Онлайн книга «Повелитель мух»
|
– Тогда откуда ж тебе это известно? Саймон все молчал, и тогда Ральф сказал только: – Ты чокнутый. Саймон отчаянно затряс головой, так что заметалась густая черная грива. – Да нет же. Ничего подобного. Просто я чувствую – ты обязательно вернешься. Оба примолкли. И вдруг улыбнулись друг другу. Роджер крикнул из зарослей: – Эй! Идите сюда! Скорей! Там была взрыхлена земля и лежали дымящиеся комья. Джек склонился над ними, как влюбленный. – Ральф, мясо-то нам все равно нужно, хоть мы охотимся за другим. – Ну, если по пути, можно и поохотиться. И снова они двинулись, охотники жались в кучку из-за зверя, которого опять помянули, Джек рыскал впереди. Шли гораздо медленней, чем ожидал Ральф, но он был даже рад, что можно плестись просто так, поигрывая копьем. Вот Джек наткнулся на что-то непредвиденное по своей части, и вся процессия остановилась. Ральф прислонился к дереву и сразу задумался, замечтался. Собственно, за охоту отвечал Джек. Правда, надо еще подняться на гору – но это успеется. Давно, когда еще они переехали вместе с папой из Чатема в Девонпорт, они жили в доме на краю вересковой пустоши. Из всех домов, где они жили, этот больше всего запомнился Ральфу, потому что сразу потом его отослали в школу. Тогда еще с ними была мама, и папа каждый день возвращался домой. Дикие пони подходили к каменному забору сада, и шел снег. Прямо рядом с домом стоял такой сарайчик, и на нем можно было лежать и смотреть, как валят хлопья. И разглядывать мокрые пятнышки вместо каждой снежинки; и замечать, как, не растаяв, ложится первая и как все выбеливается кругом. А замерзнешь – иди домой и гляди в окно, мимо медного блестящего чайника и тарелки с синими человечками… А в постели дадут тебе сладкие кукурузные хлопья со сливками. И книги… Они клонятся на полке оттого, что две или три лежат плашмя поверх остальных, ему лень их поставить на место. Растрепанные, захватанные. Одна блестящая, яркая – про Топси и Мопси, но он ее не читал, потому что она про девчонок; и еще одна про колдуна, эту читаешь, замирая от ужаса, и двадцать седьмую страницу пролистываешь, там нарисован жуткий паук; и еще одна про людей, которые что-то раскапывают, что-то египетское. «Что надо знать мальчику о поездах», «Что надо знать мальчику о кораблях». Так и стоят перед глазами; подойти, протянуть руку. Руке запомнились тяжесть и гладкость тяжело соскальзывавшего на пол тома – «О мамонтах для мальчиков». …Все было хорошо; все были добрые и его любили. Впереди треснули кусты. Мальчики шарахнулись со свиного лаза с визгом, на четвереньках, под лианы. Джека оттолкнули, он упал. По свиному лазу, прямо на них скакало что-то – и хрюкало страшно, и блестело клыками. Ральф, как ни странно, холодно прикинул расстояние и прицелился. Кабан был уже всего в пяти ярдах, и тут он метнул свою дурацкую палку, и она попала прямо в огромное рыло и на секунду там застряла. Кабан взвизгнул и бросился в заросли. Все снова повысыпали на тропку, прибежал Джек, заглянул в кусты. – Сюда… – Он же нас прикончит! – Сюда, я говорю! Кабан продирался по зарослям, уходил. Они нашли другой лаз, параллельный, и Джек побежал впереди. Ральфа распирала гордость, и страх, и предчувствия. – Я в него попал. Копье даже застряло… И вдруг прямо перед ними сверкнуло море. Джек кинулся вперед, рыская всполошенным взглядом по голым скалам. – Ушел. – Я в него попал, – снова сказал Ральф. – Копье даже подержалось. Ему требовались свидетельские показания. – Ты же видел, правда? Морис кивнул: – Ага. Ты ка-ак ему в морду! У-у-х! Ральф уже совершенно захлебывался: – Здорово я его. Копье застряло. Я его ранил. Он грелся в лучах вновь завоеванной славы. Выяснилось, что охота, в конце концов, даже очень приятное дело. – Надо же, как я его! Это, наверное, и был зверь! Но тут подошел Джек: – Никакой не зверь. Кабан обыкновенный. – Я в него попал. – Чего же ты на него не бросился? Я вот хотел… Ральф почти взвизгнул: – Это на кабана-то! Джек вдруг вспыхнул. – Чего же ты орал – он нас прикончит? И зачем тогда копье бросал? Подождать, что ли, не мог? – На вот, полюбуйся. И всем показал левую руку. Рука была разодрана; не очень, правда, но до крови. – Это он клыками. Я не успел копье воткнуть. И снова в центре внимания оказался Джек. – Ты ранен, – сказал Саймон. – Ты высоси кровь. Как Беренгария. Джек пососал царапину. – Я в него попал, – возмутился Ральф. – Я копьем его, я его ранил. Он старался вернуть их внимание. – Он на меня, по тропке. А я как кину… вот так… Роберт зарычал. Ральф вступил в игру, и все захохотали. И вот уже все стали пинать Роберта, а тот комически уклонялся. Потом Джек крикнул: – В кольцо его! Вокруг Роберта сомкнулось кольцо. Роберт завизжал, сначала в притворном ужасе, потом уже от действительной боли. – Ой! Кончайте! Больно же! Он неудачно увернулся и получил тупым концом копья по спине. – А ну держи, хватай! Его схватили за ноги, за руки. Ральф тоже совсем зашелся, выхватил у Эрика копье, стукнул Роберта. – Рраз! Та-ак! Коли его! Роберт забился и взвыл, отчаянно, как безумный. Джек вцепился ему в волосы и занес над ним нож. Роджер теснил его сзади, пробивался к Роберту. И – как в последний миг танца или охоты – взмыл ритуальный напев: – Бей свинью! Глотку режь! Бей свинью! Добивай! Ральф тоже пробивался поближе – заполучить, ухватить, потрогать беззащитного, темного, он не мог совладать с желанием ударить, ранить. Вот Джек опустил руку. Прокатился ликующий клич, и хор изобразил визг подыхающей свиньи. А потом все повалились на землю и, задыхаясь, слушали, как перепугано всхлипывает Роберт. Он утер лицо грязной рукой и попытался вновь обрести собственное достоинство: – Ох, бедная моя задница! И сокрушенно потер зад. Джек перекатился на живот. – Ничего игра, а? – Вот именно что игра… – сказал Ральф. – Ему было стыдно. – Мне тоже один раз так на регби заехали – страшное дело. – Хорошо бы нам барабан, – сказал Морис. – Тогда бы у нас было все честь по чести. |