Книга Ник. Лестница Миров, страница 24 – Анджей Ясинский

И так мне эта картинка ярко высветилась, что я потянулся мыслью, потянулся чувствами и чем-то внутренним, даже будто почувствовал пальцами… Да, та самая текстура… Резкий рывок – и на мои колени падает тот самый аккордеон, который я от неожиданности чуть не упустил в пропасть.

– Опа! – удивился я.

Вот как подсознание работает! Совсем самостоятельное стало. Наверное, уже повзрослело! Хи-хи…

Я медленно надел ремни. В нос проник запах кожи. Я глубоко его вдохнул и, положив подбородок на инструмент, снова замер, ни о чем не думая.

Еще через полчаса очнулся и подумал: «Какого черта? Если я могу легко и непринужденно выучить новый вид единоборств, то почему это нельзя сделать с игрой на инструменте?» Знаю-знаю, вещи совершенно несравнимые. Талант, там, то да се. Но попробовать-то никто не мешает?

Я долго перебирал необработанные мемокопии, снятые с разных людей на Земле, которые на всякий случай не выбрасывал. Кое-что с музыкой связанное попадалось, но не много. В основном просто знания, как создать музыку с помощью УНИКов. Обидно, да!

Ладно, попробуем иначе. Астрал Земли я все-таки нащупал. Это было как двигаться через пустыню, вылавливая среди пересыпаемого ветром песка следы ранее проходивших здесь людей или животных, и стараться не потерять их. Все-таки тропка до Земли и обратно веганцами если и не была протоптана, но вот такие следы все-таки попадались. А там… Плотная живительная энергия Земли со всеми знаниями ее людей. Живых и бывших. Ладно, попробуем…

Найти нужное почему-то было легко, хотя я настроился на длительный поиск. Причем найденное почему-то лежало рядом кучкой. И что еще подозрительней – это были очищенные комплексы знаний и навыков. Будто кто-то сделал тут склад с нужными данными, да и забыл. Или не забыл? Хм… Следов хозяев не видно. Я посмотрел на навыки, напоминающие пульсирующие шарики разной яркости, размера и цвета. Каждый цвет – своя область знаний и навыков в интересующем меня направлении. Подозрительно, но прогон через биокомп и даже инфосервер практически стопроцентно гарантировал отсутствие закладок. Здесь в своих алгоритмах я был полностью уверен. Да и вряд ли кто-то мог предположить мои поиски и что-то подготовить заранее. Это явно уровень бога. А из таковых я только одну знаю – Кали, но она вроде бы ничего не имела против меня.

И все равно очень и очень подозрительно. Вообще-то я думал, что мемокопии – это моя личная технология (ну или атлов), и чтобы кто-то тут мог ею пользоваться?! Можно было бы подумать, что это старье какое-то, оставшееся от атлантов (ну теоретически), но нет – даже поверхностный анализ показывает наличие знаний по практически всем инструментам от начала времен и до современности. Вплоть до использования тех же УНИКов для создания музыки. Даже как-то неуютно стало, честное слово! И уже не уверен, что уровень богов тут подходит. И тем не менее не использовать найденный клад было бы глупо. Кто-то проделал просто грандиозную работу, которую мне повторять совершенно не хочется. И вроде как у меня есть возможность полностью обезопасить себя… Но чтобы никто не заметил, что я тут был (хотя и сомневаюсь, что хозяин может не заметить), – не забрал мемокопии, а сделал их копии. Ну на всякий случай.

Ладно, чего сомневаться? Уверен в безопасности? Уверен! Ну и пошли вперед и с песней! На всякий случай посредством биокомпа заблокировал некоторые пути внешнего доступа к мозговой активности, взвел ментальные и психологические закладки-стражи и загрузил мемокопию в биокомп. Все-таки небольшая адаптация найденному нужна. Можно было бы выхолостить знания, но потеряется самое главное – сверхчувственная творческая полуразумная надстройка, наличие которой отвечает у человека за талант. Да и так есть опасения, что можно ее потерять. Посмотрим.

