Онлайн книга «Кошка с Собакой 2»
|
Хотя надо признать, здравое зерно в этом сне присутствовало – нехер с зонтиками по городу бегать, особенно, если они сломанные и дождя нет. – Не знаешь, что может значить вот такой сон… – спросил я у Собаки на всякий случай. Та выслушала с интересом. – Может, тебе к врачу? – И это всё, что можешь посоветовать? – Я много чего могу посоветовать, а конкретно тебе так ещё и бесплатно. И первый совет, завязывай упиваться вечерами. – Это любой посоветовать сможет. – Тогда чего спрашиваешь? – Я думал, что-нибудь оригинальное придумаешь, неоднозначное… То, что лежит в иной плоскости понимания. – Логика и здравый смысл для всех одинаковы. – Нет от тебя никакой помощи. Сплошные стереотипы… – Это, наверное, потому, что ты – банальный алкаш. – Всё у тебя сводится к ярлыкам. К бирочкам, блядь, к хуйне пронумерованной, ко всякой структурированной поебени… – Полегче… полегче… – Кошка вошла в кухню и сходу попала под мою тираду. – Чего это ты раздухарился? Отошёл от синьки? Я хотел было ответить, но передумал. В конце концов, изо дня в день одно и тоже происходит. Меня в очередной раз ткнут в моё настоящее, чтобы заставить задуматься о будущем, но прошлое, как якорь, будет тянуть меня на дно и в конечном итоге утопит на дне стакана. Такой вот пессимистический конец у этой пьесы. Зато без соплей и сантиментов. Чётко и по делу. Будущего нет, и всё, что вокруг – просто затяжная агония. Осознавать такой порядок вещей – уже прорыв. Многие ведь верят во что-то, надеются, планы строят… Я ни хера такого не делаю. Смысл существует только в бессмысленном. И то, пока ты его не начал притягивать за уши к ситуации. Это как в квантовой физике, если начал наблюдать частицу, то она уже реагирует на наблюдение и начинает ебать мозги. Кстати, один в один как с бабами… Люди верят в свою уникальность только для того, чтобы в один прекрасный день не столкнуться с пониманием, что по сути они – просто примитивный набор потребностей, что-то типа детского конструктора из которого как ни складывай, всегда получается хуйня, разноцветная, но всё-таки хуйня… Но если тебе конкретно похуй на себя, и страх одиночества тебя не пугает, тогда ты на правильном пути. И кто бы что не нёс про семейные ценности, только одиночество делает из мудака мужчину, как голод делает писателя. Одиночество – это способ не дать другим людям причинить тебе боль. А самый правильный способ – быть одиноким на виду у всех. Весёлым разбитным парнем, у которого всё всегда пучком. Вся наша жизнь, это просто погоня за тем, чего нет. За иллюзией, придуманной только для того, чтобы бегущие не сошли с ума раньше времени. Бессмысленность существования оправдывается разными способами, но очевидно, что одни люди нужны для того, чтобы другие жили лучше. Вся эта нехитрая логика помогает мне оставаться собой. Ведь в конечном итоге, коли уж я тут, с этим надо что-то делать? Приспособив внутренний мир к отрицанию действительности и глядя свысока на попытки других вырваться из круга неизбежности, вполне можно оправдывать свою никчёмность. А когда совсем припрёт, можно довольно легко всё упростить. Перевести свою синусоиду в прямую линию. Парадокс вечности – страх смерти. Парадокс жизни – ощущение бессмертия. – О чём грустим? Я посмотрел на Собаку, подбирая короткую аналогию своим мыслям. – Нашёл смысл жизни. – И где он, по-твоему? – Его нет. Собака посмотрела даже с каким-то сочувствием: – Ну, что? Хуёво быть умней других? К вечеру я совсем забыл, что наобещал Ксюше карету к подъезду. Но мир не без добрых людей, Кошка позвонила и ангельским голоском напомнила, что любовь существует. Я не менее ангельским послал её к такой-то матери. Поговорили, в общем… Но ехать, само собой, пришлось. Ксюша уже ждала, когда я подъехал. Влип в пробку на Кронверке. – Ты где так долго? – Я? Опоздал, между прочим, всего на десять минут, за это время даже мороженое не тает. – Пробка была… – А почему ты тогда раньше не выехал? Я поиграл желваками… Что-то это начинало меня напрягать. Я посмотрел сквозь руль на участников движения, чтобы успокоиться… Все ехали дисциплинировано, по своим полосам, никто никого не подрезал, не провоцировал опасные дорожные ситуации… – Дорогая, я немного работаю, это тебе не на лекции в институте носом клевать. Я вроде как деньги зарабатываю. – То есть, по-твоему, то, что я учусь, это не то же самое, что ты, например, работаешь? – Я не «например» работаю, а вполне конкретно. Даже временами въёбываю. Может, это у вас принято «например» учиться, но в реальном мире приходится напрягаться. – Ты же не думаешь так на самом деле? Тут, признаться, я немного прихуел. В тупик она меня поставила такой простотой. – Да нет… Как раз так я и думаю. И не понимаю, почему это вызывает вопросы. – Отвези меня домой, – обиделась Ксюша. Домой так домой… Короче отвёз я её. Распрощались тепло. Поцелуй с языком, все дела… По дороге домой заехал в магазин. Любовь-морковь, но сосиски никто не отменял. В целях борьбы с ожирением решил подняться к себе на этаж по лестнице. Запыхался немного, с непривычки… На площадке стоял здоровый парень. Здоровый не потому что не кашлял и с флюорографией, а реально большой. Я покосился на него, он – на меня. Короче, сразу как-то не задалось у нас знакомство… – Это ты? – спросил он. Я замер перед дверью с ключом в руке. Я? Не я? Хуй знает… – А ты – ты? – сообразил я, наконец. Надо же как-то беседу начинать. – Ты не понял что ли? И он двинул на меня с агрессивным выражением ебала. – Хули тебе надо? – спросил я его вежливо. Пиздец как не люблю, когда пытаются брать на решительный шаг и гнилые зубы. – Ты чё… – сказали мне гнилые зубы, приближаясь. Тут надо немного рассказать про «ты чё». Это обращение к незнакомому человеку, принятое среди говнарей, служит попыткой своеобразного пропуска в уютный мир индивидуума, к этим самым говнорям никакого отношения не имеющего. Разумеется, такие попытки не засчитываются. Как бы сказали в прыжках в длину – заступ. А в цивилизованном мире – нарушение личного пространства. – Ты меня, что, грабить собрался? Или хочешь продать чего? – Я тебе сейчас, блядь, продам… – Блядей мне не надо, я за искреннюю любовь. Тут он аж взвыл, как пылесос, и прыгнул. Я еле успел отскочить. И вот о чём я подумал в эту роковую секунду как ни странно… |