стул. Зачем, зачем я согласилась на это задание? Да, в Кызылкуме ситуации часто оказывались непредсказуемыми, а порой и откровенно страшными, но я никогда не спрашивала себя, зачем я там и какой от меня толк. А сейчас – спрашивала. Как я могла позволить уговорить себя подписаться на все это?

Мой мозг снова – в который уже раз за последние несколько дней – запустил все ту же защитную программу: мне нужны деньги, нужна работа, а главное – я хотела, чтобы исчезли те рапорты из Кызылкума. Терять мне особо нечего, а вот приобрести я смогу многое. Я снова и снова твердила себе эти слова. Полностью от страха я не избавилась, но хотя бы почувствовала себя спокойнее настолько, что смогла наконец завязать шнурки, натянуть куртку, взять сумки и выйти на палубу.

Катя уже стояла у поручней, рядом с секретарем. Я подошла к ней с другой стороны, застегнула куртку до подбородка. Холодный ветер, дувший с серого моря, обжег щеки, волосы тут же растрепались.

– Вон она, Исола! – крикнул секретарь и указал на точку на горизонте.

Мало-помалу точка обрела форму и оттенки, проступила отчетливее, и когда мы приблизились, я поняла, что мои предубеждения завели меня совершенно не туда. Я представляла себе Исолу грозным военным укреплением. А перед нами лежал холмистый островок, на левом берегу которого виднелось нечто вроде пасторской усадьбы. Строение не выглядело ни особенно большим, ни внушающим уважение, но скала под ним круто обрывалась к воде, придавая острову вид каменисто-травяного торта. В самом низу тянулся плавучий причал, от которого поднималась по скале железная лестница. Когда мы подошли еще ближе, я поняла, что причал здесь для того, чтобы можно было подвести катер или лодку к острову. Скалы оказались выше и круче, чем виделось с моря, а из воды до самого берега вздымались огромные валуны. Если бы не пристань, к берегу вообще невозможно было бы приблизиться, и я спрашивала себя, как первым гостям этого острова удалось причалить, тем более выстроить здесь дом.

По причалу мы сошли на берег, и секретарь тут же полез по лестнице, тянувшейся вверх по скале. Он как будто нервничал.

– Будет неплохо, если мы чуть-чуть поторопимся, – обернувшись, прокричал он резким, напряженным голосом, чтобы ветер не унес его слов. – Второй катер уже в пути, а я хотел бы показать вам ваши помещения.

Я сглотнула и, стараясь не смотреть вниз, полезла вверх по отвесной скале. Снег прекратился, зато пошел дождь – туманная мелкая изморось, от которой ступеньки-перекладины лестницы стали скользкими, и я прокляла свои стертые кроссовки, когда увидела, как Катины походные ботинки с грубой рифленой подошвой уверенно встают на перекладины у меня над головой. Когда мы поднялись, секретарь уже шагал к дому; мы с Катей послушно последовали за ним – она энергичными шагами, свидетельствовавшими о пробежках летом и лыжах зимой, я же тащилась за ней, как строптивый подросток. Когда мы приблизились к дому, я поняла, что и тут первое впечатление меня обмануло. Дом, несмотря на свой безобидно-нестрашный фасад, производил впечатление какой-то неясной угрозы. Может, дело было в пропорциях. Он выглядел переростком. Этажи как будто слишком высоко друг над другом, окна казались слишком широко расставленными. Мне пришло в голову, что все дело в коридорах между ними – коридорах, по которым я смогу передвигаться между комнатами и наблюдать за теми, кто об этом не подозревает. Я сдвинула со лба влажные волосы и, прибавив шагу, потрусила за Катей и секретарем.

– Чем здесь занимались раньше?

– Проводили испытания, – коротко ответил секретарь.

– Испытания чего?

– Того же, что и теперь. Людей, кандидатов на важные посты.

– Значит, дом построили, чтобы вы могли шпионить за своими?

Секретарь сердито глянул на меня через плечо.

– Всегда есть люди, которые скрывают свои слабости, и рано или поздно от этих слабостей неминуемо пострадают другие люди, – заметил он. – Лучше распознать их до того, как они кому-то навредят. Именно этим мы сейчас и занимаемся.

Секретарь, демонстративно ускорив шаг, чтобы показать, что разговор окончен, двинулся вверх по холму, но я не сдавалась.

– Вы действительно настолько полагаетесь на мои суждения, что моего рапорта вам будет достаточно?

– Ну, есть не только вы. – Секретарь с обожанием глянул на Катю Иванович, которая тактично держалась на несколько метров позади нас, чтобы не слушать наш разговор. – Каждый из вас подаст свой рапорт, и я уверен: с учетом всех точек зрения мы придем к полноценным выводам, исходя из которых сможем продолжить процесс набора сотрудников.

Секретарь еще прибавил шагу и вскоре уже подходил к дому, намного обогнав меня.

– Вот здесь мы вас положим, когда вы умрете.

Секретарь похлопал по крышке морозильной камеры в медпункте, который вполне мог сойти за настоящий полевой госпиталь. Здесь можно было обрабатывать раны, вправлять вывихи, останавливать кровотечения и заклеивать ссадины. С меньшим успехом – лечить психотические стрессовые реакции. Многое из того, что стояло на полках, я знала по кызылкумским поставкам первой медицинской помощи. Даже слишком многое. Аккуратными рядами на полке выстроились разного рода обезболивающие, транквилизаторы и седативные средства. Я оторвала взгляд от полок – нам показывали помещение – и подумала о “медицинском решении”, чуть раньше упомянутом Катей.

Мое внимание снова вернулось к глубокой морозильной камере: секретарь вдруг спрыгнул в нее, вытянулся на дне, сложил руки на груди и стал похож на Носферату.

– …а потом вы просто сделаете вот так!

Секретарь нажал на стене что-то, похожее на змеевик охлаждения. Вероятно, там была скрытая кнопка, потому что в тот же миг в полу камеры у его ног беззвучно открылся люк. С неожиданной для него прыткостью секретарь перевернулся на живот и ногами вперед сполз в отверстие.

– Да, и хорошо бы вы последовали за мной!

Мы с Катей переглянулись.

– Дамы вперед, – сказала я.

Катя с недоумением взглянула на меня, однако послушно полезла вниз. Я последовала за ней.

Оказавшись в следующей комнате, я открыла рот.

– Добро пожаловать на Стратегический уровень, – объявил секретарь.

Удивительное это оказалось место. Таким желтовато-тусклым должен был быть, по моим представлениям, газовый свет прежних времен. Обстановка и техника тоже выглядели старыми, будто на телеграфной станции начала XX века. Темное дерево, блестящая медь, потертая зеленая кожа. Потолок был низковат, как на подводной лодке; я поймала себя на желании пригнуться, хотя этого не требовалось. В сыром воздухе пахло земляным подвалом. Секретарь щелкнул выключателем, и несколько экранов ожили. Черно-белые зернистые изображения представляли все помещения дома – видимо, камеры были установлены прямо под потолком. Я обернулась к секретарю.