Онлайн книга «Барьер Сантароги»
Десейн кивнул. Он пристально смотрел на Паже мимо Дженни, краем глаза замечая и ее. «Да, — подумал он снова, — Паже все рассчитал и устроился так, чтобы я видел их обоих». — Вы любите Дженни? — спросил Паже. Десейн сглотнул, потом взгляд его скользнул ниже, и он увидел мольбу в глазах Дженни. Паже знал ответ на этот вопрос! Так почему же он задает его? — Ведь вам прекрасно известно, что я люблю ее, — ответил Десейн. Дженни улыбнулась, однако на ее ресницах сверкнули две слезинки. — Тогда почему вы ждали целый год, прежде чем приехать сюда и сказать ей об этом? — спросил Паже. В его голосе звучали гневные язвительные обвиняющие нотки, которые заставили Десейна сжаться. Дженни повернулась и внимательно посмотрела на своего дядю. Ее плечи дрожали. — Потому что я упрямый осел и дурак, — ответил Десейн. — Я не хотел, чтобы любимая женщина указывала мне, где мне следует жить. — Значит, вам не нравится наша долина, — заметил Паже. — Возможно, вы еще измените это мнение. Может, вы позволите нам попытаться переубедить вас? «Нет! — мысленно воскликнул Десейн. — Не позволю!» Однако он уже знал возникший внутри него инстинктивный ответ, дерзкий и по-детски наивный. — Делайте все, что сочтете нужным, — пробормотал он. Этот ответ удивил его самого. Неужели заговорили инстинкты, до того запрятанные глубоко внутри? Что же такого есть в этой долине, что держит его чуть ли не в постоянном напряжении? — Ужин готов, — раздался женский голос из прохода под аркой. Повернувшись в ту сторону, Десейн увидел сухопарую бледную женщину в сером платье. Она была потомком первых поселенцев Америки — длинноносая, с настороженным взглядом и лицом, где каждая черточка, казалось, выражала неодобрение. — Спасибо, Сара, — поблагодарил Паже. — Познакомься, это доктор Десейн, парень Дженни. Ее глаза оценивающе оглядели Десейна, и, похоже, он ее удовлетворил. — Еда остынет, — заметила она. Паже поднялся из кресла. — Сара — моя кузина, — произнес он. — Она из старинного рода настоящих янки и поэтому категорически отказывается обедать с нами, если мы едим засветло. — Все у вас не как у людей, обедать в такой час, — проворчала ша. — Мой отец в это время всегда спал в своей постели. — И вставал на рассвете, — заметил Паже. — Не стоит смеяться надо мной, Ларри Паже, — произнесла женщина и повернулась. — Идите к столу, а я принесу жареное мясо. Дженни подошла к Десейну и помогла ему встать. Наклонившись, она поцеловала его в щеку и прошептала: — Вообще-то ты ей понравился. Она сказала мне это на кухне. — О чем это вы шепчетесь? — поинтересовался Паже. — Я сообщила Джилу мнение Сары о нем. — И каково же оно? — заинтересовался доктор. — Она сказала: «Ларри не удастся запугать этого молодого человека с глазами, как у дедушки Сафера». Паже повернулся и внимательно оглядел Десейна. — Господи, клянусь святым Георгием, а ведь она права! А я и не заметил, — он резко повернулся и направился в столовую. — Идемте, или Сара изменит свое хорошее мнение о вас. О нас самих она не думает столь хорошо. Этот обед Десейн запомнил на всю жизнь. Раненое плечо ныло, непрекращающаяся пульсация боли заставляла все время быть начеку, каждое слово или движение давались с неимоверным трудом. Рядом была Дженни — никогда раньше она не была такой милой, женственной и желанной. Тут же был и Паже, объявивший о перемирии на время еды и засыпавший Десейна вопросами о его учебе в университете, профессорах, их студентах, его амбициях. Между кухней и столовой постоянно сновала Сара, то и дело подносившая блюда, — бормочущая тень, черты лица которой смягчались только при взгляде на Дженни. «Когда здесь Сара, Дженни позволено все», — подумал Десейн. Наконец подали жареное мясо, приготовленное отнюдь не самым лучшим образом, горох с соусом Джасперса, картофельные оладьи, местное пиво с уже знакомым острым привкусом и свежие персики на десерт. Пиво, поданное к ужину, сперва показалось Десейну незнакомым, однако вскоре он распознал букет различных ароматов, неуловимую смесь запахов и вкусовых оттенков, когда даже в сочетании, рождающем совершенно новые ощущения, на языке сохраняются и прежние отдельные составляющие. Все смешалось: запахи приобрели вкус, цвета усиливали ароматы. Первым попробовав пиво, Паже одобрительно кивнул и сказал: — Свежее. — Еще бы, только час назад взяла, как ты и просил, — резко ответила Сара и бросила странный, испытующий взгляд на Десейна. Где-то после девяти тридцати Десейн начал прощаться с хозяевами. — Я подогнал к дому ваш грузовик, — сказал Паже. — Вы в состоянии управлять им, или мне сказать Дженни, чтобы она отвезла вас в отель? — Спасибо, я доберусь сам, — ответил Десейн. — Не принимайте обезболивающее, которое я дал вам, пока не окажетесь у себя в номере, — заметил Паже. — Вы ведь не хотите съехать с дороги и врезаться во что-нибудь? А потом они стояли на широкой веранде у фасада дома, и уличные фонари отбрасывали на газон влажные тени берез. Дождь прекратился, но в ночном воздухе осталось ощущение свежести, от которой пробирала дрожь. Дженни набросила пиджак Десейна ему на плечи. Она стояла рядом с ним, и лицо ее озабоченно нахмурилось. — Ты уверен, что доберешься сам? — Ты же должна знать, что я могу управлять машиной и одной рукой, — заметил он и улыбнулся. — Ты постоянно меня поражаешь, — произнесла девушка. — Не знаю, почему я так привязалась к тебе. — Химия, — сказал Десейн. Паже прокашлялся. — Джилберт, — начал он, — в этой истории меня больше всего интересует, что вы делали на крыше отеля. Десейн внезапно ощутил укол страха — настолько неожиданно прозвучал этот вопрос. «Какого черта! — подумал он. — Посмотрим, к чему приведет прямой и откровенный ответ». — Я пытался узнать, чем вызвана такая засекреченность вашего телевидения, — сказал он. — Засекреченность? — Паже покачал головой. — Ну, это просто мой любимый проект. Они занимаются анализом идиотской инфантильности телевидения, собирая данные для книги, которую я собираюсь писать. — Тогда к чему такая секретность? — Десейн почувствовал, как Дженни вцепилась в его руку, не обращая внимания на страх, который он ощущал в ее реакции. — Это не секретность. Мы просто учитываем особую чувствительность людей, — объяснил Паже. — Многие из них просто звереют от большинства телепередач. Конечно, нам приходится смотреть все новости подряд, хотя в основном это подслащенная ложь, к тому же тщательно перемешанная с крупицами правды. |