Книга Ставка на любовь, страница 57 – Ника Ёрш

Глаза видели, как подошли первые сапоги, встав прямо напротив, а потом тьма накрыла с головой, принося блаженство и покой.

Еще в годы обучения на лекаря я часто задумывался над тем, что ждет нас там, за гранью. Спрашивая у профессоров, ответа не добивался. Все они предпочитали переводить тему или обходились отговорками.

“У каждого грань своя”, – слышал я. “Достоверных фактов нет”, – пожимали плечами другие. “Ваша задача – спасать жизни, а не пускать за грань”, – сурово отвечали третьи. Загадка так и осталась загадкой, со временем забывшись.

И вот я открыл глаза и понял, что нашел ответ.

Гранью было ничто. Ничто обнимало меня, баловало светом и теплом, дарило покой.

Мое тело почти не подчинялось душе. Я еще чувствовал его, знал, что ему больно, но все, что касалось плоти, теперь происходило отстраненно, безучастно. Больше меня не волновала судьба того человека. Единственное, о чем я продолжал беспокоиться, – странная привязанность к месту, где лежало тело. Я не мог уйти от него, хотя чувствовал, что способен на это.

Мне грезились полеты, такие же сказочные, как бывали во сне, когда я был совсем малышом. Тогда не было страхов, смертельных обид и взрослых решений, от которых зависели чьи-то жизни. Легкость во всем – это нравилось мне теперь. Она вернулась, будто все мое прошлое обнулилось. Превратилось в ничто. Стало неважным.

Но уйти с места я не мог! Пожалуй, это было единственным, что мне не нравилось.

Там, рядом с телом, продолжалось движение. Мелькали размытые тени, и пахло гарью. Обоняние еще работало, хоть и плохо.

Я попытался взмыть повыше. Рванул вперед, глядя в манящую светлую даль, но ничего не вышло. Снова. И снова.

– Почему? – спросил я у огромной вселенной.

– Рано, – последовал ответ.

Голос у вселенной был тихий мужской, с легкой хрипотцой. Успокаивающий, я бы сказал, но с нотками насмешки.

– Мне незачем оставаться.

– Есть зачем.

И столько уверенности проскользнуло в голосе, что я невольно задумался. Посмотрев на свое тело, усомнился: не ради этого же?

– Ради нее, – услышал в своей голове. – Посмотри.

Моих висков коснулась едва ощутимая, но сильная сущность. Сопротивляться ей казалось бесполезным, потому я решил ждать. Пусть покажет. А потом отпустит. Мне хотелось лететь.

– Вот она.

Голос отпустил меня, и тут же что-то коснулось глаз. Стало больно, но я снова смог видеть. Картинки смазывались, накладываясь одна на другую. Чужие люди, бегущие кто куда. Чужие лица, искаженные яростью и страхом. Зачем мне это?! Забытое чувство всколыхнулось где-то внутри, рождая сотни вопросов и сомнений. Разве хорошо быть зрячим?

Я хотел прекратить пытку, но тут… увидел ее. Бледную, растрепанную, с горящим взглядом. Темневичка, как и я, висела в воздухе, не касаясь ногами земли. Руки ее были раскинуты в стороны, с пальцев лилась во все стороны жуткая сила, туманными жгутами окутывая каждого, до кого доставала. Чужие люди хрипели и молили о пощаде, а она оставалась безучастной к ним. Ко всему.

Словно бы тоже умерла.

Эта мысль напугала меня, заставив вздрогнуть не только душу, но и тело. Я закашлялся, легкие опалило жаром.

– Вот и молодец, – услышал откуда-то справа. Этот голос был похож на тот, что встретил меня на грани, отличаясь лишь старческими нотками. – Дыши, лекарь. Еще пара вдохов. Не заставляй меня говорить Софи, что все напрасно.

Софи. Вот как ее звали. Мою темневичку, лишенную веры и смысла. Я обещал ей быть рядом, а сам…

Новый вдох вызвал новую волну кашля. Острого, безжалостного! Будто кто-то в это же время шил внутри меня иглами наживую. Я застонал, мотнул головой и сразу подавился грязью, ткнувшись в нее лицом.

– Ну вот! – обрадовался старик. – Смотри на меня, Джеймс. Смотри! Умирать никак нельзя, у нас тут проблемы. Решим все, поживем еще немного, тогда и на покой. Гаяр! Что ты там магичишь? Он снова глаза закрывает.

– Дайте ему пощечину, – предложил принц, сразу мне разонравившись как человек. – Я на него весь ресурс убил. Больше отдать пока нечего.

– Слабенький какой попался, – посетовал старик. – Столько мужиков на свете, но нет…

– Я вас слышу, – просипел, с трудом приоткрыв глаза и увидев остановившуюся у лица ладонь.

– О! – хмыкнул Гюс. – Вовремя. Тогда подъем, лекарь! Мы немного сильнее форсировали события, чем я предвидел. Пора рвать когти!

– Сначала остановите внучку, – предложил Гаяр. – Она же думает, что он умер. Всех в кокон смерти заворачивает.

– Софи!!! – крикнул дед. – Он живой! Хватит пугать солдат! Уходим!

Я снова открыл рот, чтобы спросить, что там за кокон, но меня неаккуратно повернули, в который раз ткнув лицом в грязь. Пока кашлял и ругался не хуже жены в минуты гнева, старик чертил на земле новую дверь, бормоча заклинание. Кое-как повернув голову, я хотел позвать Гаяра, чтобы помог встать, но умолк, подавившись словами. Передо мной таял призрак молодого мужчины, одетого в старомодный солдатский мундир. Он тепло улыбался, разглядывая старика, мечущегося рядом.

– Вы… – начал я.

Призрак посмотрел на меня. Кивнул. И пропал.

– Готово! – провозгласил старик, вытирая лоб грязной рукой.

– Не похоже на дверь, – усомнился появившийся в поле зрения Гаяр.

– Я что, художник, по-твоему? – возмутился Гюс. – Ныряй!

И он втолкнул парня в дыру.

В следующий миг я сильно напрягся, понимая, что снова предстоит пройти сквозь темные тропы. С учетом того, что я не мог самостоятельно подняться, это даже пугало.

И тут моей ладони коснулись тонкие ледяные пальцы.

– Ты жив, – не то спросила, не то утвердилась во мнении Софи, присаживаясь напротив. Она была бледна до прозрачности, щеки слегка ввалились, а губы подрагивали. – Я думала…

– Жив, конечно, – я улыбнулся ей. И даже сесть смог, стараясь не сильно морщиться. Откуда только силы взялись? – Все хорошо.

– Ничего хорошего, – опроверг мои слова Гюс. – Если бы не Гаяр, пришлось бы хоронить его.

– Гаяр? – Софи резко повернула голову и совсем не по-родственному посмотрела на деда. – Вот как?

Ее пальцы в моей руке дрогнули, пытаясь вырваться на свободу.

– Софи, – позвал я. – Не нужно. Что бы ты ни собиралась делать. Пожалуйста.

Я чувствовал, что она сама на грани полного опустошения. Ее мелко трясло, а в глазах отражалась тьма. Потянув на себя жену, попробовал подняться и застонал.

– Что? – сразу опомнилась она, обращая на меня все свое внимание.

– Бежать надо, вот что, – ответил ей неугомонный старик. – Либо следуйте за мной, либо прощайте. Но сюда вот-вот перебросят новые силы противника. Я чувствую, как дрожит в предвкушении воздух, – они открывают внеплановый портал.