Онлайн книга «Глаза Гейзенберга»
«Может быть, они вызвали меня сюда, чтобы предложить мне продвижение? – раздумывал он, – Должно быть, для этого. Я прошел свой испытательный срок под руководством таких людей, как Поттер и Иган. Меня сейчас выдвигают в Централ». – И не говорите «доктор», – сказал сопровождающий, – здесь врачей называют фармацевтами или генными инженерами. – Я понимаю, – сказал Свенгаард. – Олгуд хочет, чтобы вы дали ему полный отчет после беседы, – сказал агент. – Да, конечно, – сказал Свенгаард. Карантинный барьер поднялся. – Идите в здание, – сказал агент. – Вы не идете со мной? – спросил Свенгаард. – Не приглашен, – сказал агент. Он повернулся и пошел вниз по ступенькам. Свенгаард проглотил комок в горле, вошел в серебряный полумрак портика, перешагнул через порог и очутился в длинном зале с эскортом из шести помощников, трое с каждой стороны, размахивающих кадилами, из которых поднимался розовый дым. Доминирующее положение в конце этого зала занимал большой красный шар. В открытом сегменте его сверкали и мигали огни, движущиеся фигуры внутри зачаровывали Свенгаарда. Помощники остановили его в двадцати шагах от открытого сегмента, и он посмотрел вверх на Туеров, узнавая их через занавес власти – Нурс в центре, а по бокам Калапина и Шруилл. – Я пришел, – сказал Свенгаард, выразив приветствие, которому научил его сопровождающий агент. Он вытер вспотевшие ладони о свою лучшую тунику. Заговорил Нурс громовым голосом, – Вы генный инженер, Свенгаард? – Да, я Свенгаард… Нурс, – Он сделал глубокий вдох, размышляя о том, заметили ли они заминку, когда он вспомнил, что надо сказать имя оптимена. Нурс улыбнулся. – Вы ассистировали недавно в операции по генетическим изменениям эмбриона четы по имени Дюран, – сказал Нурс, – Главным инженером операции был Поттер. – Да, я был ассистентом, Нурс. – Во время этой операции была случайность, – сказала Калапина. В голосе ее была странная музыкальная тональность, и Свенгаард понял, что она не задавала вопрос, а напомнила ему деталь, на которую она хотела, чтобы он обратил внимание. И здесь он почувствовал начало величайшего беспокойства. – Случайность, да… Калапина, – сказал он. – Вы внимательно следили за операцией? – спросил Нурс. – Да, Нурс, – И Свенгаард почувствовал, что его внимание переключилось на Шруилла, который сидел там безмолвный и задумчивый. – Ну, тогда, – сказала Калапина, – Вы сможете рассказать нам, что скрыл Поттер об этом генетическом изменении. Свенгаард понял, что потерял голос. Он смог только потрясти головой. – Он ничего не скрыл? – спросил Нурс, – Это вы хотите сказать? Свенгаард кивнул. – Мы не хотим причинить тебе никакого вреда, Свенгаард, – сказала Калапина, – Ты можешь говорить. Свенгаард проглотил ком в горле, откашлялся, – Я, – сказал он, – … не знаю… Я ничего не видел… скрытого, – Он замолчал, затем вспомнил, что ему следует назвать ее имя и сказал – Калапина, – как раз в тот момент, когда начал говорить Нурс. Нурс остановился, нахмурился. Калапина захихикала. Нурс сказал: – Но вы же сказали, что следили за генетическими изменениями. – Я не смотрел в микроскоп вместе с ним каждую секунду, – сказал Свенгаард, – Нурс. Я… у меня… обязанности ассистента – инструкции компьютерной сестре, работа с ключами питания и т. д. – А теперь скажи, была ли компьютерная сестра твоим собственным другом, – приказала Калапина. – Я… она бы… – Свенгаард облизнул губы языком, – Чего они хотят? – Мы работали вместе ряд лет, Калапина. Я могу сказать, что она была другом. Мы работали вместе. – Вы исследовали эмбрион после операции? – спросил Нурс. Шруилл сел прямо и уставился на Свенгаарда. – Нет, Нурс, – сказал Свенгаард, – В мои обязанности входило обеспечить чан, проверить жизнеобеспечивающие системы Он сделал глубокий вдох. Вероятно, они просто проверяют его, в конце концов… но такие странные вопросы! – А теперь скажи, является ли Поттер твоим особым другом, – приказала Калапина. – Он один из моих учителей, Калапина, тот, с кем я работал над сложными генетическими проблемами. – Но не входил в ваш узкий круг, – сказал Нурс. Свенгаард потряс головой. Он снова почувствовал угрозу. Он не знал, чего ему ожидать – тот огромный шар скатится; раздавит его, превратит тело в расщепленные атомы. Но нет, оптимены не могли бы сделать такое. Он изучал их лица, когда они стали четко различимы сквозь занавеси власти, ища какой-нибудь знак. Чистые стерильные лица. Он видел в их чертах генетических творцов – они могли бы быть любыми стерри из народа, если бы не аура таинственности оптименов. Народные слухи говорили, что они являются стерильными по выбору, что в потомстве ОНИ видят начало смерти, но генетические особенности их черт говорили Свенгаарду о другом. – Почему вы позвали Поттера для решения именно этой проблемы? – спросил Нурс. Свенгаард сделал судорожный вдох и сказал: – Он… генетическая конфигурация эмбриона… близкая к опту. Поттер известен в нашей больнице. Он… Я в нем уверен; блестящий хи… генетический инженер. – Скажи сейчас, дружен ли ты с другими фармацевтами, – сказала Калапина. – Они… Я работаю с ними, когда они приходят в наше здание, – сказал Свенгаард. – Калапина, – поправил его Нурс. Ее сотрясал приступ смеха. В горле Свенгаарда начала нарастать тугая напряженность. Он начинал сердиться. Что все это значит? Что им больше нечего делать, а только сидеть, насмехаться и задавать вопросы? Гнев вернул Свенгаарду контроль над голосом, и он сказал: – Я глава генной инженерии только в одном корпусе, Нурс, – простой районный инженер. Я делаю обычные операции. Когда что-либо требует специалиста, я следую инструкции и вызываю специалиста. На этот случай был назначен Поттер. – Один из специалистов, – сказал Нурс. – Тот, кого я знаю и уважаю, – сказал Свенгаард. Он даже не потрудился добавить имя оптимена. – А сейчас скажи, сердишься ли ты, – приказала Калапина, и в ее голосе снова зазвучала музыкальность. – Я зол. – Скажи почему. – Почему я здесь? – спросил Свенгаард, – Что это за допрос? Я что-то сделал не так? Мне высказывается недоверие? Нурс наклонился вперед, руки положил на колени, – Ты смеешь задавать нам вопросы? |