Книга Академия пяти дорог, страница 27 – Лара Ингвар

— Решения, принятые в страсти, как правило, опрометчивы. Ты уверен, что женитьба на сквире из обедневшего рода принесет тебе хоть какую-нибудь пользу.

Как рыжеволосая красавица, наблюдавшая за нами, смогла вклиниться в разговор? Она нарушила правила этикета, прилюдно оскорбила меня. Роах взглянул на нее так, что я бы на ее месте от страха провалилась под землю. Женщина же стояла, гордо выпятив обширное декольте и сверля меня взглядом. Причина ее храбрости, быть может, находилась в ее правой руке — бокал, который она держала, явно был не первым.

— Киара, тебе не кажется, что прилюдная сцена сейчас не к месту? — граф оглядел ее от ножек в атласных алых туфельках до макушки, словно сравнивая с кем-то. Затем взглянул сверху вниз и улыбнулся. Эта его улыбка не укрылась ни от кого.

Она же подстегнула женщину к дальнейшей словесной перепалке:

— Прилюдную сцену устроил ты, когда притащил сюда эту малолетку. Вот на кого ты меня променял! Я молчала, когда узнала, что ты приходишь в школу Танцующих леди, молчала, когда ты начал таскаться за ней по улицам, и не сказала ни слова, когда узнала, что ты подписал на нее контракт как на младшую жену. Но это?!

Она подошла ко мне вплотную. Оказалось, она была гораздо выше меня. Нам говорили о возникновении подобных ситуаций, но никогда не упоминали, что делать, если подобная сцена разразится в присутствии зрителей. Кажется, им сейчас было гораздо интересней, чем на представлении.

Если бы это был бой, я бы ударила ее ребром ладони по шее и спокойно ушла, но здесь… при стольких свидетелях… Пока я молчала, обдумывая дальнейший план действий, Киара обратила свой праведный гнев непосредственно на меня:

— Мы должны были пожениться следующей весной, Роах обещал мне! Но появляешься ты, совращаешь его. Маленькая шлюха!

И тут меня осенило. Для начала нужно было избавиться от лишних свидетелей. Я изобразила ужас от услышанного, прикрыла рот рукой. Вырвалась от Роаха и поволокла ничего не понимающую женщину туда, где располагалась наша ложа. Она бы и рада была сопротивляться, но ей мешали каблуки, а я, несмотря на рост, очень сильна. Когда я закрыла двери, оградив нас с ней от лишних свидетелей, началось мое представление.

Я всхлипнула, закрыла лицо руками:

— Я не знала, что вы хотели пожениться! О духи стихий!

Бросившись ей на грудь, я принялась притворно рыдать. Она растерянно положила руку мне на голову.

— Я буду гореть в аду! — шептала я сквозь стиснутые зубы. Женщина ничего не понимала, поэтому я быстро затараторила: — Когда он пришел в школу, я делала все, чтобы он не обратил на меня своего внимания. А затем я попыталась сбежать от него в Военную академию. И там он меня настиг. Он говорил, что ему нравится охота, — я начала входить в роль, и по моим щекам действительно потекли слезы, а голос задрожал.

— Я была девственницей! Девственницей, Киара! Я даже никогда не целовалась. А он… он поцеловал меня насильно, и… и он такой сильный — я не могла сопротивляться, — вот тут меня реально накрыло, и я зарыдала истерически, потому что почти все, что я рассказывала, по сути было правдой.

Женщина смотрела на меня по-другому. Было видно, как в ее душе разгорается сочувствие.

— Я и так сквир, позор родителей, так теперь еще и обесчещена! Он разрушил мою репутацию, и надо мной смеются во всей академии. Дни и ночи я провожу в его личном домике и жду его, жду, когда он придет, и молюсь, чтобы он был в хорошем настроении.

Она взяла мои руки, пальцы мои задрожали.

— Я не знала, что Роах такой тиран, — прошептала она, мысленно уже радуясь тому, что эта «птица счастья» пролетела мимо нее.

— Он тиран и подлец. И только неимоверными усилиями мне удалось его уговорить сделать меня единственной женой.

А затем меня понесло, и рассказ мой начал обрастать подробностями, благодаря которым Роах выступил как эгоистичный мерзавец и ревнивец, не знающий слова «нет». Под конец моей истории плакали мы уже вместе. Вместе же вышли на суд общественности, держась за руки как две старые подруги. Киара подлетела к Роаху и влепила ему звонкую пощечину, к моей радости, и прошипела:

— Если ты обидишь эту девочку, я тебя уничтожу! И не смей ко мне больше приближаться. — Она обняла меня напоследок. Шепнула: — Держись.

Киара покидала фойе с гордо поднятой головой.

Обратно мы ехали в молчании, поскольку оба устали от разговоров. Я пересказала графу вкратце наш с Киарой разговор, и он схватился за голову:

— Ну и чудовищем ты меня выставила.

Мне оставалось только пожать плечами. За что боролись, на то и напоролись, так сказать. Лошади шли медленно, кучер их не подгонял. А мне уже очень хотелось попасть домой, принять душ и смыть с лица косметику.

— Кто, кстати, такая эта Киара? — Я никогда не слышала об этой женщине, знала лишь, что она богата, раз могла позволить себе собственную ложу в театре.

— Внебрачная дочь нашего короля. Супруга покойного лорда Черных островов. Мы с ней пересекались несколько раз, и она вбила себе в голову, что я должен на ней жениться.

— Пересекались, значит? — спросила я. На обратном пути я позволила себе понемногу сбрасывать маску Танцующей леди. Усталость наваливалась втройне из-за выпитого шампанского. Алкоголь — явно не мое.

Роах уставился в окно, чтобы уклониться от ответа.

— У меня были женщины, Маримар. Не скажу, что их было много, но они всегда присутствовали в моей жизни. Но с тобой все по-другому.

Эти его слова я оставила без ответа. Я держалась из последних сил, стараясь все свое внимание сосредоточить на виде за окном. Огни, освещающие деревья и дома, редкие прохожие, неспешно гуляющие с маленькими собачками. Город был тих и безопасен, его ночные жители только просыпались, а дневные уже нежились в своих постелях. Мне тоже следовало как можно скорее лечь спать. Роаха не тяготило молчание, он погрузился в свои думы, повернувшись идеальным профилем. На его тонком носе была небольшая горбинка.

— Вы ломали нос? — спросила я.

— Несколько раз, котенок. Обучение боевой магии никому не дается легко. Можно тоже задать тебе вопрос? — Карета повернула к воротам академии.

Я кивнула.

— Когда ты меня сегодня поцеловала, ты хотела этого?

— Мы договорились, что сегодня я буду Танцующей леди. А Танцующая леди бы поцеловала вас.

— То есть при других обстоятельствах ты бы этого не сделала?

— Никогда не целовала мужчину по-настоящему. Мы на персиках тренировались… Вот я и решила, вы хороший материал, — я пожала плечами, уголки губ Роаха начали подрагивать. Он тихонько рассмеялся.

— Боги, Маримар, ты восхитительна! Спасибо тебе за вечер.

Карета остановилась, я открыла дверь и проворно выпрыгнула из нее, проигнорировав помощь графа. Сам он покинул карету, но попросил кучера подождать. Видимо, у графа еще были дела. Отворив дверцу, я произнесла: