Книга Твоими молитвами, страница 28 – Марина Серова

— Ладно, — недовольно взглянув на него, решила Алина. — Но ненадолго, а то у меня тоже планы.

Отлично. Двое согласны, а что насчет остальных?

Олег Петрович до сих пор стоял на том месте, где и раньше. Только вот плотоядной улыбки на его лице я не заметила. Успел за это время стереть и заменить ее на усталое выражение лица человека, имеющего кучу проблем.

— Не знаю, получится ли у меня, — задумчиво проговорил он. — Да я и не рассчитывал.

— Вы же хотели, — напомнила я ему. — Буду только рада.

— Я подумаю, — нехотя ответил он.

— Сделайте милость.

Олег Петрович сел за свой стол, всем видом показывая, что теперь он не сильно заинтересован в приглашении.

Понимаю. Он ожидал, что я его зажму в укромном уголке и жарко прошепчу слова о том, как сильно я его хочу? Похоже на то. Впереди нас ждал целый рабочий день, а я была настроена очень решительно. Пусть посидит, покумекает, пообижается, а к вечеру, надеюсь, растает и передумает.

Не отреагировала на приглашение только Анна Григорьевна.

Было что-то в этой женщине такое, что заставляло держаться от нее на дальнем расстоянии. Внешне вроде бы просто чинная старушка. Опрятная, воспитанная, немногословная. Как ни посмотришь — работает. Представитель поколения, на долю которого пришлось столько, что не каждый сказочный богатырь на плечах вынесет. Плюс трагедия, случившаяся с единственным, пусть и взрослым, ребенком.

Но именно Анну Григорьевну мне хотелось расспросить больше всего. И понимала, что сделать это будет очень непросто.

Она словно угадала мои мысли. Или просто умела их читать. Я еще не разобралась.

— Я не смогу пойти, — постным голосом произнесла она. — Потом расскажете, как все прошло.

— Хорошо, — пробормотала я. — Извините.

Азарт сразу же исчез.

Включив компьютер, я занялась отчетами. Цифры здорово отвлекали, и было от чего: после слов Анны Григорьевны я ощущала себя собакой, которой напомнили про то, что ее место вовсе не там, где ей кажется. Бывают же люди с такой «стальной» харизмой…

Спустя несколько минут я обнаружила в документах несколько ошибок. На общий результат они не влияли, но уточнить стоило. После краткого анализа стало понятно, что для исправления мне потребуется посторонняя помощь, иначе я запутаюсь еще больше.

Ваня в это время со знанием дела ковырялся в каком-то планшете, который ему подсунула Алина. Она же в этот момент разговаривала по телефону. Просить о помощи Оленя или Анну Григорьевну я не хотела. Решила обратиться к Ивану. Все-таки, было дело, обещал помогать.

— Вань, — позвала я его, — у меня тут какая-то нестыковка. Можно тебя оторвать от дел на пять минут?

Ваня не успел и рот открыть, как рядом со мной уже стоял Олег Петрович.

— Что такое, Женя? — участливо спросил он.

— А вот, смотрите, — вздохнула я. — Здесь и здесь.

Олень взглянул на экран и распрямился.

— Думаю, вам лучше начать эту работу с самого начала, — пробормотал он. — Этими расчетами занимался другой человек. Узнаю ее руку. Да, лучше начать заново. Так быстрее.

Он быстро вернулся к своему столу. Я непонимающе посмотрела ему вслед.

Убрав телефон, ко мне подошла Алина.

Ситуация повторилась: она всмотрелась в экран, потом вернулась на свое место.

— Это печатала Марина, — пояснила она. — Ну девушка до тебя здесь работала. Она частенько ошибалась в последнее время.

— Я исправлю, — пообещала я.

Олег Петрович резко встал со стула, взял кружку и пошел к двери, но по пути успел бросить Алине:

— Все делают ошибки, если ты забыла.

— Но не все их потом исправляют, — тут же нашлась девушка.

Олег Петрович исчез в коридоре.

В наступившей тишине раздался стук — Анна Григорьевна уронила на пол свой карандаш. Она тут же наклонилась и подняла его, но сделала это очень медленно.

— Не хочешь выйти подышать? — резко спросила Алина.

— Пойдем, — с готовностью ответила я.

Алина была из тех людей, которые всегда держат в ящике стола пачку сигарет, но курильщиками себя не считают. На пороге кабинета она покосилась на Анну Григорьевну, и я машинально посмотрела в ту же сторону.

Она просто сидела, ничего не делала. Просто сидела и смотрела на пустой бумажный лист.

* * *

Кроме нас, курящих под навесом оказалось не так много.

— Почти не курю, — объяснила Алина, протягивая мне пачку. — Очень редко. Эта пачка с того Нового года в столе валяется, веришь?

— Верю. Я тоже не увлекаюсь.

— А чего это ты так резко решила пойти в бар? — спросила Алина.

— А чего тянуть-то? Мне показалось это неплохой идеей. Сегодня утром меня Олег Петрович уже туда приглашал, вот я и придумала.

— Ой, — Алина сморщилась и стряхнула пепел, отставив руку в сторону, — он и тебе глазки строил? Типа, вы с ним вдвоем? Он ко всем со своей любовью лезет. Ко мне приставал, к Маринке тоже. Не ведись. Он на каждую бабу лезет. Тварь любвеобильная, вот он кто.

Алина дала ему очень удачную характеристику.

— Не до такой степени он мне нравится, чтобы идти с ним на свидание, — ответила я.

— «То Место» — крутая тема, — заметила Алина. — Мы там были несколько раз. Всем отделом ходили. Раньше делали это частенько.

Вот теперь можно расспросить ее о Марине. Если сделать вид, что это просто праздное любопытство, то у меня есть шанс кое-что выведать о самоубийстве бывшей пассии Малахова. С Алиной мы были знакомы всего один день, поэтому я пока что имела право задавать неудобные вопросы. Человек только что устроился, имеет право о чем-то не знать. Бестактность будет оправдана неведением. Очень удобно.

— А ты тут давно работаешь? — нейтральным тоном спросила я.

— Чуть меньше года, — ответила Алина. — Сначала было два секретаря, а потом осталась только я.

— А зачем начальнику два секретаря? Отдел-то небольшой, как я успела заметить.

— Зато бывают авралы, и никто не знает, когда это случится.

Алина курила короткими нервными затяжками и скоро достала вторую сигарету.

— Да ты почти не куришь, — недовольно заметила она. — Не лезет?

— Не лезет, — призналась я. — А нас не хватятся?

— Кто? Не смеши, — закатила глаза девушка. — Сейчас тут реорганизация, но нас не трогают. Все начальство занято по уши, на работе появляется от случая к случаю. Наш-то Малахов тоже куда-то пропал. Главное, никто не знает, куда именно. Сплошные тайны.

— Савостин сказал, что он заболел, — вспомнила я слова Андрея.