Онлайн книга «Светлый человек»
|
– Осталось. Вот он, – Семен Петрович указал на Костю. – Хм… вы серьезно? Охотников с недоверием посмотрел на путника. – Михаил Викторович, я знаю, что вы скептически относитесь к проекту «Путник», но… – начал Семен Петрович. – Не только я, но и правительство тоже, – перебил Охотников руководителя отдела координаторов. – Секундочку… Директор залез в свой стол, вытащил стопку бумаг и бросил ее перед собой. – Это договоры… Все эти люди уже мертвы. Многим было по восемнадцать лет. Я не просто скептически отношусь к проекту «Путник», я считаю, что его давно надо закрыть до более детального изучения инопланетного паразита. Мы слишком рано начали посылать туда группы. А все эти жертвы на чьей совести? На моей, на вашей, Семен Петрович, на вашей, – он окинул взглядом координаторов, – и на всех остальных, кто участвовал в разработке проекта и его реализации. И какие результаты за три года бессмысленных смертей мы получили? Никаких. Вы просите меня организовать еще один поход? Хорошо, а какие основания есть для этого? – Вы не дали мне договорить, – продолжил Семен Петрович. – Парень дошел до центрального корня и вернулся. – Вернулся? – переспросил Охотников. – Да, говорю же, вот он, перед вами. – И как же он мог так быстро вернуться? – Вы принимаете тот факт, что перед вами сейчас Костя, тот самый путник, который еще вчера был в самом сердце Чащи? – Тут нет никакого подвоха? Погодите, мне надо, чтоб его договор принесли, сейчас я вызову… – Нет необходимости, вот он. – Семен Петрович положил перед Охотниковым несколько скрепленных листов и карточку с фотографией Кости. – Видеозаписи, на которых видно, что путник этой ночью был в Чаще, у нас также имеются, но надо будет идти к нам в отдел. Директор взял карточку путника и пристально рассмотрел фотографию, потом кинул взгляд на все еще замызганное слизью цветка лицо Кости, потом снова на карточку. – Н-да… путник и правда тот самый. Соизвольте объяснить, как такое может быть? – В общем, Михаил Викторович, паразит наш оказался не космическим… Семен Петрович рассказал Охотникову про проход в четырехмерное пространство, подкрепив слова двухмерным мхом, и пояснил, как все это функционирует. Костя постоянно перебивал руководителя, дополняя свою историю новыми подробностями, которые всплывали в его памяти. Под конец повествования они объяснили директору идею перемещения химиката внутрь корня на примере рисунка с сейфом и яблоком. Долго объяснять принцип работы четырехмерного пространства и его возможностей по отношению к трехмерному Охотникову не пришлось, так как он увлекался научно-популярными теориями и, в общих чертах, уже был в курсе принципов пространственных размерностей. – Во дела… – произнес Охотников, когда Семен Петрович закончил говорить. – Да… вот так вот бывает. – Что я могу тут сказать… – Директор потер пальцами подбородок, сосредоточенно оглядывая присутствующих. – Надо пробовать… надо пробовать… – От вас, Михаил Викторович, нам требуется только одно – самолеты с ретрансляторами, – сказал Семен Петрович. – Группа нам не нужна. Костя пойдет один. – Один? – Да. И считайте, что это все тот же поход. Он не закончен, пока жив путник. – Хм… получается, что так, – сказал Охотников. – Когда вы собираетесь выходить? – Я могу завтра, – сказал Костя. – Сегодня мне надо передохнуть, хотя я и успел выспаться в туалете на матрасе, но… – Костян, завязывай. – Алекс снова пнул его. – Добро! – решительно произнес директор, хлопнув ладонью по столу. * * * Ане разрешили остаться в Институте, пока Костя будет в походе. Брат с сестрой заехали домой за зубными щетками, бельем и еще кое-какими личными вещами. Захара, к счастью, в этот момент в квартире не оказалось. В скромной уютной комнатке Кости Аня чувствовала себя спокойнее, чем дома, не столько из-за отсутствия буйного алкоголика по соседству, а потому, что Семен Петрович разрешил девушке наблюдать за походом брата вместе с Алексом из координаторской. После ужина Костя и Алекс вышли прогуляться во внутренний двор Института. Аня в это время уже спала. Она еле досидела до восьми часов после ужасной прошлой бессонной ночи, к тому же школу никто не отменял, а добираться из Института ей оказалось на полчаса дольше, чем из дома. – Эх… последние деньки теплые, – сказал Алекс и закурил. Он стоял напротив сидящего на лавочке Кости и смотрел в небо, на котором уже появились первые звезды. – Зачем ты начал курить? – спросил Костя. – Сам не знаю. Просто так, наверно. На перемене в школе все выходили курить, и я выходил. – А пить? – Не знаю, на перемене в школе все выходили пить, и я выходил. Костя засмеялся. – А если серьезно, – сказал Алекс, – я не могу это объяснить. Это какая-то нездоровая привычка. Именно привычка. Я столько раз бросал и пить, и курить, и все без толку. Я помню, каким я был до всего этого энергичным и бодрым, а сейчас ощущаю себя лет на пятьдесят и ничего не могу поделать. – Если пить, то можно из хорошего человека превратиться в плохого, – сказал Костя. – Зло заберет тебя. – Не, это не про меня. Я добрый, когда выпью. Меня зло точно не заберет. – И можно умереть от болезни рано. – Вот это уже пугает больше, согласен, но я не знаю, как мне быть. Как только я надумаю завязать со всем этим, появляется повод выпить или курнуть, да и реклама везде висит этого дерьма. Как тут бросишь? – Они это специально делают. – Кто? – Продавцы. – А… так это и ежу понятно, они деньги на этом какие зарабатывают – о-го-го. – А люди болеют и умирают. – Согласен. Алекс докурил и кинул бычок в урну. – Брось курить прямо сейчас, – сказал Костя. – Не, братан, не так все просто. Я пытался. – Просто не кури. – Ты не понимаешь, какая это зависимость. Нельзя так просто взять и перестать курить. – Многие же говорили, что бросали. – Ну… я не многие… я не могу. – А хотел бы? – Спрашиваешь! Я бы все отдал сейчас, чтоб не вдыхать это. – Мне жаль тебя. – Не стоит. – И то, что ты пьешь, мне жаль тебя. – Посмотрите-ка, какой жалостливый нашелся, – недовольно произнес Алекс. – Мне жаль, что ты такой глупый. – Да? А мне тогда жаль тебя. |