Онлайн книга «Сердце королевы»
|
– Я никогда больше ничего себе не сломаю, – объявила она, пока Мадлен обучала ее новому комплексу упражнений. – Обожаю свою руку. – Когда-нибудь на вас снова нападут, ваше величество, – строго сказала Мадлен. – Выполняйте упражнения усердно, чтобы быть сильной в день, когда это случится. Позже, выходя из ванной, Биттерблу и Мадлен наткнулись на Лису, которая стояла у кровати и пялилась на зашифрованную книгу Лека. В руках у нее была простыня Ашен. Биттерблу мгновенно приняла решение. – Лиса, – сказала она любезным тоном. – Не сомневаюсь, тебе известно, что негоже трогать мои вещи в мое отсутствие. Положи на место и пойдем. – Простите, ваше величество. – Лиса уронила простыню на пол, словно та занялась пламенем. – Мне ужасно стыдно. Понимаете, я не могла найти Хильду. – Идем, – сказала Биттерблу. – Дверь вашей спальни была открыта, ваше величество, – лихорадочно объяснялась Лиса, пока они шли. – Я услышала ваш голос и потому заглянула. Простыни лежали на полу, и на самой верхней была такая прелестная вышивка, что я подошла поглядеть поближе. Не смогла удержаться, ваше величество. Прошу прощения. Понимаете, мне нужно кое о чем вам отчитаться. Биттерблу проводила Мадлен до двери, потом отвела Лису в гостиную. – Что ж, – произнесла она спокойно. – О чем отчитаться? Ты нашла Грея? – Нет, ваше величество. Но в комнатах историй становится все больше слухов о том, что корона у Грея и своровал ее Сапфир. – Хм, – сказала Биттерблу. Изображать озабоченность было совсем несложно, ибо ее тревога была искренней, хоть голова и кружилась от сотни других забот. Лиса, которая вечно оказывалась поблизости, когда происходило что-то важное. Лиса, которая знала множество секретов Биттерблу, но о которой сама Биттерблу не знала почти ничего. Где жила Лиса, когда уходила из замка? Что за горожане позволяли своей дочери работать в любое время дня и ночи, ходить с отмычками в кармане, втираться к людям в доверие и совать нос в чужие дела? – Как ты стала замковой служанкой, Лиса, если не живешь в замке? – спросила Биттерблу. – Мои родичи многие поколения обслуживают благородные семьи, ваше величество, – ответила Лиса, – и никогда не жили в домах своих покровителей. Таков уж наш обычай. Когда Лиса ушла, Биттерблу отправилась на поиски Хильды. Та обнаружилась в собственной спальне – сидела в зеленом кресле и вязала. – Хильда, как ты отнесешься к тому, чтобы отправить кого-нибудь последить за Лисой? – Небо, ваше величество, – сказала Хильда, размеренно стуча спицами. – Неужели до этого дошло? – Я просто… я ей не доверяю, Хильда. – Но из-за чего? Биттерблу помедлила. – От нее у меня волосы на загривке дыбом встают. На следующий день она была в королевской пекарне – упорно атаковала уставшей рукой комок теста – и вдруг, подняв глаза, обнаружила, что перед ней, подпрыгивая на месте от нетерпения, стоит Помер. – Помер! – изумилась она. – Что, во имя небесной синевы… Взгляд у него был дикий. С заткнутого за ухо пера на рубашку капали чернила, а в волосах застряла паутина. – Я нашел книгу, – прошептал он. Биттерблу вытерла руки и отвела его подальше от Анны и пекарей, которые старались не выглядеть уж слишком любопытными. – Еще одну зашифрованную книгу? – спросила она тихо. – Нет, – ответил Помер. – Я нашел совершенно новую книгу. Книгу, которая поможет нам разгадать шифр. – Это книга шифров? – Это самая чудесная книга в мире! – воскликнул он. – Я не знаю, откуда она взялась! Волшебная книга! – Ладно, ладно, – сказала Биттерблу и утянула его за собой, чтобы их беседа потонула в кухонном гвалте; повела к дверям, пытаясь успокоить, заставить замолчать и не дать разразиться песней или пуститься в пляс. О его рассудке она не беспокоилась – по крайней мере, не больше, чем о рассудке любого другого в этом замке. Биттерблу понимала, что книги бывают волшебными. – Покажите мне эту книгу. Книга оказалась большой, толстой и красной. И – великолепной! – Понимаю, – выдохнула Биттерблу, листая ее. Радость Помера передалась и ей. – Нет, не понимаете, – возразил тот. – Это не то, что вам кажется. Ей подумалось, эта книга – что-то вроде огромного подробного ключа, который рассказывал о значении каждого составленного из символов слова в записях Лека. Она решила так оттого, что в первой половине книги страница за страницей были выписаны привычные Биттерблу слова и за каждым следовало слово, написанное теми самыми символами. 
Остальную часть книги составляла ровно та же информация, только наоборот: слова – из символов, а следом – настоящие слова, которые они обозначали. И что интересно, символьное написание было словно взято с потолка. Слово из шести букв, например «забота», могло расшифровываться тремя символами, а другое слово с теми же буквами «з», «а» и «б», например «забирать», имело со словом «забота» лишь один общий символ. Любопытно было и то, что кто-то вообще настолько смело обошелся с шифром, создав подобную книгу. Шифр Лека было поистине невозможно разгадать – но лишь до тех пор, пока не найдешь эту книгу. – Где вы ее взяли? – спросила Биттерблу; ее пронзил внезапный страх при мысли о пропаже книги – о пламени. О ворах. – Есть еще экземпляры? – Это не ключ к его шифру, ваше величество, – сказал Помер. – Я знаю, что вы так решили, и вы ошибаетесь. Я пробовал. Не подходит. – Но как же иначе? – изумилась Биттерблу. – Что это еще может быть? – Это словарь для перевода нашего языка на совершенно другой и обратно, ваше величество. – В каком смысле? – Биттерблу шлепнула том на стол рядом с Касатиком. Книга была громадная, руки устали, и накатывало раздражение. – В том самом, ваше величество. Символы Лека – это буквы чужого языка. В этой книге собран лексикон двух языков: все слова нашего в ней переводятся на чужой, а все их слова – на наш. Вот, смотрите, – сказал он, открыв первую страницу, на которой были столбцами написаны все тридцать два символа. Рядом с каждым стояли буква или сочетание букв. 
– Я предполагаю, что эта страница – руководство по произношению для носителей нашего языка, – сказал Помер. – На ней показано, как произносятся эти чужие буквы. Понимаете? Совершенно другой язык. Сама идея казалась Биттерблу чуждой – настолько чуждой, что хотелось уверить себя, будто это личный язык Лека, который он придумал, чтобы шифровать записи. Вот только в прошлый раз, когда она решила, будто Лек что-то выдумал, в ее покои явилась Катса с крысиной шкуркой цвета глаз По. |