Книга Хранитель пограничной крепости, страница 40 – Ольга Голотвина

Харнат покосился на шайвигара, мрачно посопел, размышляя над его словами, но не нашел, к чему придраться. Это больше всего бесило его в речах Аджунеса: много меда, много яда, много острых шипов, но не за что ухватиться, чтобы нагрубить в ответ. Поэтому дарнигар решил сменить тему разговора.

– Раз уж мы здесь, в арсенале, – почтительно обратился он к Соколу, – будет ли мне дозволено исполнить последний наказ прежнего Хранителя крепости, благородного и отважного Вайатара?

– Но это же смешно! – с жаром перебил его Аджунес. – Хранитель не знал, что на его место король соизволит прислать Сына Клана! Неужели бы он оставил Соколу такое убогое наследство? Уважаемый Харнат, давай не будем ставить себя в неловкое положение и оскорблять память покойного, который и в самом деле был достойным человеком! Позже, позже, не в такой торжественный день...

– Убогое или нет, – упрямо и жестко перебил дарнигар, – это наследство честного человека! Воля Вайатара должна быть исполнена! Может быть, я и сам не хочу передавать памятную для меня вещь в руки...

Тут Харнат резко замолчал, точно фразу обрубили у самых губ. Лицо его побагровело, глаза выкатились из орбит: он понял, что в запале чуть не брякнул чудовищные слова.

– Ну же, Правая Рука, продолжай, – мягко, почти ласково произнес Хранитель. – Ты хотел сказать – в руки столь недостойные, не так ли?

Дарнигар в ужасе рухнул на колени. При виде этого Аджунес просто расцвел, а Орешек отступил на шаг. Впервые в жизни кто-то стоял перед ним на коленях. Зрелище было не из приятных.

Впрочем, Орешек, опытный актер, быстрее всех опомнился и овладел ситуацией.

– Встань, Харнат Дубовый Корень, – сказал он весело. – Я не в обиде. Знаю, что думают обо мне все знакомые и незнакомые, старые и молодые, двуногие и четвероногие. Мол, хуже всех на свете Хозяйка Зла, а второй после нее – Ралидж из Клана Сокола... Я сказал – встать! – прикрикнул он строже. – Ты что-то говорил о наследстве?

Поднявшись на ноги и собравшись с мыслями, дарнигар ответил:

– Почтенный Вайатар Высокий Дом из Рода Саджадаг неустанно пекся о крепости, забывая даже о своем здоровье... и уж подавно не думая о том, чтобы набивать свой кошель. – Харнат хмуро глянул в сторону шайвигара. – Перед смертью Хранитель приказал продать то немногое добро, что после него останется, а деньги разделить между воинами. Все продать, кроме меча. Его он завещал новому Хранителю. Конечно, наследство небогатое, но мы надеялись, что память о честном и преданном долгу человеке... – Харнат смешался и замолчал.

– Где этот меч?

– Здесь. Мы к нему не прикасались. Как Хранитель его меж двух щитов повесил, так и висит.

Орешек соскучился по оружию и теперь с удовольствием, оценивающе взглянул на меч в потрепанных ножнах (нимало не смущаясь тем, что предназначался этот подарок не ему). Небольшой – локтя полтора, слегка изогнутый... отлично! Орешек не любил тяжелые двуручные железяки Огненных Времен. А с такой легкой игрушкой можно славно потанцевать, если она, конечно, хорошей закалки и не подведет в драке. Рукоять простая, деревянная, но как хорошо, как удобно смыкаются на ней пальцы!..

Парень улыбнулся и легко потянул клинок из ножен.

И тут улыбка исчезла с его лица.

В неровном свете факела перед ним заструилась чистая вода волнистой стали. Орешек кончиками пальцев коснулся холодной поверхности, покрытой перевивающимися узорами. Узоры эти не были выбиты на клинке – они сами были клинком, их рисовала сталь... С благоговейным ужасом Орешек повернул меч так, чтобы свет падал на клеймо оружейника. Отблески огня заметались по лезвию, точно с меча стекала кровь.

– Вы когда-нибудь держали его в руках? – обернулся Хранитель к своим спутникам.

– Нет, – обеспокоенно отозвался дарнигар. – Мы его даже не видели без ножен.

– Не видели! – поспешно подтвердил Аджунес. – А в чем дело? Клинок сломан?

– Да вы хоть понимаете, что даете мне в руки? – рявкнул Хранитель. – Ближе подойдите! Вот... Это что, по-вашему?

– Клеймо, – в недоумении ответил Харнат. – Круг, а в нем овал... глаз, наверное. Никогда такого не видел.

– И я не видел. Зато слышал. Это не глаз. Круг означает луну, овал – рыбу... Это клинок из Юнтагимира.

– Юнтагимир? Маленький Город? – подал голос встревоженный Аджунес. – Но это же детские сказки!

– Нет, – сказал Харнат. Глаза его расширились – он начал понимать. – Когда я служил в столице... давно, почти мальчишкой... Говорили, что у короля Авибрана – меч и кинжал юнтагимирской работы. И у высокородного Орчара Хищного Зверя, тогдашнего Хранителя Тайверана, кинжал и щит. Щит я сам видел издали... А пожалуй, и в лесных замках, если поискать, сыщется оружие такой выделки. Хозяева иной раз и сами не подозревают, чем владеют.

Заметив ошарашенное лицо шайвигара, Хранитель снизошел до объяснений:

– Этот клинок, почтенный Аджунес, стоит не дешевле, чем наша крепость со всеми припасами и рабами!

Орешек преувеличивал, но в этот миг меч был для него дороже всего приграничного края.

Он отстегнул пряжку у горла, и плащ со знаками Клана, как простая тряпка, упал к его ногам. Затем он выдохнул воздух, собрался, взгляд его стал отрешенным – и меч взмыл над головой.

Все замерли, завороженно глядя на легкие, медленные, полные грации движения фехтовальщика. Даже шайвигар, не очень смысливший в искусстве карраджу, да к тому же не пришедший в себя от последних слов Хранителя, залюбовался тонким узором, который рисовал в воздухе клинок. Стойка, удар, блок, отход, стойка...

А дарнигар шептал пересохшими губами:

– «Крыло орла»... «дождь над ручьем»... «бабочка»... «двойная бабочка»...

Темп убыстрялся. Клинок метался, рвал воздух, посверкивал в полумраке, гибкое тело переливалось из одной позиции в другую – быстрее, быстрее, еще быстрее... И вот потрясенные зрители увидели, как между ними и фехтовальщиком засветилась белесая стена стали.

– «Серый вихрь»! – почти простонал дарнигар. – Непробиваемая оборона! Не думал, что еще когда-нибудь увижу... я как-то попробовал – чуть сам себя не покалечил...

Внезапно сталь перестала сверкать, наваждение исчезло. Сокол неподвижно замер с мечом в вытянутой руке. Затем глубоко, с удовольствием вздохнул, весело подмигнул зрителям и со всего маху хватил мечом по краю каменной плиты.

Дружный вопль вырвался из двух глоток. Харнат метнулся к плите, ощупал глубокую зарубку. Аджунес в ужасе шагнул к Хранителю:

– Клинок... цел?!

– Ни зазубринки, – нежно сказал Хранитель. – Звенит так тоненько... поет, хорошая моя... сердится, что я дурака валяю, камень рублю... – Сокол поднял глаза на своих спутников. – Есть ли у этого меча имя?

– Если и есть – мы его не знаем, – развел руками дарнигар.

– Рыбка моя лунная, – вновь заворковал Орешек. – Так тебя и буду звать – Сайминга, Лунная Рыбка...