Книга Усмири зверя, страница 25 – Розалинда Шторм

Больше мы не говорили, Крон довел до двери, сдал с рук на руки Первой и ушел. Я едва доплелась до комнаты и все же упала в кровать. Усталость навалилась каменной глыбой, не разрешая шевелиться, не давая думать, не позволяя плакать. И, наверное, так было даже лучше.

Утром ко мне пришла Веснушка. Без стука открыла дверь и просочилась внутрь.

– Зорана! – ахнула я. – Ты?!

– Я, – ответила девчонка, бухаясь ко мне на кровать. – Как ты тут, Виола?

Пожала плечами. После вчерашнего испытания и сна, больше похожего на обморок, меня знобило. Укутавшись в одеяло по самую шею, я предпочла бы лежать в одиночестве с открытыми глазами и рассматривать потолок, а не вести задушевные беседы. Впрочем, разве Зорана виновата в том, что мне плохо? Конечно, нет.

– Не особо, – все же ответила я. – Чувствую себя разбитой. А ты?

– Бывало и похуже, – одними губами улыбнулась она, после добавила. – Рада, что ты справилась с испытаниями.

Я кивнула.

– Взаимно.

Тишина. Больше и говорить не о чем. Не вспоминать же дни, когда мы числились обычными ми или о том времени, когда жили дома. Размышлять о новых испытаниях не хотелось. Ведь, как ни крути, испытания не сделали нас ближе, наоборот, отдалили. Коварный Мифил превратил Избранниц в соперниц, и ничего с этим сделать было нельзя.

– Пойдем, пройдемся, – встрепенулась вдруг Веснушка. – Иначе я сойду здесь с ума. Стены давят.

Она поежилась и затравленно глянула на меня.

– А можно? – спросила я неуверенно.

– Можно, узнавала у Четвертой. Выходить за главные ворота нельзя, а по коридорам кельи Верховного – пожалуйста.

– Хорошо, переоденусь только.

Впрочем, пришлось еще поесть. Первая принесла завтрак, удалилась по своим делам, спустя несколько минут пришла с подносом и Четвертая – служанка Зораны. Пока Веснушка ела, я переоделась. Платье особо не отличалось от снятого, но хоть было чистым.

Мы вышли из комнаты, я огляделась: коридор был пуст. Видно, другие Избранницы предпочли сидеть у себя либо уже разбрелись кто куда.

– Будут предложения? – спросила я Веснушку. – Куда пойдем?

– Прямо. Покажу тебе одно место.

Я ничего не ответила, пошла следом. Зорана хмурилась, сегодня неунывающая и жизнерадостная бывшая ми не была похожа на себя. Мы преодолели коридор, поднялись по лестнице на два этажа вверх, свернули налево. Сразу за дверью находился необычный зал: пустой, кажущийся бесконечным. Черные стены были густо исписаны фосфоресцирующими штрихами. Казалось, штрихи расположены хаотично, без какой-либо системы просто нагромождение линий.

– Иди сюда, – велела Зорана, останавливаясь возле противоположной стены.

Я послушно подошла ближе.

– Теперь гляди.

Нет, я ошиблась. Из линий вырисовывалось что-то, вернее, кто-то. Позже удалось понять, кто был изображен на стене, и это открытие мне совершенно не понравилось.

Светящаяся зеленым кобра с воинственно раскрытым капюшоном.

– Жутко? – спросила Зорана.

И я не смогла с ней не согласиться. Жутко до мурашек по коже и холодного пота.

– Интересно, зачем она здесь? Как думаешь?

– Даже не представляю, – ответила я.

Правда, для чего на черном камне нарисовали такую страсть. Кобр даже мелких боялись, слава о них бежала далеко за пределами их местообитания. А тут огромная светящаяся. Зеленоватые отсветы в темноте будто бы оживляли ее, казалось, капюшон подрагивал, с зубов капал яд.

Брр.

Я зажмурилась. Сразу стало легче, словно нарисованное существо тянуло из меня силы.

– Виола…, – подала голос Веснушка, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. – Как думаешь, почему Око указало на нас?

– Не знаю.

– Ведь ни ты, ни я не отличаемся чем-то выдающимся. Я уже подарила жрецу свою невинность, не отличаюсь особым умом, ведь если бы была умной, не попала сюда. Да и ты не лучшая невеста для бога: слабая, добрая. Как с такой жить самому темному из богов?

– То только Темному и известно, – я против воли улыбнулась. Как бы то ни звучало, Зорана меня похвалила.

– Если бы так, – едва слышно добавила она.

– Что ты имеешь в виду?

– Пойдем дальше, а то мне не по себе здесь. Будто она смотрит, – Веснушка махнула в сторону светящейся кобры.

Я снова пожала плечами и двинулась следом.

Коридор вовсе не был бесконечным, как показалось вначале. Да широкий, да длинный, но он все же закончился очередной дверью, за которой начинался новый коридор. Столь же мрачный и холодный, как и предыдущий.

– Ты не объяснила, – я придержала за рукав Зорану.

Веснушка заозиралась, а потом подвинулась ближе и с жаром зашептала на ухо:

– Мне кажется, что вовсе не Бог выбирает Избранниц.

– Кто же тогда? – так же тихо спросила я.

– Смотри сама: все Избранницы молоды и симпатичны. Ни одной толстухи или рябой.

– Спорно, – покачала я головой. – Будь я богиней, вряд ли бы выбрала хромого и уродливого.

– Погоди, дослушай. Все Избранницы из новеньких ми. И…

Она на миг замолчала.

– Все Избранницы, так или иначе, привлекли внимание Верховного.

Я поежилась, безумные выводы Веснушки в чем-то мне были близки, но согласиться вот так просто не могла.

– Теперь понимаешь? – поторопила она.

– Не совсем.

– Ай, ну да ладно! В общем, я к чему разговор затеяла, хочу, чтобы ты постояла на страже, покараулила. Здесь недалеко.

– Что?! Зачем?!

– Да-да, – зачастила Зорана. – Пусть Четвертая и запретила приближаться к покоям Верховного, но мне очень надо. Да и страшно одной. Ты постоишь за дверью, а в случае чего постучишься и убежишь. Никто не заметит. Сможешь?

– Зачем он тебе? – похолодела я. – Он не такой, как все. Он опасен. Не лезь на рожон.

Веснушка нервно сдула прилипшую к лицу прядь.

– Он здесь главный, он многое может, он сумеет защитить. И он мужчина. А я не хочу к химерам, я слишком молода, чтобы умереть вот так… страшно.

Она молитвенно сложила руки перед грудью.

– Умоляю, Виола.

Я молчала.

– Мне некого больше просить. Тем более дверь – вон она, там за поворотом. Осталось дойти всего ничего. Одна я ни за что не решусь. Прошу, помоги!

В ее глазах застыли слезы, было видно Зорана и хочет идти, и боится. Боится Мифила, нашего шаткого положения, боится того, что хочет сделать, хочет предложить Верховному.