Книга Мой любимый зверь!, страница 70 – Ольга Гусейнова

— Значит не просто так боги помогли шир Алесио пройти полноценную трансфигурацию. Большие чувства заслуживают достойной награды, — согласился с собеседницей Нофаль.

— Кстати, на Земле результаты медицинских исследований являются врачебной тайной. Конечно, я понимаю, кто мы и где мы, но при Эрике лучше не распространяйся, — предупредила Ровена.

Не то чтобы меня особенно беспокоила эта «утечка информации», но подруге я была благодарна за заботу. И вообще, пора «официально» просыпаться. Открыла глаза, маска на лице и не совсем прозрачная крышка мешали детально рассмотреть возвышающегося рядом с капсулой здоровяка клеранца. Он переоделся в черную форму космических сил Клерана и выглядит в ней очень представительно. Если бы не его слишком хмурое лицо, было бы совсем замечательно.

— Ты все еще злишься на меня? — спросила Ровена.

— Нет, я злюсь на себя за собственную глупость, — пожал широченными плечами Нофаль.

— Матео сказал, что уговорил вас с Фальком сойти на Фортане, когда Райо предложил. А вы согласились, потому что он обладает даром — ищет путь к общему благу.

Нофаль мрачно усмехнулся:

— Хая, нельзя все валить на богов и других. В этой жизни каждый все решает сам. В своих ошибках мне некого винить, кроме себя. Райо шел за любимой, я — по глупости.

— Ты… ты хочешь сказать, что никогда меня не простишь? — я услышала грусть в голосе Ровены. Видимо, Нофаль не оставил ее равнодушной, чтобы она там не говорила. — Если я уйду, не полетишь за мной? Не захочешь найти?

— Хая Ровена, я уверен, вы знаете ответы. С момента ареста наши спецы основательно пополнили ваше досье. Полагаю, и наш язык вами освоен, хотя бы на базовом уровне. Потому что Клеран, Дагава, Лиур давно входят в список ваших интересов. Вы более чем знакомы с нашими культурными особенностями, обычаями и предпочтениями.

— К сожалению, не настолько хорошо, как думала в начале… этого пути, — спокойно признала Ровена.

— В любом случае, вы точно знаете, что мое сердце на ваши достоинства не откликнулось. Вас интересуют мои умения в интимной сфере? Хотите скрасить полет в постели? — иронично и зло спросил Нофаль.

Уязвленная, а может и нет, женщина фыркнула:

— Хамите, батенька!

— Увы, пока я не обрел нидаш, поэтому отцом не являюсь, — сухо ответил Нофаль и удалился.

Писк в капсуле предупредил о завершении моей программы восстановления. Я завозилась. Жижа ушла, со всех сторон в меня ударили тонкие струйки воды. Щекотно! После тщательного мытья включилась «сушка». Из капсулы я вылезла лохматая, в безразмерной серой рубашке и голодная как тысяча чертей.

Возле соседней капсулы, поджав ноги и хмуро взирая на меня, сидела на стуле Ровена. Ворона-вороной!

— Как мы все это прочешем? — пожаловалась я, проверяя пятерней свои лохмы.

— Неправильный вопрос, — буркнула она, а потом, брезгливо натянув двумя пальцами тонкую ткань рубашки на груди, добавила. — Как мы в этом ходить будем?

— Зачем ты к Нофалю подкатывала? — расстроенно спросила я. —История с Матео и Фальком ничему не научила.

— Мне нужен здесь персональный защитник, союзник, — проворчала напарница.

— Союзник? Зачем? — нахмурилась я, оглядывая помещение на предмет лишних ушей.

— Для спокойной жизни.

Наконец я нашла взглядом капсулу с Райо и поторопилась к нему.

— Медики предупредили, что он еще минимум пару часов проспит, — уведомила Ровена.

— Он такой… — слово «красивый» я оставила при себе, уже молча любуясь своим любимым.

— Тебя только избавили от всяких микробов, так что крышку облизывать не обязательно. Мало ли какую заразу здесь можно подцепить, — ехидно пошутила Ровена.

Ой, я и вправду увлеклась. Положив ладони на крышку капсулы, и не заметила, что приникла к ней всем телом и радостно рассматривала Райо в такой же больничной рубашке, только ему она короче. Рубцы у него на коже порозовели, и уже не такие воспаленные и выпуклые как раньше. В общем, мой даш по-прежнему красавчик. А от Ровены я отмахнулась:

— Да ну тебя…

— Доброго времени суток, хаи, — прозвучал незнакомый голос за спиной. — Это вам.

Обернувшись, я увидела врача, который занимался нами после санобработки. Тогда он все манипуляции проделывал молча, под сверлящим взглядом Райо, обуреваемого ревностью. Сейчас решился нарушить молчание. Ура! Он принес сложенную квадратиками одежду. В этих страшных рубашках мы привидениями бродить по кораблю не будем!

Следом за врачом пришел Матео, на ходу застегивая черную форменную куртку, как у Нофаля, но без знаков отличия. Наверное, тоже недавно очнулся. Ровена встрепенулась и, рассыпавшись в благодарностях, забрала у врача одежду. А тот сперва смерил меня, «обнявшуюся с капсулой», понимающим взглядом, потом проверил данные на дисплее, отражающем показатели Райо, и вежливо попросил:

— Вам не стоит волноваться, нидаш Эрика, с шир Алесио все в порядке. Стабилизируем гормональную систему. Мы в космосе, а зверь с нестабильной психикой слишком опасен.

— Благодарю вас, хой даро Варташ, — улыбнулась я и, сделав над собой усилие, вспомнив, что на публике здесь ведут себя скромно, отлепилась от капсулы. — Вы можете сказать, как чувствуют себя Илика и таш Нешан?

— Все хорошо, но их восстановление продлится гораздо дольше, чем ваше. Здоровье маленькой дочери таш Нешана подорвано с рождения. Ее придется лечить и на Клеране. Но ничего непоправимого, все будет хорошо.

Я грустно опустила глаза и… ох, да, хороша: в мятой больничной рубашке и без белья. Смутилась и, невольно поправив воронье гнездо на голове, метнулась к Ровене. Та понятливо сунула мне в руки стопку вещей и мои грубые ботинки от службы исполнения наказания, правда чистые. Зато одежда нам с напарницей досталась похожая на форму космических войск Клерана.

Переодевались мы в расположенном здесь же санитарном блоке. Нашлись там и одноразовые предметы гигиены, расчески, средство для очистки полости рта и несколько незнакомых предметов. Впервые за несколько недель я увидела себя в зеркале. Процедура восстановления благотворно повлияла на кожу — ушла нездоровая краснота и шелушение, а вот красивый золотистый загар очень порадовал. Я похудела, черты лица стали чуть резче, но от этого более утонченными, ранимыми. Глаза — словно глубокие темные озера, таинственные и грустные, на дне которых притаились кошмарные воспоминания. Вернется ли прежняя, почти детская наивность моему взгляду. Волосы наконец-то послушно легли на плечи и спину блестящими коричневыми волнами. Осталось заплести.

— Раньше ты была очаровательно невинной и сексуально привлекательной, а теперь похожа на хрупкого несчастного ангелочка, — озабоченно сказала Ровена, хмуро рассматривая меня. — Черный — не твой цвет, добавляет трагизма. А это плохо сказывается на мужском интересе, вызывает желание пожалеть, как побитую собачку.