Онлайн книга «Институт»
|
– Давайте где-нибудь поужинаем и все обсудим, – сказала Айлин. – «Рокет-пицца»! – воскликнул Люк. – Кто «за»? Если ты, конечно, захватил прилосек [10], пап. – Да уж, после сегодняшней встречи я без него никуда. 3 Они заказали большую пеперони, и Люк моментально умял половину, запив ее тремя стаканами колы из кувшина. Родителям оставалось только молча дивиться здоровью его пищеварительного тракта и размерам мочевого пузыря – не говоря о выдающемся уме, разумеется. Люк рассказал, что уже обсудил все с мистером Гриром, «чтобы не пугать вас понапрасну и сперва прозондировать почву». – Закинуть удочку, – добавил Герб. – Бросить пробный шар, так сказать. Разведать обстановку. Провести рекогносцировку на местности… – Хватит. Он объяснил, что мы можем сделать, если хотим поехать с тобой. – Вы должны, – убедительно произнес Люк. – Я еще слишком мал – никак не обойдусь без досточтимых mater и pater [11]. К тому же… – мальчик посмотрел на них через стол с остатками пиццы, – я не смогу нормально работать. Мне будет слишком вас не хватать. Айлин настрого запретила глазам наполняться слезами, но они все равно наполнились. Герб молча протянул ей салфетку. – Мистер Грир… – начала она, – предложил нам… э-э… вариант переезда… – Перебью, – сказал Люк. – Кто претендует на последний кусок? – Никто, ешь, – ответил Герб. – Надеюсь, ты не лопнешь – тебе еще экзамены сдавать. – Ménage à college [12], – рассмеялся Люк. – Он вам рассказал про богатеньких выпускников, да? Айлин отложила салфетку. – Господи, Люк! Ты обсуждал наши финансы со школьным психологом? А кто в нашей семье вообще главный? У меня закрадываются сомнения на этот счет. – Успокойся, mamacita [13], все нормально. Вообще-то сначала я подумал про целевой капитал школы – он у Бродерика просто огромный. Школьному правлению ничего не стоит переселить все наше семейство в Бостон, но они никогда не дадут «добро», хотя такой вариант видится мне вполне логичным. – Неужели? – спросил Герб. – Ну да! – Люк с аппетитом прожевал пиццу и глотнул колы. – Я для них вроде как инвестиция. Акция с большим потенциалом роста. Посеешь центы – пожнешь доллары, верно? Так устроена Америка. Правление это понимает, разумеется, однако им не по силам порвать шаблон – вырваться из когнитивной западни. – Из когнитивной западни? – переспросил отец. – Ага. Из западни потомственной диалектики. В этом есть что-то первобытное, племенное… Смешно, правда? Племя членов правления, ха! В общем, они рассуждают так: «Если мы поможем Люку, придется помогать и остальным». Такая вот когнитивная западня. Передается из поколения в поколение. – Устоявшийся взгляд, – сказала Айлин. – В точку, мам. Правление лучше свалит все на богатеньких выпускников школы, которые уже заработали мегабаксы на своем нешаблонном мышлении, но по-прежнему нежно любят старый добрый Бродерик. Переговорщиком назначат мистера Грира – ну, я на это надеюсь. Соль вот в чем: сейчас они помогут мне, а я потом буду помогать школе. Когда прославлюсь и сколочу состояние. Вообще-то мне не нужны ни деньги, ни слава, я же классический представитель среднего класса, но я вполне могу разбогатеть. Случайно. Если, конечно, не подхвачу какую-нибудь жуткую заразу или не стану жертвой теракта. – Не каркай, – сказала Айлин и перекрестилась над заваленным корками столом. – Нельзя быть такой суеверной, мам! – снисходительно бросил Люк. – Уж какая есть. Вытри-ка рот – ты весь перемазался томатным соусом. Выглядит так, будто у тебя десны кровоточат. Люк послушно вытер губы. Герб продолжал: – Мистер Грир дал нам понять, что некие заинтересованные лица действительно готовы проспонсировать наш переезд и оказывать нам финансовую поддержку в течение шестнадцати месяцев. – А он сказал, что те же самые лица помогут тебе найти новую работу? – У Люка загорелись глаза. – Причем крутую! Потому что один из бывших воспитанников Бродерика – Дуглас Финкель. Владелец «Американских бумажных товаров», на минуточку. То есть фактически хозяин золотой жилы. Воротила. Акула бизне… – Фамилия «Финкель» действительно всплывала в нашем разговоре… – Да, и кстати! – Люк повернулся к матери. – В Бостоне сейчас очень выгодно работать учителем. Средняя заработная плата школьного учителя с твоим опытом – около шестидесяти пяти тысяч в год… – Сынок, откуда ты все это знаешь? – спросил Герб. Люк пожал плечами. – Из «Википедии», например. Начинаю с нее, потом перехожу по ссылкам на цитируемые источники. Тут главное понимать обстановку. Знать свою среду. Моя среда – это Бродерик. Всех членов правления я знаю; выпускников-толстосумов пришлось поискать. Айлин потянулась через стол, взяла у Люка кусок пиццы и положила его на алюминиевый подносик с корками. – Люк, даже если все это действительно возможно… разве ты не будешь скучать по друзьям? Он помрачнел. – Да. Особенно по Рольфу. И по Майе. Хотя официально нам нельзя приглашать девочек на весенний бал, неофициально я пошел бы именно с ней. В общем – да. Я буду скучать. Но. Родители молчали. Их сын, который обычно за словом в карман не лез, вдруг растерялся. Он открыл рот, потом закрыл, потом снова открыл. – Даже не знаю, как сказать… И стоит ли вообще об этом говорить. – Попытайся. У нас впереди еще много важных разговоров, но этот пока – самый важный. Так что попытайся. У входа в ресторан Ричи Рокет начал свое ежечасное выступление – танец под песню «Мамбо номер пять». Айлин наблюдала, как человек в серебристом скафандре жестом приглашает людей за столиками к нему присоединиться. Несколько детей вышли на сцену и, смеясь, плясали буги, а их родители смотрели, хлопали и фотографировали. Не так давно – всего лишь пять лет минуло – Люк вот так же отплясывал с Ричи Рокетом. А теперь они обсуждают грядущие перемены – огромные, невероятные! Айлин не понимала, как у них с Гербертом – у самых обычных людей с обычными мечтами и ожиданиями – мог родиться такой ребенок. Порой ей хотелось, чтобы все сложилось иначе. Порой она всей душой ненавидела роль, которая досталась им с мужем, но она никогда не испытывала подобных чувств по отношению к Люку – и никогда не будет испытывать. Он ее малыш, ее единственный и горячо любимый сын. |