Пальцы медленно скользили по клавишам инструмента, вспоминая-привыкая к знакомым-незнакомым тактильным ощущениям. Левую руку я просунул сквозь ремень на аккордной стороне инструмента, и пальцы привычно нащупали ту самую главную-центральную клавишу с отверстием. Это маркер для пальцев, как на старых-старых механических компьютерных клавиатурах, чтобы на ощупь понимать, где находятся твои пальцы.

Аккорд левой рукой мягко смял ночную тишину, а пальцы правой побежали по клавишам, фиксируя разрыв пространства. Над веганской землей, вероятно, впервые за время ее существования, поплыла живая мелодия французского уличного шансона. Протяжная грустная мелодия, однако не дающая впасть в уныние. Эдакая веселая грусть. Я просто тащился и от самой мелодии, и от того, что реально самостоятельно ее играл. Но еще больше возбуждало то, что я чувствовал мелодию, понимал что делал и знал, что в любой момент мог повернуть ее в любую сторону! Полная свобода музыкального самовыражения! Теперь я понимаю музыкантов – это сродни долгоиграющему экстазу, кайфу. Отражать внутреннее состояние вовне таким структурированным способом, который, в свою очередь, позволяет упорядочить внутреннее состояние играющего человека. Это просто… просто…

– Не спишь? – рядом опустилась Алиела.

– Ночь прекрасна, – согласился я. – У вас тут и энергетика планеты другая.

– Я заметила. Когда бывала у вас – была возможность сравнить. – Она перевела взгляд на инструмент и потрогала его пальцем. – А ты вроде бы не играл раньше?

– Не играл, – счастливо улыбнулся я. – И, как оказалось, многое пропустил в этой жизни. Хочешь со мной?

– Ну даже не знаю, – с сомнением протянула Алиела. – А что, ты хочешь?..

– Лови мемокопию!

– Ох… – Подруга замолчала минут на пять, потом очнулась: – Диапазон не мой, но могу попробовать.

Она поиграла голосом, распеваясь и удивленно глядя на меня, – ну да, про диапазоны она была права, только и мы ведь недаром свой хлеб едим!

– Ну что, поехали? – Я растянул меха. – Давай сразу начнем с мощного – с Сергея нашего, так сказать, Есенина, «Над окошком месяц». Вобьем гвоздь своего жизнеутверждающего намерения в гроб серости и уныния! Ибо они даже в своем оригинальном смысле должны быть осмысленными и творчески красивыми!

И мы начали! В стиле Рязанского или Пятницкого хора. Сегодня мы знакомили мир Версалии с одной стороной музыкального творчества Земли, и останавливаться на достигнутом я не собирался. Но это попозже. А пока…

На мой пролетарский вкус, по-настоящему плакать могут только два инструмента – аккордеон и варианты гармошек да скрипка. Хотя не совсем прав, конечно, – все зависит от тех рук, в которых инструмент живет и поет. Но сегодня у нас все стадии человеческого настроения воспроизводит аккордеон, а Алиела буквально нанизывается голосом на направленный вовне меч музыки и заставляет природу вокруг нас чутко резонировать и сопереживать.

Сама она ничего этого не замечала, с полузакрытыми глазами перебирала драгоценности, состоящие из звуков, и создавала из них настоящее кружево.

В какой-то момент весь этот резонанс достиг такой силы, что сам по себе существовать уже не мог, ну а я подумал какой-то частью себя – а чего пропадать добру? И пусть оно пока не идеально у меня получалось, но тонким чутьем я понимал, что шел в правильном направлении. Весь тот резонанс, что у нас с подругой возникал во время соития, его разрушительную силу, что и сейчас пытается вырваться на волю, мне каким-то образом удалось сублимировать в этот канал, что уже просочился сквозь астральную защиту дома и стал изливаться неупорядоченным потоком в информационное поле планеты.