Книга Академия пяти дорог, страница 61 – Лара Ингвар

Теперь нужно было найти Ану и поделиться с ним своим планом.

Рыська была страшно недовольна оттого, что я использовала ее по прямому назначению. Она неохотно плелась за конем принца, от скуки время от время пыталась укусить его за пушистую попу.

Принц с королевским величием двигался в лесу, было видно, ему тут легко дышится и он чувствует себя вполне комфортно.

— Признаться, я был весьма удивлен, когда получил от вас согласие.

В руках его были стрелы, но лука я не увидела. Видимо, принц решил атаковать магическим способом. Я охоту не любила, но в королевском бору оленей специально подкармливали всю зиму, их охраняли от браконьеров, а значит, здесь они были как коровы на ферме. Самое место для охоты Наирчику.

— Я не могла бесконечно отвечать отказом, — я постаралась придать голосу легкомысленности.

— Как я уже писал вам, я не знаю, смогу ли я когда-нибудь отблагодарить вас.

— Вообще-то сможете…

Олениха показалась из-за кустов, прядая чуткими ушами. Я прицелилась, но принц вскрикнул, испугав ее, и животное умчалось прочь.

— Она беременна. Даже змеи не нападают на беременных мышей, — пояснил Тавр. Я почувствовала себя очень неловко оттого, что не поняла этого. Но я знала, что стреляю из лука настолько плохо, что гарантированно не попаду в цель.

— Мари, вы говорили о секрете, который хотите мне поведать.

Мы двигались сквозь хвойный лес, снег, выпавший и тут же растаявший в городе, здесь был девственно чист.

— Да, мне нужно спрятать кое-что.

Тавр даже обернулся в седле:

— Любопытно, что такая красавица может прятать?

Я уткнулась взглядом в землю:

— Дракона.

— Что-о? — Тавр остановил и развернул коня.

— Он небольшой, но растет очень быстро, и в академии его прятать уже не получается, — затараторила я.

— Пожалуй, я не буду вас спрашивать, откуда появилось это животное. Вы хотите укрыть его здесь? В королевском бору?

Я облегченно выдохнула:

— Да, но только до лета. Потом он уедет с хозяином на Драконий остров.

— У дракона есть хозяин… — сказал Тавр скорее себе, чем мне. — Что ж, я сохраню вашу тайну и укрою и дракона, и его хозяина. Знает ли о нем граф?

— Нет, — промолвила я, а лицо принца вдруг стало похоже на морду кота, объевшегося сметаны.

— Но мне вы доверились, — принц приблизился ко мне, наши колени соприкоснулись. На мне был надет костюм для верховой езды, поношенный, старый, совсем не такой красивый, как у принца. Красивые медовые глаза затягивали. Не понимая, что делаю, я подалась вперед, положение спасла Рыська, ей соседство рысака принца было весьма неприятно, посему она куснула его за ухо. Конь заржал и подался в сторону, а я была свободна от гипнотических глаз Тавра.

— У графа нет личного леса, полного оленей, в шаговой доступности. Поэтому я прошу вас, тем более что вы сами мне пишете в каждом письме, что обязаны мне жизнью.

Тавр рассмеялся:

— И вправду. Но я все равно приму вашу доверчивость на свой счет.

Мы выехали к красивейшему лесному озеру. Граф спрыгнул с коня, подал мне руку, чтобы помочь спуститься. Не приняв его помощи, я соскочила с лошади.

— Не против, если мы не убьем сегодня ни одного оленя? — с улыбкой спросил принц. — Если честно, я не очень люблю охоту, просто уже не знал, куда вас позвать.

— Я тоже не люблю.

Мы пошли вдоль берега, оставив животных привязанными у старого клена. Взгляд принца вдруг стал очень сосредоточенным, он отправился к каким-то кустам, я решила, что ему нужно посетить их по прямой необходимости, но вернулся он очень скоро, неся в руках букет из крохотных красных цветков.

— Они довольно редки, волчьи цветы. — Он преподнес мне букет, я неловко приняла его.

— Спасибо.

— Если заварить один цветок в чай, уснешь крепко, без сновидений, три цветка — сон продлится сутки, и во время него излечится множество болезней. Но более трех — уже не проснешься, — улыбка Тавра была мягкой.

— Откуда такие познания? — спросила я, дорога внезапно обрывалась, и там уже находился накрытый стол под навесом, горел костер. Моя семья частенько участвовала в охоте подобного рода, и неизменно она оканчивалась трапезой с хорошим вином.

— Моя матушка до самой своей смерти обучала меня, так сказать, семейным тайнам. Мужчинам такие знания передавать не принято, но у нее не было выбора.

— А что случилось потом?

— Потом отец объявил ее ведьмой и сжег на костре, — принц с печалью смотрел на мои пальцы, в них цветы с нежными лепестками казались кровавой раной. — Но об этом никто не знает, для двора и челяди она заболела и умерла в горячке.

Тавр присел на высокий резной стул, налил себе и мне вина.

Я сделала глоток, напиток оказался терпким, с легкой кислинкой.

— Хорошее вино, — вынесла я вердикт.

Принц изящно отрезал мне кусочек дичи.

— Я рад, что тебе нравится — терпеть не могу сладкие вина, а после произошедшего у Терениса тем более.

— Как он?

— Не знаю. Он со мной не общается. — Тавр пристально смотрел на меня и на озеро. Я же не знала, куда деть глаза, чтобы не видеть его столь яркой красоты.

— Почему вы такой красивый? — не выдержав, спросила я.

Принц рассмеялся, его смех звучал сотней колокольчиков.

— Наследственность. Моя мама была первой красавицей королевства. Столь совершенна, что когда отец увидел ее, то упал на колени и заплакал.

— У меня возникает то же желание, когда я вижу вас, — честно призналась я.

— Поэтому вы пытаетесь на меня не смотреть?

— Да, — призналась я, — хочу мыслить трезво. — Я изучала серебряное блюдо, кубки и приборы. Только они стоили целое состояние, а принц даже не обращал на это внимания. Я вдруг поняла, что рада тому, что росла в относительной бедности, у меня было еще так много причин удивляться. Принц же смотрел на меня.

— А я не хочу. Я хочу смотреть на вас, Мари, на ваши губы, я хочу видеть ваши изумительные глаза и тонкую шею. Я понимаю, что обещал вам дружбу, но ведь и вам самой приятно будет иметь в воздыхателях принца. — Он взял мою руку и принялся покрывать ее поцелуями. Губы принца были как бархат. Я убрала руку.

— У меня жених есть, — напомнила я в очередной раз, — так что глазами смотрите, руками не трогайте.

Нет, я не любила Роаха, я даже не считала его хорошим человеком, но я его уважала, а уважение — не любовь. Его заслужить нужно.