Книга Золушки в опасности, страница 85 – Лесса Каури

Ласурские придворные вставали на цыпочки, чтобы разглядеть низкорослого даже среди своих соотечественников гнома. Виньогрет, выдержав положенную паузу и дав толпе насладиться грозным видом своей гвардии, неторопливо пошел вперед.

Его Величество Аркей двинулся навстречу. Боевые топоры гномов взлетели вверх в знак приветствия. Им вторили мечи ласурских гвардейцев, салютующие гномам. Все происходило в тишине, нарушаемой лишь шепотками придворных да шелестом беспрерывно падающего снега.

Двое правителей самых значимых на территории Тикрея государств остановились друг против друга и синхронно поклонились. В их жестах сквозило истинное уважение. Затем последовали приличествующие ситуации слова приветствия, после чего Его Величество Аркей подвел Его Величество Виньогрета к супруге.

Бруни торопливо поклонилась – помнила, как важны церемонии для обитателей Синих гор. Подгорный король, кланяясь в ответ, сказал, ухмыляясь в рыжие усы:

– Воистину говорят, что материнство красит женщину, и я рад, что могу лицезреть вас в этот серый день цветущую, как розу весной, Ваше Высочество Брунгильда!

– Благодарю вас, Ваше Подгорное Величество, – смутилась Бруни и ляпнула, разглядывая его рыжину: – А мне по душе ваша осень!

И испуганно округлила глаза.

Виньогрет засмеялся, с удовольствием огладил окладистую бороду и ответил:

– Сочту за комплимент.

Утро перевалило за полдень, а череда гостей, прибывающих на церемонию, не иссякала. В какой-то момент Бруни ощутила, как болят груди – прибыло молоко. Это значило, что близнецы проснулись и вопят от голода где-то в глубине замка. Она растерянно заозиралась. Аркей был слишком занят церемониалом, чтобы заметить беспокойство жены, однако архимагистр Никорин, все время стоящая чуть позади него, тут же подошла к принцессе.

– Что случилось, Ваше Высочество?

– Дети… Они хотят есть… Я чувствую! – Бруни нервно скомкала плащ на груди и с отчаянием воскликнула: – Пресвятые тапочки, я не думала, что прием гостей так затянется!

– А кормилица? – удивилась Ники.

– Нет у них кормилицы, – мстительно подал голос Колей, – сестренка у меня сама самостоятельность!

Бруни почувствовала, как вспыхнули щеки.

– Уйти нельзя, – сочувственно прогудел Редьярд, – гости обидятся! Придется моим внукам немного поголодать. Ну а поорать – так это у нас семейное!

– Нет, так дело не пойдет! – решительно произнесла Ники. – Ваше Высочество, идите, кормите царственных оглоедов, я тут побуду… за вас.

– За меня? – изумилась Бруни и вдруг обнаружила, что смотрит на себя саму.

– А где Ники? – изумился Редьярд. – Ну что за привычка исчезать мгновенно?

Ники не было. Впрочем, не было и самой Бруни – опустив взгляд, она не увидела ни плаща, отороченного горностаем, ни мысков своих сапожек, ни себя. Ласурская принцесса стала невидимкой, а Ласурский архимагистр в ее обличье заняла место рядом с королем.

Лавируя между гостями, Бруни бросилась в башню. Ее никто не замечал, однако у входа во дворец она с удивлением увидела Григо Турмалина.

– И не думайте, что я вас не вижу, Ваше Высочество, – сообщил тот. – Идемте быстрее, а то в вашей комнате лопнут оконные стекла!

– Вы меня правда видите? – поинтересовалась Бруни на бегу.

Гвардейцы, охраняющие вход в башню, покосились на Григо, но ничего не сделали. Вход в покои ему был разрешен круглосуточно.

– Правда, – засмеялся секретарь, когда они миновали охрану и оказались на лестнице. – Подождите у дверей, Ваше Высочество, я предупрежу Катарину. Девушке в ее положении не стоит падать в обморок даже при виде невидимой принцессы!

– Ох, – пробормотала Бруни.

Когда она вошла в спальню, Катарина с остервенеем качала колыбельку Рэда, держа на другой руке орущую до хрипоты Хлою.

– Она уже здесь! – сообщил Григо.

– Я уже здесь, – подтвердила запыхавшаяся принцесса, вытаскивая девочку из рук горничной.

– Ой! – ойкнула та. – Ваше Высочество, я вас не вижу!

– А ведь я тебя предупреждал, Катарина, – захохотал Григо и покинул спальню со словами: – Не стану вас смущать…

Вдвоем с Катариной кое-как приложили младенцев к невидимым грудям принцессы. Впрочем, детям зрение не потребовалось – они замолчали, едва ощутили вкус материнского молока на губах. Блаженная тишина разлилась по королевским покоям.

– Ваше Высочество, – отчего-то шепотом спросила горничная, – что вы чувствуете?

– Что они проголодались, – ответила Бруни.

Катарина прыснула.

– Я имею в виду, быть невидимкой – как оно?

Принцесса прислушалась к себе. Никаких странных ощущений!

– Как обычно, – ответила она и тоже засмеялась, – я имею в виду, что ничего такого не чувствую.

– Вот где ужас-то! – благоговейно прошептала горничная.

* * *

Горожане спешили посмотреть на коронацию или, хотя бы, постоять на соседних улицах, поэтому никто не удивился, когда близь больницы Святой Евгесии в опустевшем, будто вымершем, Сакральном квартале открылся портал, из которого на мостовую ступили трое – волшебница, маг и неказистый мужичок.

– Ты готов? – спросила Вителья Альперта, когда они остановились перед дверью.

Попус выглядел бледно, но решительно. Не отвечая, заколотил в дверь.

Створка распахнулась. На пороге стоял дюжий маг с суровым выражением лица. Однако, увидев Аля, он приветливо кивнул и посторонился, пропуская посетителей.

В отличие от прошлого раза Вырвиглот не остался на ступеньках, а вошел в больницу вместе с Витой и Алей. Вошел и не сдержал тихого рыка.

– Что, Дробушек? – тут же спросила Вита.

– Они плохо пахнут, – проворчал Вырвиглот.

Альперт и Вителья переглянулись. Не было нужды спрашивать, кого тролль имеет в виду.

Посетителям пришлось потесниться: двое санитаров несли носилки с телом. От сквозняка простыня, укрывающая его, откинулась, и волшебница узнала умершего. Демон Ваас отныне был свободен и в поисках новой жертвы! Вита скрипнула зубами – вот еще одна ее ошибка. Не успела. Не спасла! Она ускорила шаг, взлетела по лестнице, первой остановилась перед уже знакомой дверью и повернулась к Альперту.

– Запомни, Аль, демоница будет провоцировать, лгать, изворачиваться. Она может мучать Таю, на твоих глазах причиняя ей физическую боль. Сделает все, лишь бы ты помешал мне убить ее! Может быть, все-таки останешься здесь?

Альперт судорожно вздохнул, взглянул Вите в глаза и ответил с несвойственной ему грубостью:

– Я хочу увидеть, как она сдохнет!

Вита посторонилась, позволяя магу снять с двери защитное заклинание.