Книга Волчьи гонки, страница 50 – Николай Геронин

— Да, этот гад подвел нас под монастырь. Из-за него мы оказались на обочине.

— Не все так плохо. Вот ты ведь уже капитан. Со временем все утрясется.

— Я удушила бы его собственными руками, попадись он мне! Змея подколодная!!! Мазун — настоящая мразь!

— Не могу не согласиться с тобой! Хотя мы с ним уже никогда не пересечемся.

— Вот вы упомянули, Юрий Петрович, что я стала капитаном. Действительно, недавно получила очередное звание. А вы доросли бы уже до полковника, если бы не предательство этой гадины!..

— Может, и дорос бы, но не в этом суть. Самая большая для меня потеря — то, что я лишился оперативной работы. Мое призвание — пахарь в поле, а не счетовод в колхозной конторе.

Тут за Веригиным выросла очередь в буфет. Новыми претендентами на перекус оказались Щеглов и Снаткин.

— Ба-а, какие люди! — не преминула прокомментировать появление бывших оперативников токийской резидентуры Лоськова. — Вся группа штрафников в сборе!

— Мы нигде не прокалывались! Не наша вина, что этот подонок ушел к америкосам сам, — возмущенно заявил Щеглов.

Кого он имел в виду под «мы» — себя и своего бывшего напарника в Токио и нынешнего соседа по кабинету Снаткина или же их всех четверых? Во всяком случае, судьба всей четверки на данном этапе сложилась примерно одинаково: отсиживаться в Москве до лучших времен. Наступят ли эти времена? И если наступят, то когда?

Все четверо помолчали. Потом Щеглов и Снаткин стали обсуждать вполголоса какие-то свои дела.

Подошла их очередь. Лоськова взяла два яблока и стакан кефира. Стройная фигура требует жертв, хотя и не таких уж кардинальных.

Веригин оплатил селедку с картофелем и луком, сосиски с макаронами и компот. Но, самое главное, он отоварился кое-какой провизией для дома. Буфетчица Нина ловко завернула эти продукты в коричневую плотную бумагу.

Лоськова помахала Веригину рукой, приглашая его за свой столик. Он приземлился на ее территории.

— Татьяна, вы спортом сейчас занимаетесь? Судя по вашей форме, я подразумеваю физическую кондицию, вы явно не чураетесь занятий физкультурой и спортом.

— Нет, к фанатам джоггинга и других физических нагрузок я не отношусь. Ограничиваюсь утренней гимнастикой. Но весьма интенсивной.

— По-нят-но! — протянул Веригин.

— А почему вы заговорили о спорте?

— Хотел все же открыть один секрет, о чем мы говорили в начале нашей встречи.

— О-о! Секреты я люблю, как любая женщина! Какой же вы хотели сообщить мне?

— Есть возможность получить абонемент на теннис в универсальный спортивный зал «Дружба» в Лужниках. Я уже запасся таким абонементом.

— Спасибо большое! Вы настоящий старший товарищ и друг, Юрий! — на этот раз она назвала его по имени без отчества.

И ее следующие фразы могли послужить объяснением определенного изменения подхода Татьяны к «старшему товарищу и другу».

— Юрий, в благодарность за вашу информацию об абонементе на теннис я хотела бы пригласить вас в ближайшие дни в кафе! Посидим, обсудим возможности занятия спортом и другие вопросы. Я думаю, у нас найдутся общие темы.

Веригин молниеносно просчитал две возможные причины неожиданного приглашения со стороны Лоськовой. Татьяна зовет его именно на свидание. Такой вариант нельзя исключать, если иметь в виду ее репутацию покорительницы мужских сердец. Другой расклад — она хочет законтачить с ним из служебных побуждений. Стремится заранее навести мосты, рассчитывая все же на его успешную карьеру в дальнейшем и возможность того, что он будет тянуть ее за собой.

— Премного благодарен за столь лестное предложение! Я с удовольствием встретился бы с тобой во внеслужебное время. Мне нужно только определиться со свободным днем.

Юрий, конечно же, исключил первый вариант, подразумевавший любовную связь. А вот о втором варианте стоит подумать. Если ее женская интуиция подсказывает, что он не списан окончательно на берег и его еще ждут дальние плавания, а она надеется вместе с ним попасть на желанный корабль, возможно, есть смысл установить с ней служебный контакт. Такие сотрудники, как она, могут пригодиться. Пути Господни неисповедимы!..

* * *

В тот день на работе в буфете при столовой выбросили цыплят и творог. Веригин взял двух цыплят в упаковке и килограмм развесного творога.

Вечером он вернулся домой с этими покупками и с плохо скрываемой гордостью выложил цыплят и творог на кухонный стол перед Еленой. Жена окинула оценивающим взглядом продукты вполне хорошего качества.

— Неплохой улов, Веригин! — с легкой улыбкой на устах промолвила Елена. — Ты делаешь успехи на хозяйственном поприще.

— Буфетчица по секрету сообщила, что на следующей неделе выкинут индеек и колбасу. Не сервелат, конечно, но полукопченую, краковскую, — с упоением принялся рассказывать Юрий.

— Хороший будет набор, — согласилась Елена. — Особенно колбаса.

Воодушевленный одобрением со стороны жены, Веригин продолжил демонстрировать свои познания в кулинарном деле и в целом в хозяйственных вопросах:

— Индейку можно будет пустить на готовку: испечь в духовке или сварить суп на несколько дней, а колбасу положить в холодильник как НЗ.

— Что еще за НЗ? — переспросила Елена. — Говори по-человечески.

— НЗ — это неприкосновенный запас. На случай непредвиденных обстоятельств.

— Ядерной войны, что ли? — с иронией спросила супруга.

— Нет, не ядерной войны, конечно! — горячо возразил Юрий.

— Тогда для чего? — уже более раздраженным голосом задала вопрос Елена.

— Например, придут к нам гости. Мы поставим на стол краковскую, порезанную тонкими ломтиками.

— Чтобы я переводила дефицитную колбасу на гостей?! — уже громовым голосом заверещала жена. — Ты с ума сошел?!

— Это я так, к примеру! — быстро ответил Юрий.

Поняв, что попал впросак с колбасой и гостями, он решил спешно сменить тему:

— Что касается ядерной войны, о которой ты упомянула, то в настоящий период она маловероятна.

— Тебе об этом сообщили из Кремля или Белого дома? — с нескрываемой иронией и даже некоторым раздражением сказала Елена.

— Администрация Рейгана, конечно, проводит жесткую антисоветскую политику, но сейчас, в начале 80-х годов, все же есть определенные перспективы на переговорах по разоружению.

— Хорошо бы больше тратить не на вооружение, а на производство продовольствия и товаров народного потребления!

— Так нельзя говорить! — горячо возразил Веригин. — Это обывательская позиция. А с политической точки зрения…

— А за столом ты ешь как обыватель или как политик?! — набросилась на Юрия Елена. — Носки я тебе должна штопать или могла бы купить новую пару за копейки?