Онлайн книга «Успеть до захода солнца»
|
К машине подбежали собаки, и Элис съежилась. – Собаки! Они рычат, кусаются. – Только не эти. Наши собаки не кусаются. Это Честер и Клайд. – Вон, видишь? Виляют хвостами. – К ужасу Элис, бабушка вышла из кабины. Собаки кружили вокруг нее, но не рычали и не кусались. Они припадали к земле и виляли всем телом, а бабушка их гладила. – Виляют хвостом, – повторила Элис. – А ты хочешь их погладить? – спросила мать. Элис лишь молча втянула голову в плечи. – Ну и не надо. Но они не укусят тебя и не будут рычать. Мать распахнула дверцу и ступила на землю. Горло Элис сдавила паника, но мать протянула ей руку: – Пойдем, Элис. Я рядом. Взяв мать за руку, она подвинулась на сиденье. Снова съежилась, когда одна из собак сунула нос и обнюхала ее. – Сидеть, Честер, – приказала сестра. И тут, вызвав удивление Элис и пробудив какое-то еще забытое ощущению, в котором она не узнала восторг, пес шлепнулся на попку. Ей показалось, будто у него смеялись глаза. В них не было злости. В них было счастье. У него были счастливые глаза. Она еще немного подвинулась на сиденье, и пес завилял попой, но остался сидеть. Она поставила ногу на землю. На ноге была розовая кроссовка с белыми шнурками. С минуту она завороженно смотрела на нее и пошевелила ногой, убеждая себя, что это не сон. Она поставила на землю другую ногу в розовой кроссовке, вздохнула и выпрямилась. Мир так и норовил закружиться вокруг нее, но мать держала ее за руку. Доверившись матери, она с трудом передвигала ноги. На ней была джинсовая юбка – она не смогла надеть ни брюки, ни джинсы, купленные для нее. Но юбка закрывала ей ноги, как того требовала скромность. И белую блузку можно было застегнуть доверху, до шеи. Пальто было теплое, не то что старая шаль, которую она носила дома. Вся новая одежда была мягкая и приятно пахла. И все-таки Элис дрожала, поднимаясь по ступенькам. Она посмотрела на пару кресел-качалок и тряхнула головой. – Мы покрасили их в прошлом году, – сказала ей сестра. – Я люблю голубой цвет. Как летнее небо. Элис посмотрела на открытую дверь и попятилась. Бабушка обняла ее за талию. – Я знаю, тебе страшно, Элис. Но мы все с тобой. Все мы. – Два пирожка после работы, – пробормотала Элис. – Правильно, милая. Я всегда давала моим девочкам по два пирожка, когда они делали что-то полезное по хозяйству. Но сегодня никакой работы, – добавила бабушка. – А пирожки есть будем. Как насчет чая с пирожками? – Сэр в доме? – Нет. – Теперь в голосе бабушки слышался гнев. – Его ноги никогда не будет в этом доме. – Ма… – Помолчи, Кора. – Бабушка повернулась к Элис. – Это твой дом, а мы твоя семья. Мы стоим тут, три поколения женщин, которые могут одолеть все невзгоды. Ты сильная, Элис, и мы будем тебя поддерживать, пока ты не вспомнишь, какая ты сильная. А теперь пойдем в дом. – Ты тоже останешься со мной? Ты останешься в доме, как и мама? – Конечно, останусь. Элис подумала, что из незапертой двери можно будет, если что, легко выйти, и вошла в дом. Там были цветы в вазе и столы, там были стулья, и диваны, и картины. Огонь – не в костре, не в печке. В камине. Пламя мерцало в камине. Окна. Завороженная, она переходила от окна к окну и любовалась. Все было такое большое, просторное, опрятное. Внутри дом уже не казался пугающим. Внутри он казался безопасным. – Ты хочешь взглянуть на остальные комнаты? – спросила сестра. Неужели там много комнат? Такие большие, такие далекие, такие близкие. Ах да… – На комнату с розовыми стенами и белыми занавесками. – Твою комнату? Она наверху. – Сестра направилась к лестнице – так много ступенек, так много пространства. – Бабушка вспомнила, как ты мечтала о розовых стенах, вот я и попросила мальчиков покрасить их. Мы старались, чтобы они выглядели так, как когда-то. Пойдем наверх, посмотрим, что ты скажешь. – Только сними сначала пальто, – попросила мать. Элис втянула голову в плечи. – Можно я оставлю его? – Конечно, можно, доченька. – Кора ласково сняла с Элис пальто. – Оно твое, только в доме оно тебе не нужно. У нас тут тепло и хорошо, правда? – В моем доме холодно. Я греюсь чаем. – Скоро мы тоже выпьем чаю. – Кора повела Элис к лестнице. – Я помню тот первый раз, когда попала в этот дом. Мне было шестнадцать, и твой папа ухаживал за мной. До этого я никогда не видела такой величественной лестницы. Она идет наверх, потом расходится в обе стороны. Ее сделал ваш прадед. Легенда гласит, что он решил построить самый роскошный дом в Монтане, чтобы убедить вашу прабабку выйти за него и жить в этом доме. – Сэр построил мне дом. Мужчина – он кормилец. Кора промолчала, отвела Элис через просторный холл в комнату с розовыми стенами и белыми занавесками. – Я понимаю, она не совсем такая, как была, – начала она. – Прости, что не сохранила твои постеры и… Она замолчала, когда Элис отошла от нее и с изумленным видом принялась расхаживать по комнате, трогая комод, кровать, лампы, подушки на диванчике под окном. – Окна смотрят на запад, на закат, – пробормотала Элис. – Если я хорошо себя веду, то сижу раз в неделю на улице и гляжу на закат. – В твоем доме было окно? – спросила сестра. – Маленькое, под потолком. Я не могла видеть закат, но видела небо. Голубое, и серое, и белое, когда падает снег. Не как та комната без окон. – Ты можешь смотреть на закат каждый вечер, – сказала мать. – Из дома или на улице. – Каждый вечер, – повторила Элис. Потрясенная этим, она повернулась. Потом в ужасе отшатнулась, когда случайно посмотрела в зеркало. Женщина в длинной юбке, и белой блузке, и розовых кроссовках. Ее седые волосы, похожие на хмурое небо, были заплетены в косу и открывали бледное лицо с глубокими морщинами. – Кто это? Кто это? Я не знаю ее. – Узнаешь. – Мать обняла Элис, ту женщину. – Ты хочешь сейчас отдохнуть? Рин принесет тебе пирожки и чай. Элис проковыляла к кровати и села. Кровать была мягкая и удобная, и Элис заплакала. – Она такая мягкая. Она моя? Красивая. Можно я оставлю у себя пальто? – Да. Вот видишь? Ты тоже можешь плакать от радости. – Мать села рядом с ней, а по другую сторону села бабушка. Сестра опустилась на пол. В этот момент, по крайней мере в этот момент, Элис чувствовала, что она в безопасности. |