Онлайн книга «Самые яркие звезды»
|
– Что? Папа не спеша отпил воды. – Его вчера арестовали. Я даже привстала. – Как? За что? У папы и Остина совершенно одинаковые глаза. Остин весь в него. Я – в маму. Всю жизнь нам так говорят. Что не гарантирует правды. Яркий пример: арест брата. – Точно не знаю. В участке не сказали. В гарнизоне я бы сразу все выяснил. Отец был как на иголках – нервный, расстроенный. Видимо, переживал, что родитель из него получился так себе. Правильно переживал. – И на чем он едет? – На машине. Будет через пару часов. Каэл постукивал пальцами по столу, стараясь выглядеть безучастным. – А где остановится? – Здесь, – уверенно сказал отец. – Он-то об этом знает? – Я вздохнула и полезла за телефоном. Набрала номер брата, но услышала только автоответчик. Оставлять сообщение я не стала. Папа насупил густые брови. – А какая разница? Он себе нажил серьезных неприятностей. Карина, детские игры кончились. Вы оба взрослые. – «Вы оба»? – фыркнула я. – Меня-то не арестовали. А Остин даже не здесь и не может за себя постоять. Вряд ли это справедливо. Пока мы спорили, Эстелла, как всегда, суетилась вокруг папы. Он говорил о неясном будущем своего единственного сына, а она накладывала ему на тарелку еду. Мы оба повысили голос, а Эстелла держалась с обычной веселостью. Каэл смущенно поерзал. – Попробуйте ветчины, – предложила Эстелла. Именно такая жена и требовалась отцу на старости лет. Чтобы изображала невозмутимую заботливую супругу. Маму можно было сравнить с ураганом; Эстелла даже на слабый ветерок не тянула. – Желе я готовлю по старому семейному рецепту. Угощайтесь. – Эстелла подвинула Каэлу полный густой жидкости соусник в деревенском стиле. Она купила его по интернету и хвалилась, что он «настоящий плантаторский». Каэл поблагодарил. Я сказала отцу, что он сам виноват, раз отослал Остина. А отец обвинил во всем меня. Эстелла протянула мне ветчину, я заявила, что не голодна, и желудок тут же меня выдал урчанием. – Какой ты еще ребенок, – заметил папа. И улыбнулся, как бы извиняясь за сказанное. – Минуту назад ты говорил, что я уже взрослая. Теперь – что я ребенок. Так как же? Вообще-то я ненавижу пререкаться, но отец меня вечно доставал. Особенно когда речь шла о моем брате. – Почему ты притворяешься, будто дело пустяковое? Это не пустяки, это очень серьезно. – Такое ведь уже случалось. – Один раз. Он не профессиональный преступник. – Давай не будем переживать за него раньше времени. Сделать мы ничего не можем. В конце концов, он мужчина, ему почти двадцать один. Отец как-то слишком спокойно отнесся ко второму аресту брата. Жаль, я лишена такого самообладания. Мне не сразу удалось переключиться на другие мысли. Зато у папы чувства легко менялись на противоположные, как и у мамы. Она была в этом отношении еще хуже. Или лучше. Как посмотреть. В животе у меня опять заурчало, и я сдалась – стала накладывать себе еду. Каэл принялся за картофельное пюре: решил, наверное, что мы успокоились, и ужин пошел своим ходом. Телефон я положила на стол, экраном кверху, – вдруг Остин пришлет сообщение, да и мало ли что. И старалась не думать о том, как он едет сюда совершенно один, напуганный арестом да еще предстоящей встречей с папочкой. – Каэл, а ты насовсем вернулся? – Эстелла поспешила увести разговор подальше от семейных неурядиц. Я была почти благодарна. – Полагаю, да, мэм. Хотя не уверен. Держался он безупречно. Мне очень хотелось выведать о нем побольше. Наверное, мама у него славная. Сто лет не слышала, чтобы люди моего возраста называли кого-то «мэм». Каэл вежливо отвечал на вопросы, которыми забрасывала его Эстелла, и каждое слово четко артикулировал. Возможно, он любил говорить куда больше, чем могло показаться. Когда мы приступили к десерту, я уже и забыла о своем опоздании. Арест Остина нарушил естественный ход событий. Не впервые брат оказал мне такую услугу. Глава 21
– Славно посидели. – Эстелла неловко топталась рядом, ожидая, что я ее обниму. Иногда я ее обнимала, иногда – нет. – Позвоните, когда Остин приедет. Каэл стоял в дверях, одной ногой уже за порогом. Папа меня обнял. – Какие у тебя планы на выходные? Мы едем в Атланту; если хочешь… – Я работаю. Атланту я любила, но не ехать же с ними. И потом, разве у них не изменятся планы из-за Остина? – Каэл, рада была познакомиться. Счастливого пути. Эстелла многозначительно улыбалась. Решила, наверное, что Каэл – мой парень. Когда я подталкивала его к двери, она смотрела с таким любопытством… Я поскорее вышла на крыльцо, пока никто больше ни о чем не спросил, и почти побежала к машине. – Ненавижу эти ужины! Даже после того, что было у папы, Каэл не сказал ни слова. – А у тебя есть семья? Я не ждала ответа, просто хотелось нарушить тишину. – Семья? – переспросил он. – То есть я понимаю, что семья у тебя есть, иначе ты бы на свет не родился… Они такие же? – Я кивнула на дом. – Нет. Совсем другие. – В хорошем смысле или в плохом? – И так, и так. – Каэл пожал плечами. – Наверное, я бешусь, потому что Эстелла совершенно не похожа на маму. Она была прелесть. Мама, не Эстелла, – уточнила я, хотя он не спрашивал. – Любила смеяться и слушать музыку. Танцевала по комнате под песни Вана Моррисона [4], размахивая руками как крыльями, словно птичка или бабочка. Господи, кажется, целая вечность прошла! Мне отвечал только рокот мотора, пробивавшийся через густой воздух Джорджии. Раньше я и не замечала этого звука. Некогда было. – А наши дни рожденья! Как она старалась! Целая неделя – сплошной праздник. С деньгами у нас было туго, зато мама умела придумывать. Однажды она украсила весь дом светомузыкальными гирляндами от «Спенсера». Помнишь такой магазин? Каэл кивнул. – Мама развесила их в гостиной и кухне. Все наши друзья пришли. То есть ко мне-то приходило человека три, а остальные – к Остину. Вечно полон дом народу. У меня был приятель, Джош его звали. Он принес мне кукурузного хлеба. Такой подарок на день рожденья. |