Книга Смертельный хоровод, страница 73 – Андреас Грубер

Снейдер удивленно посмотрел на него.

– Я думал, ты больше не пьешь алкоголь.

Кржистоф приложился к фляжке еще раз, потом убрал ее обратно в карман.

– Это святая вода, полезна для рефлексов.

«Настоящий дурдом!» Снейдер скривился.

– Готов? – Кржистоф не дождался ответа. – Праведный должен принять много страданий, – процитировал он Библию, направляясь с поднятыми кулаками к Отто. – А кто не возьмет свой крест, тот его не достоин. – Затем он ударил.

Снейдер услышал звук удара, отвернулся, прошел через зал и сунул в рот сигарету. За спиной раздавались шлепки кулаков, боксерских перчаток и стоны Отто. Хотя Кржистоф был на несколько лет старше Отто, но меньше ростом, мускулистее и ловчее. И, судя по звукам, Бог действительно был на его стороне. К тому же Кржистоф с детства поступал подло и не знал угрызений совести, поэтому он отлично подходил для подобных заданий. Нужно было лишь узнать Кржистофа поближе, чтобы пожалеть о том, что повстречался с ним.

В принципе Снейдер ненавидел насилие, однако он достаточно хорошо знал Отто, чтобы понимать – это единственный путь вытрясти из него что-нибудь за короткое время.

Снейдер сделал два медленных круга вокруг ринга. Стоит признать, что его интересовал не столько бой, сколько радиоприемники, которые были расставлены в помещении – под голыми лампочками, которые свисали с потолка на проводе.

Снейдер сделал затяжку, потом бросил окурок на пол и раздавил ногой.

– Достаточно! – Он подошел к канатам.

Отто лежал в углу на полу. Один глаз заплыл, губа была разбита, а Кржистоф стоял рядом и даже не запыхался.

– Зачем там жесткого, голландский мудак? – выдавил Отто. Окровавленная, в слюне капа вывалилась у него изо рта и лежала у лица. – Это же не в твоем стиле!

– С твоим куриным умишком изощренные колкости дойдут до тебя через сто лет, а у меня нет времени, – сказал Снейдер. – Где Харди?

– Включи радио, – прошептал Отто.

Снейдер уставился на Отто. Тот взглянул на потолок, а потом требовательно – насколько это было возможно опухшим глазом – посмотрел на Снейдера. В конце концов Снейдер наклонился и включил радиоприемник. Тут же из аппарата раздалась громкая музыка. Он выпрямился и подошел ближе к оградительным канатам.

– Ну?

– Он пошел к Антуану Томашевски. Больше я ничего не знаю, – прошептал Отто.

Теперь и Снейдер понизил голос и заговорил так, чтобы расслышать его мог только Отто:

– Он по-прежнему живет в Хофхайме?

– Да, и больше ничего не спрашивай, я не хочу неприятностей.

Снейдер взглянул на Кржистофа, кивнул и крикнул:

– Будь вежлив и попрощайся. И если можно, больше без библейских высказываний. Мы уходим!

Кржистоф пролез между канатами и натянул на себя футболку. Костяшки на его руках были сбиты, но, похоже, это его не волновало. Несколько человек забрались на ринг и помогли Отто сесть. Остальных подробностей Снейдер не видел.

Они покинули зал и направились к воротам, но, прежде чем выйти на улицу, Снейдер остановился и снова огляделся по сторонам.

– Что это за трюк с радио? – спросил Кржистоф.

Снейдер уставился на радиоприемник рядом с воротами, задумчиво достал пачку сигарет и сунул себе в рот очередной косячок.

– Пока не знаю. Я скажу тебе через пять минут.

– О’кей. – Кржистоф вышел наружу и зашагал к своей машине.

«Под каждой лампой в зале стоит радиоприемник. Один аппарат находится здесь, и еще один в раздевалке. – Снейдер посмотрел на потолок. – И здесь прямо над радио висит электрическая лампочка». Снейдер затянулся, глубоко вдохнул дым, ненадолго задержал его, а потом медленно выдохнул.

Неожиданно рядом с ним возник Отто. Правда, на нем была не потная спортивная одежда, а костюм и галстук, словно он только что пришел со слушания в зале суда. Губа и глаз тоже были в порядке, словно и не было никакого боя.

– Готов поспорить, что в раздевалке над радио тоже висит лампа, – пробормотал Снейдер.

– С чего ты решил?

– Простой закон шаблона и тождественности.

– Так проверь, – предложил ему Отто.

Снейдер вошел в раздевалку. Отто следовал за ним бесшумно, словно парил над полом.

– У тебя паранойя? – спросил Снейдер. – Боишься, что кто-то прослушивает тебя через электропроводку?

– То, что у меня паранойя, еще не означает, что меня никто не прослушивает.

– Как ты думаешь, кто это делает?

– А у кого может быть интерес? – спросил Отто.

– Да, у кого? – пробормотал Снейдер. – Это должен быть тот, кого ты не можешь сдать БКА.

– Хорошее предположение.

– Само БКА, – пробормотал Снейдер. Он вошел в раздевалку, встал на скамейку, зажал сигарету в уголке рта, вытянул руку и схватил лампу, которая действительно висела над радиоприемником. Повертел ее, разглядывая. – Здесь ничего нет, – сказал наконец он.

– Значит, ты невнимательно смотрел.

– Возможно. – Осторожно Снейдер выкрутил лампочку из цоколя, но так ничего и не заметил. Никакого жучка! – Отто, ты сошел с ума! – заявил он.

– Пусть так.

Снейдер зажал цоколь в руке и резко дернул. Рядом с ним, на опасном расстоянии, заболтались два оголенных электрических провода. Он быстро слез со скамейки и разобрал цоколь.

– Вот он, – удивленно пробормотал Снейдер. В руке он держал маленькую черную пластинку, которая напоминала миниатюрную костяшку домино.

– Значит, я не ошибался.

– Похоже на то. – В задумчивости Снейдер вышел из раздевалки.

– Ты разговариваешь сам с собой?

– Что? – Снейдер поднял глаза и посмотрел в лицо Кржистофа. Тот стоял рядом с воротами и держал в руках бинты, упаковку таблеток и пузырек йода.

Снейдер сжимал пальцами жучок.

– Я разговаривал с Отто.

– С Отто? – Кржистоф удивленно посмотрел через открытую противопожарную дверь в зал, где Отто все еще сидел на ринге, прислонившись к канатам, и прикладывал лед к глазу. – Тебе лучше перестать курить эту дрянь.

Снейдер кивнул на перевязочный материал.

– А с этим что?

– Отнесу Отто. В качестве компенсации за причиненный ущерб.

– И ты утверждаешь, что я ненормальный? – Качая головой, Снейдер вышел наружу, чтобы рассмотреть жучок при солнечном свете.

Он повидал уже много подслушивающих устройств, но такого еще не встречал. Жучок состоял из чувствительного беспроводного микрофона с усилителем и мини-батарейкой и работал на какой-то определенной частоте. Прямоугольная пластинка была меньше ногтя – и значительно меньше обычных жучков, которые использовались БКА. К тому же не было указано ни типа, ни серийного номера, только по краю стояла надпись «3BYK», напоминающая кириллический шрифт.