Книга Последняя из рода Блау, страница 13 – Тайга Ри

– Ещё…жалобы, странности, симптомы…, – я покрутила пальцами в воздухе.

– Есть, как не быть. Все на голову жалуются. Марта свои зелья почитай ведрами варить стала. Раньше брезговали нашим, а тут глядишь ты, – Ликас беззлобно усмехнулся.

Да уж. Марта гордо именовала себя ведьмой. Первой и единственной аларийской ведьмой на территории нашего Предела. Проживала в деревне около поместья, что сразу на выезде из долины, варила вонючие лекарственные декокты, составляла мази, лечила по мелочевке.

Как же ты мог пропустить такое, дядя?...и пропустил ли.

Мастер недовольно нахмурился – он умудрялся говорить и делать растяжку, перед основным базовым комплексом, а я остановилась и задумалась.

– В реальном бою тоже будет время «на подумать», госпожа? Кто-то даст госпоже Вайю передышку? Или все-таки начнете совмещать эти вещи, – Ликас говорил ядовито. Эти истины он вбивал в мою голову с малых лет. – Мы вызвали с границы Пинки.

Пинки один из молодых аларийских парней, возраста племянницы Маги, сейчас служил в южном гарнизоне на границе, охраняли сигнальные вышки.

Пинки нюхачил.

Все аларийцы были магически нейтральны, то есть не имели никаких сил – ни темных, ни светлых. Многие были имунны к большинству простых чар и проклятий, возможно, это было как раз отголоском их способности объединять разум, включая коллективное сознание. Нюхачество Пинки относилось к тем особым дарам, которые иногда получали представители их расы. Пинки чуял магию, даже не так – он, как собака, мог взять любой магический след. Пинки говорил, что любая магия и сила имеют запах, каждый в отдельности и в целом, создается картина, похожая на большой пирог с определенной начинкой. Он чувствовал уровни сил и их направленность, иногда, в особо редких случаях даже мог взять направленный след.

Для рода Пинки был бесценен.

А на границу, полировать артефакты сигнальных вышек его выпнул дядя, чтобы не прибить, когда они в очередной раз что-то не поделили с Акселем. И не поделили так, что отец купеческой дочки из деревни приходил в поместье, требовать восстановления репутации. Дочку выдали за плотника, отец получил право беспошлинной торговли на год, Аксель уехал в Корпус, а Пинки – на границу. Ровно две зимы назад.

Пинки всегда говорил, что моя сила пахла сеном. Да. Вот так, ничего выдающегося. Аксель пах железом и дымом, у дяди был сложный запах с преобладанием можжевельника. В том детстве я часто подлавливала Пинки, чтобы развлечься.

– И? Что унюхал Пинки?

– Пинки вернули на второй день как вы, мисси, после шахт очнулись, – Ликас молчал. Смотрел серьезно и строго, немного жалеючи. – Дядя ваш приказал.

Всё интереснее и интереснее.

– Пинки сказал…, – он закашлялся, – Пинки сказал, что ваш запах изменился. Раньше вы сами помните, соломой пахли и свежескошенным сеном, теперь…, – он помедлил, – теперь вы пахнете гранью.

Этого ещё не хватало, Великий! Вонять трупами, самое то, для девушки. Наверное, мое лицо перекосило, потому что Ликас зачастил.

– Не совсем гранью, как на прорыве, а грань, как пахнет в усыпальнице и там, где начинаются ступеньки в подземелье. Вы пахнете так, как будто были там, – Ликас показал пальцем в небо.

Ступеньки и усыпальница. Там недалеко источник. Значит моя сила, как сила родового источника? Ведь в определенном смысле любой источник – это грань.

– А чем-нибудь вкусным я не начала пахнуть?

– Ещё вереском из долины, скорпиксами и запахом дымом. Пинки сказал, что запах вашей силы стал очень многогранным, почти как у сира Кастуса, насыщенным, так, что нельзя вдыхать много. И ещё ваши браслеты, – он покосился на серые наручи, – они пахнут так же, как вы.

– В смысле? Пахнут гранью?

– Нет, они пахли как вы, но не совсем. Как будто именно этого запаха не хватало, чтобы стало цельным. Пинки не смог опознать запах, это какой-то цветок, который у нас не растет.

Так вот почему появились эти браслеты. Дядя вызвал Пинки и он нашел недостающую часть. А если бы запах моей силы был у десяти артефактов? Он бы нацепил мне их все?

– Что Пинки сказал про тех, кому убирали воспоминания?

Тут мастер усмехнулся, широко, зло и очень весело.

– Светлая сила второго уровня. Именно такой характер воздействия…но только запах силы не ваш, мисси…сила пахнет вашим сиром Виртом.

Я была ошеломлена. Нет, я полагала, что Наставник играет в свою игру, как и все эти старые сиры, чтобы пощекотать нервы и погорячить кровь, но второй уровень. Это натуральная подстава. Ловушка.

Какова вероятность, что Виртас знает о Пинки? Равна нулю. Аларийцы никогда не делятся с чужими чунишами и не допускают в свой круг, а уж Наставника они невзлюбили сразу. Дядя? Несмотря на клятвы, я сомневаюсь, чтобы он настолько смог заморочить ему голову, слишком он стар и давно играет на этом поле. Пинки – это слишком стратегический ресурс рода, я даже полагаю, что вторую дивизию нагнали не для усиления границы, а для охраны Пинки. Это как родовые дары, их берегут как зеницу ока и никогда не обсуждают с чужаками. Ни-ког-да.

Я закрыла лицо руками.

Они и Виртаса уже вычислили. Поиграла в умную. Продемонстрировала силу. Выступила. Молодец, Блау! Так держать!

– Малый совет собирался накануне. Без вашего светлого. Мы все голосовали, сообщать вам или нет. Если вам станет легче – я был против. Мы придерживаемся другого мнения, и клятвы молчать я не давал.

Ликас вздохнул.

– Пинки сказал, что ваш темный источник может проснуться. Ваша светлая сила, мисси, как застоявшаяся вода, ей некуда течь, и если её не шевелить, она скоро превратится в болото. А темная…ваш темный источник начал просыпаться… , – я даже зауважала Ликаса. Такие перлы и метафоры были совершенно ему не свойственны.

Ай, молодцы, ай, герои! Я с флагом, да на коне, а они уже все нашли и отрыли.

То-то вчера так веселился дед Луций. Я простонала сквозь зубы.

– Мисси, вы не думайте, а про мешочек этот мы и не знали. Не магическая травка, если силой не пахнет, как найдешь. А то, что вы ночью нас всех собрали…так хорошо это…как настоящая дочка мистрис Релии…и как хорошо приложили нас силой, – Ликас причмокнул и удовлетворенно постучал кулаком по груди.

– Угу. Дядя – в курсе, – я констатировала факт.

– Вчера вестника отправили, сегодня к обеду будет.

– Что с травой Квинтов?

– Вам лучше поговорить об этом с мастером Луцием, там все не так просто…, – Ликас замялся. – И потом, мы сказать хотели, – значит будет говорить от лица всех аларийцев. – Мы с вами мисси. Всегда. И даже не будем спрашивать, – Ликас усмехнулся, – не нашего это ума дело, мисси. Захотите – расскажите. И Марта очень просила зайти, парнишка из Браев, младшенький, все никак на ноги не встанет. Полечить бы…