Книга Закон бандита, страница 16 – Дмитрий Силлов

– Ну, коли так, позвольте вас ознакомить с местным распорядком и интерьером, – сказал Индус. – Кормят два раза в день. Миска горького супа из овса, плюс кусок хлеба, иногда даже не заплесневелого. Вода – в ведре слева от двери. Справа ведро для отправления естественных надобностей. Смотрите не перепутайте. Вот, в общем, и все о местном сервисе.

Академик подавил в себе желание завыть от безысходности. И чтобы как-то забить его в себе, отвлечься, забыться, спросил первое, что пришло в голову:

– А почему вы говорите не как бандит, а…

– Как обычный человек, воспитанный в нормальном человеческом обществе? Да все просто. «Блатная музыка» – это многовековой маркер, по которому свои распознают своих. Услышал, как человек говорит, – и сразу все о нем ясно. Масть, примерное число ходок, в каких зонах чалился…

– Простите?

– Хммм… Место в уголовной иерархии, количество судимостей, география мест заключения. В данном случае мне сразу стало понятно, что вы никакого отношения не имеете к бандитской среде, поэтому какой смысл разговаривать с вами на языке, который вы вряд ли поймете?

– Действительно.

Академик аккуратно помассировал шишку на лбу. Надо было, конечно, повежливее разговаривать с тем пулеметчиком – как говорится, жизнь учит в любом возрасте, и порой эти уроки бывают довольно болезненными.

– И что нам теперь делать? – поинтересовался Захаров.

– А у нас есть варианты? – горько усмехнулся Индус. – Сидеть. Ждать. И надеяться.

– На что?

– На лучшее, – сказал бывший главарь бандитской группировки. – Хотя надо признать, что самое лучшее будущее, на которое мы можем рассчитывать, это расстрел. Быстрое и легкое освобождение от этой жизни. Но я имею все основания опасаться, что у Катара есть свои планы на наш счет, причем гораздо более болезненные, чем пуля, прилетевшая в голову.

* * *

Когда я подъехал к воротам бандитской базы, вечер уже полностью вступил в свои права. Однако часовые машину узнали и «калаши» вскинули, лишь когда я остановил грузовик и вылез из кабины.

– Че за нах? – рыкнул один из автоматчиков. – Ты что за хрен с горы?

– И вам вечер в хату, братва, – сказал я, показывая пустые ладони. – Там в кабине ваш кореш, погоняло Слесарь. Он две маслины поймал, калиной красной изошел и теперь в отру́бе. Так что поторопитесь, пока он ластами не хлопнул.

Я давно уяснил – если хочешь найти с людьми общий язык, нужно говорить на понятном им языке. И бандитов это касается так же, как и других представителей человечества.

– А остальные? – поинтересовался автоматчик, немного опуская ствол книзу.

– В кузове, – сказал я. – Прижмурились малехо. «Вольные» шурф на бетонке замастырили, но мы свалили.

Бандит оценивающе посмотрел на пробитую пулями лобовуху и опустил ствол еще на дециметр. Видать, опытный боец. Понял, что мы и правда чудом спаслись из засады на старом, разбитом шоссе.

– Крутой твой фарт, чувак, – произнес он. – Сам то как из такого замута целым соскочил?

– Чисто свезло, – сказал я.

Автоматчик кивнул – бывает, мол, – и наконец заглянул в кабину.

– Опаньки, – удивленно произнес он. После чего бросил напарнику: – Слышь, Стира, давай мухой в хату, зови пацанов и лепилу. Тут в натуре Слесарь вот-вот кони двинет.

Через пять минут вокруг грузовика уже была неслабая движуха. Человек десять разгружали машину, а двое притащили носилки, на которые сгрузили Слесаря. Подошел «лепила», бандитский доктор – здоровенный мужик в камуфлированной рубашке с закатанными до локтей рукавами. На правом предплечье у габаритного врачевателя имелась интересная наколка – штук тридцать схематично выполненных человеческих фигурок. Интересно, он столько народу в боях убил или на операционном столе зарезал? Если второе, то Слесарю не позавидуешь.

А ко мне приблизились четверо автоматчиков, и один из них, недвусмысленно показав стволом на «Бритву», произнес:

– Перо сдай.

– А ты забери, – сказал я.

Бандиты переглянулись. Видимо, не ожидали, что кто-то фактически безоружный под прицелом четырех стволов будет вести себя столь нахально.

– Погодь, а я его знаю, – сказал один из бандитов. – Это ж Снайпер. Тот самый, за которого все кому не лень награды пообъявляли.

– Тогда пусть свое перо себе оставит, – скривился второй. – Ну его нах, то перо.

– Верняк, – кивнул третий. – Я к его кишкоправу и за тыщу деревянных не притронусь.

– Ладно, проехали за перо, пусть на нем висит, – сказал четвертый. – Ну че, Снайпер, покандехали к пахану, он тебя к себе кличет. Только не дури со своей «Бритвой», а то ж не поглядим, что ты легенда Зоны, пристрелим нах.

– Лады, – кивнул я.

И мы направились к распахнутым воротам бандитской базы.

Внутри здания, сваренного из старой колесной техники, все было по-старому. Светили с потолка «вечные» чернобыльские лампочки, воняло ржавчиной, плесенью, табачным дымом и немытыми человеческими телами. Знакомый аромат. Так называемый камерный духан, которым бандиты умудрились пропитать свое жилище. Я и на базах «боргов» был, и у «вольных», и даже в мрачных жилых помещениях «монументовцев» – нигде так не воняло. Такое бывает только здесь и в тюрьмах, где мне тоже доводилось побывать. По ходу, бандиты и сюда приволокли за собой эти специфические миазмы, которые, раз учуяв, больше уже ни с чем не спутаешь.

Впрочем, надо отдать бандитам должное: все, что было разрушено, когда я был тут в прошлый раз, они уже восстановили. Будто и не было перегородок и перекрытий, превращенных самоходкой в груды искореженного металла. Все по-новой переварено, причем недавно, отчего в тяжелом «камерном духане» все еще присутствует оттенок горелой стали.

Мы миновали большое помещение, заставленное верстаками, где бандиты чинили и чистили оружие, прошли через череду спальных отсеков, словно паутиной опутанных веревками, на которых сушились шмотки, и наконец вышли к отдельному стальному кубу высотой с двухэтажный дом.

Судя по всему, это и была резиденция «пахана». Ничего так устроился Индус, с размахом. Не сравнить с клетушками рядовых бандитов, где из мебели присутствует лишь стальная кровать-шконка да веревки, натянутые над ней. Главарь возвел себе целый ДОТ внутри стальной крепости с узкими окнами-бойницами, из которых удобно отстреливаться изнутри в случае чего.

Один из моих сопровождающих деликатно постучал прикладом в массивную дверь, после чего в верхней ее части открылось маленькое круглое окошечко, где появился глаз, который принялся нас внимательно рассматривать.

– Хорош зенки напрягать, Тайпан, – сказал один из автоматчиков. – Мы по ходу пленного притаранили, который Слесаря приволок. Снайпер это.

Глаз в окошке увеличился раза в полтора. Полагаю, что от удивления.