Книга Муравейник Хеллстрома, страница 40. Автор книги Фрэнк Герберт

Голос Шефа звучал тревожно и четко, несмотря на долгую задержку. Старик не спал, но, будучи занят, не хотел прерываться даже для того, чтобы ответить тому, что он часто называл как «этот инструмент из преисподней».

— Я говорил вам, что позвоню, как только вернусь, — сказал Перуджи.

— Откуда вы звоните? — спросил Шеф.

— Из мотеля, а что?

— Вы уверены, что линия не прослушивается?

— Да, я проверял.

— Все-таки шифровать надежнее.

Перуджи вздохнул и включил устройство. Вскоре он услышал голос Шефа, измененный шифровальным устройством.

— Так что вам удалось выяснить? — спросил Шеф.

— Они не реагируют на мой намек о металлургии и новых изобретениях.

— Вы высказали предложение?

— Я сказал, что знаю кое-кого, кто заплатит миллион за обещающее новое изобретение в этой области.

— Они не клюнули?

— Нет.

— Совет начинает на меня давить, — сказал Шеф. — Мы скоро должны начать действовать.

— У Хеллстрома должна быть цена! — сказал Перуджи.

— Вы полагаете, что, если поднять ставку, он клюнет?

— Полностью не уверен. Но что бы мне хотелось, так это послать Джанверта и, может быть, Мэрли в южную часть долины Хеллстрома и поискать там следы Карлоса и Тимены. У меня предчувствие, что они могли пойти с юга. Там много деревьев, а вы знаете, каким осторожным был Карлос.

— Вы никого туда не пошлете.

— Шеф, если мы…

— Нет.

— Но если мы надавим на Хеллстрома с этой стороны, то сможем заполучить его за меньшую цену. Мы можем все это проделать быстро и быть готовы к действию, как того желает Совет — ну, вы же знаете, какими они бывают, если что-либо кажется им подозрительным.

— Я сказал нет!

— Тогда что вы хотите от меня?

— Что вы видели на ферме Хеллстрома?

— Не многим больше, чем вчера.

— Уточните.

— В определенном смысле все обычно. Слишком обычно. Ни смеха, ни улыбок; все очень серьезные и, скажем, преданные. Да, это слово самое точное — преданные. Это необычно. Они напомнили мне коммуну на ферме Чикома, трудящуюся в предвкушении сбора хорошего урожая.

— Не думаю, что мы найдем коммунистов на этом дровяном складе, — сказал Шеф, — но об этом следует помнить, если нам потребуется покрыть себя славой. Однако дело гораздо более серьезно, чем вы себе представляете.

— Да? — Перуджи испытал внезапную тревогу и сосредоточился на голосе, доходящем до него по телефону.

— Мне звонили сегодня из самых верхов, — сказал Шеф. — Специальный помощник Самого. Они хотят знать, не мы ли суем свой нос в дела Хеллстрома.

— О-го! — Перуджи кивнул. Это объясняло, почему Хеллстром чувствовал себя хозяином ситуации. Как мог этот блошиный доктор пролезть так высоко?

— Что вы ответили? — спросил Перуджи.

— Я солгал, — произнес Шеф спокойно. — Я сказал, что, наверно, кто-нибудь еще, поскольку мне об этом ничего не известно. Но я обещал навести справки, так как иногда мои люди проявляют чрезмерное усердие.

Перуджи несколько секунд смотрел в молчании на стену. Кто за всем этим стоит? Затем он сказал:

— Мы можем подставить Ма, если понадобится.

— Это был один из вопросов, которые я обдумывал. «Один из нескольких!» — подумал Перуджи.

Шеф прервал нарастание его беспокойства, спросив: — Теперь расскажите мне, чем они занимаются на своей ферме?

— Они снимают фильмы о насекомых.

— Вы мне уже говорили вчера. Это все?

— Не уверен, чем они еще могут заниматься, но у меня есть некоторые предположения относительно того, где они могут этим заниматься. В этой студии есть подвал: костюмерная и прочая ерунда, выглядящая вполне достоверно. Но между студией и домом есть туннель. Они провели меня по нему, и мы имели совместный ленч. Обслуживали нас, надо сказать, довольно странные дамы. Красивые куколки, все четыре, но они не произнесли ни слова, даже когда я обращался к ним.

— Что?

— Они не говорят. Они просто накрыли стол и ушли. Хеллстром сказал, что они совершенствуют особое произношение и по приказу своего учителя не говорят ничего, если его нет поблизости и он не может скорректировать произношение.

— Звучит убедительно.

— Вот как? Мне показалось это странным.

— Велась передача на Джанверта и других?

— Нет. По той, что и вчера, причине. Они не забыли упомянуть об этом и были ве-е-сьма убедительны. Радио создает помехи и все такое.

— Мне все-таки не нравится, что вы идете туда без радио. Если что-нибудь — может быть, стоит сделать вашим заместителем Мэрли или ДТ вместо Джанверта?

— Не волнуйтесь. Они просто дали понять, что со мной будет все в порядке, если я буду придерживаться правил.

— Как это?

— Хеллстром детально объяснил, как его выводит из себя, если кто-то мешает съемкам. Мне было сказано следовать за гидом и не отклоняться в сторону.

— Кто был гидом?

— Некий невысокий парень по имени Салдо, не выше коротышки Джанверта. Крайне молчалив. Дама, которую они натравили на меня вчера, не появлялась.

— Дзула, вы уверены…

— Уверен. Шеф, нас загнали в угол. Мне нужна помощь. Мне нужен дорожный патруль, ФБР и вообще любой, кто может спрятаться в холмах вокруг фермы Хеллстрома.

— Дзула! Ты что, не слышал, что я сказал о недавнем звонке?

У Перуджи застрял комок в горле. Шеф умел быть решительным и беспрекословным, и голос его тогда звучал спокойно. Стало быть, дело не в одном звонке. Осиное гнездо зашевелилось.

— Нельзя просить помощи в проекте, который не существует, — сказал Шеф.

— Вы знаете, что я передал запрос по каналам на получение помощи со стороны ФБР?

— Я перехватил его и аннулировал. Этот запрос больше не существует.

— Можем мы попросить инспекционный полет самолета над фермой?

— Зачем?

— Я это как раз хотел объяснить. Этот туннель от сарая к дому. Мне бы хотелось знать, нет ли еще туннелей под фермой. Есть методы, позволяющие обнаружить подобные вещи.

— Не думаю, что смогу попросить об этом, не засветившись. Здесь должен быть другой путь. Ты сказал, что в туннелях под сараем у них могут размещаться лаборатории?

— Да.

— Это идея. У меня есть несколько друзей, занятых разведкой нефти, которые могут оказать нам услугу.

— Совет…