Онлайн книга «Белая чума»
– Мы непрерывно передаем особый опознавательный сигнал. Если он смолкнет – буммм! – Бекетт взглянул наружу на «Мираж-111», занимавший позицию справа. – Ваши приятели там, снаружи, настроены очень серьезно. – Я вижу ракеты. Они готовы к применению. – Вам лучше поверить в это, Джо. – Ничего, если я посижу тут, рядом с вами? – Я рад компании, если не занят. Просто держите ноги подальше от этих педалей и не трогайте штурвал. – Слушаюсь и повинуюсь, мой капитан. – Очень хорошо, – усмехнулся Бекетт и расслабился впервые с тех пор, как забрался в самолет. – Если вы имеете в виду иностранный Легион, то вспомните, как КАПИТАН наказывает за неповиновение. – Укладывает под жарким солнцем, как подарок для варваров, – улыбнулся Хапп. – А вокруг дожидаются стервятники. Все это я видел в кино. Бекетт переключил свой микрофон для сверки местоположения с наземными станциями. – Вы задумывались, сколько стоит это маленькое путешествие? Думаю, что этот самолет со всеми модификациями и прочим обошелся миллионов в десять. Один рейс – и бам! Это может стать самым дорогостоящим трансатлантическим перелетом в истории. – Но зато первого класса. Если, конечно, не считать того, что сзади. Вам слышно, как переливается горючее в тех резервуарах? – Это вас беспокоит? – Не люблю пожары. – А вы ничего не почувствуете. Кто-то когда-то сказал, что аэроплан – один из самых лучших способов уйти. Он вас убьет, но не причинит боли. Хапп содрогнулся. – Я однажды управлял самолетом друга, возле Лиона. Мне это ужасно не понравилось. – Кому-то нравится, кому-то нет. О чем это вы с Сергеем и Франсуа жужжали там, сзади, прежде чем мы взлетели? Вместо ответа Хапп спросил: – У вас есть дети, Билл? – А? Да. У нас с Марджи две дочери. – Бекетт скрестил пальцы. – И слава Богу, они пока в безопасности. Что это должно сделать с… – У меня два мальчика. Они с моей семьей возле Бержерака в Дордони. – Уходите от темы, Джо? – Не совсем. Мне нравится район Бержерака. – Родной город Сирано, – вспомнил Бекетт, решив следовать этому странному повороту беседы. – Как это вы не обзавелись большим носом? – Когда я был ребенком, меня никогда не заставляли вынюхивать трюфели. Бекетт издал лающий смех, чувствуя, как он снимает его напряжение. Не было ли это желанием Хаппа разрядить обстановку? – Мы хорошая команда, – заявил Хапп. – Одна адская команда! Даже этот старина Сергей там, сзади. – Ах, бедный Сергей! Он убедил себя в том, что они с Ариеной пережили бы величайшую страсть. Смерть оборвала величайшую историю любви нашей эпохи. – Об этом вы и разговаривали? – Лишь между прочим. Странное дело с нашей группой. Мы подходим друг другу самым примечательным образом – словно судьба свела нас, чтобы мы работали вместе над этой задачей. – Мы с ней справимся, Джо. – Согласен. Те две трагические смерти подстегнули нас весьма действенно. А информация от вскрытий – у меня от нее голова кругом. Если печень… – На что похожа Дордонь? – перебил его Бекетт. Хапп взглянул на него, припомнив другого Бекетта, под жарким светом рефлектора, искусные и точные движения его скальпеля. Да, этот человек, здесь, в самолете, был тем же, кто проклинал Франсуа. – Каждую осень в Дордони мы собираем грибы, – вздохнул Хапп. Он прикоснулся кончиками пальцев к губам и послал воздушный поцелуй. – Билл, когда мы одержим победу над чумой, вы должны привезти свою семью. Мы устроим вечеринку – грибы и земляника – маленькие fraises des bois. – По рукам. Бекетт отвлекся, чтобы провести коррекцию курса. Земля под ним была лоскутным одеялом из прямоугольничков ферм, проглядывающих сквозь неплотный облачный покров. «Лир» шел ровно и устойчиво. – Мы в Дордони очень старомодны, – продолжал Хапп. – Во Франции нас все считают деревенщиной. Мой брак с Ивон был сговорен. Мы знали друг друга с самого детства, разумеется. – Никаких шуры-муры до того как? – Вопреки россказням, мы, французы, не спешим обсуждать каждый поцелуй. На моих устах печать. – Сговоренный брак? Я думал, это ушло вместе с жестяными панталонами и турнирными жакетами. Хапп выглядел озадаченным. – Жестяные панталоны и… А, вы имеете в виду латы. – Он пожал плечами. – Сколько лет вашим дочерям, Билл? – Восемь и одиннадцать. А что? Вы думаете и им устроить браки? – Моим сыновьям четырнадцать и двенадцать. Неплохая разница в возрасте. Бекетт уставился на него. – Вы это серьезно? – Билл, вы никогда не задумывались, в какой мир мы вступим, когда побьем чуму? – Немножко, да. – Нехорошо, что нашей команде приходится общаться с другими исследователями через политических лидеров наших стран. – Они все ищут преимущества. – То же самое говорит и Сергей. Но положение дел меняется. Я серьезно говорил насчет наших детей, Билл. Почему бы интеллигенту не выдать своих дочерей за сыновей интеллигента? – Вы же знаете, что это не сработает должным образом, Джо. Потомство не обязательно будет… – Я хорошо изучил законы генетики, Билл. Отклонение к среднему. Наши внуки, скорее всего, не будут обладать столь же острым умом, как их родители… возможно. – Что у вас на уме, Джо? – Наши дети унаследуют весьма отличный от нашего мир. Структура его уже проявляется. Маленькие государства-крепости с надежными границами. Швейцария повсюду. Подозрительность к чужакам. – И вполне обоснованная! – Допустим, но примите во внимание последствия исчезновения крупных держав. – Вы действительно думаете, что они уже на пути в забвение? – Это очевидно. Какой прок от крупного государства, когда разрушить его может один-единственный человек? Странам придется стать достаточно малыми, чтобы вы знали каждого своего соседа. – Господи Боже! – Бекетт сделал глубокий дрожащий вдох. – Мы можем добиться единой всемирной валюты, – продолжал Хапп. – Может быть, электронной. Я думаю, что какая-то торговля должна остаться. Но кто отважиться нападать на соседа, если один выживший сможет уничтожить агрессора? |