Книга Кошка с Собакой 2, страница 54 – Алексей Свешников

Я поднялся в кокпит.

– Девчонки, всё очень хуёво. Наш капитан устал, а точнее напился в стельку. Теперь мы сами по себе. Поэтому – жилеты не снимать, сидеть в каюте и пожелать нам удачи.

Видно было, что они не на шутку испугались. Я улыбнулся, чтобы они почувствовали, что всё будет хорошо.

– Не бойтесь, эти яхты не тонут. Нам главное, до ближайшего берега дотянуть. Сейчас снимем эту простынь, запустим мотор и тихой сапой дотарахтим до твёрдой поверхности.

Когда они скрылись за дверями, я задраил все задвижки, которые смог идентифицировать.

Ветер уже ебашил порывами. Мы с Собакой окружили Валеру. Он слышал все наши разговоры, и лицевые мускулы его говорили, что такой парень не подведёт.

– Назад возвращаться не получится, против ветра мы не сдюжим, – начала Собака. – Идём вперёд, к тому острову. Убираем грот и заводим мотор, точнее в обратном порядке.

– Почему в обратном? – переспросил спортсмен. Всё-таки его умение тупить меня радовало.

– Потому что сейчас главное быть на ходу.

Собака нажала кнопку пуска, но привычного тарахтения я не услышал.

– Блядь… – сказал я.

Собака лихорадочно крутила какие-то ручки, снова давила на кнопку, но движок не заводился.

– Блядь… – сказала Собака.

– Это что значит? – с испугом в глазах спросил Валера.

– Это значит, – Собака криво усмехнулась. – Что мы будем убирать ебучий грот и ставить шторм-стаксель.

– Да ёбаный ты в грот… – только и смог сказать я.

А спортсмен просто вцепился в штурвал и стеклянными глазами уставился в спасительный остров.

– Тут всё механизировано, – Собака кричала мне почти в ухо, так как нормально говорить было уже невозможно. – Сейчас рифим грот, но сначала ставим стаксель. Если потеряем ход – пизда!

– Я нихуя не понимаю, что ты говоришь! – орал я ей в ответ.

– Просто делай то, что я говорю.

Я закивал.

– Проверить все рундуки, чтобы всё было закрыто, все сливные шпигаты должны быть открыты. Найди фалы, чтобы привязаться.

Я с грехом пополам принялся выполнять команды, по мере их понимания. Из фалов нашёл только три верёвки метров по пять каждая и нож в чехле. Нож я спрятал в карман.

– Обвязываемся – крикнула Собака, и тут ветер ударил так, что я кубарем полетел по палубе. Волна прошла через яхту, и мы вмиг оказались мокрые с головы до ног. Спортсмен удержался только потому, что вцепился в штурвал. Как он его не вырвал – ума не приложу. Собака растопырила все четыре лапы и моталась по кокпиту.

– Булинь вяжи! – кричала она сквозь шум ветра.

Я просто обвязал себя, как умел, и тут же привязался к леерам, потом на карачках дополз до Собаки, обвязал её и так же закрепил за ограждения. Со спортсменом пришлось повозиться, слишком уж он большой был в обхвате, но победили и эту беду.

– Бери штурвал, – я с удивлением посмотрел на Собаку. – Бери! Валерой будем откренивать. Я перехватил штурвал. С пустыми руками спортсмен совсем потерялся.

– Живо на наветренный борт! – рявкнула Собака. – Закрепись у лееров, будешь нашим противовесом.

– А мне что делать?

– Держи курс левее острова. Нас как раз снесёт, куда нужно.

Я зачем-то посмотрел на колдунчики, половину которых уже оторвало к хуям.

– Крути эту таль!

Я приняло я крутить. Из мачты пополз парус, но теперь уже спереди.

Волны уже вовсю перехлёстывали через яхту, и приходилось задерживать дыхание, чтобы не «схватить огурца». Спортсмен свесился за борт, пытаясь предотвратить оверкиль. Надо сказать, что за этот участок фронта я был спокоен. Работать мышцами, это было именно то, в чём Валера был профи.

– Надо выбрать подветренный шкот… – Собаку болтало как мячик.

– Где это?

– Попробуй покрути вот эту хуйню.

Когда стаксель вышел полностью, я закрутил другую лебёдку, чтобы убрать грот.

Яхту швыряло по волнам как пробку. Что же там, в каюте? – подумал я.

– Теперь держи нас на курсе.

Грот почти накрутился, как вдруг лопнул фал, крепившийся к задней шкаторине.

– Крути быстрее! – скомандовала Собака.

Я успел втянуть остаток паруса, и мы пошли на одном стакселе.

Из-за порывов ветра лодку постоянно дёргало, было видно, как при каждом рывке Валера чуть ли не ломался пополам. Штурвал вырывался из рук, и то, что всё было мокрое, не помогало его удержать.

– Стаксель слишком большой, надо его снять и поставить штормовой.

– Как?

– Хуй его знает. Попробуй найди в рундуке нужный парус.

– Я откуда знаю, какой нужный?

– Треугольный, как тот, что стоит сейчас, только меньше раза в два.

– А штурвал?

– Я попробую удержать.

Я пополз вдоль лееров. Ветер бил, как боксёр-тяжеловес. В первом рундуке лежал какой-то триппер. Я пополз ко второму, там уже оказалось что-то похожее. Но как его менять?

– Сначала ставь штормовой! – услышал я Собаку, и тут меня понесло водным потоком. Я что есть силы вцепился одной рукой в парус, а второй шарил в пространстве, пытаясь хоть за что-нибудь ухватиться. Наконец вода спала, и я оказался на наветренной стороне. Передо мной из пены на секунду вынырнуло лицо Валеры, с выпученными от напряжения глазами и опять ушло в водяную пену.

Вот бедолага…

Я лихорадочно соображал, как мне закрепить верхний угол шторм-стакселя. Лезть по мачте? Это сразу – досвидос… Хотя, если быстро забраться и продеть в кольцо верёвку, то потом можно будет, закрепив его снизу, поднять одним рывком…

Нужна была верёвка. Я опять пополз по рундукам. Найти бы метров двадцать, чтобы наверняка… В первом же рундуке лежал трос подходящей длинны. Кто-то наверху явно не хотел, чтобы мы вот так бесславно закончили этот поход. Я закинул бухту на плечо и пополз к мачте. Собака поняла мой манёвр и в напряжении ждала, что получится. Я собрался с духом и полез наверх по торчащим с боков рогулькам, предусмотрительно зажав в зубах конец верёвки. Где-то на середине кто-то стал дёргать меня за пояс, я в изумлении посмотрел вниз и понял, что это страховочный фал, про который я совсем забыл. Итак, чтобы двигаться дальше, мне нужно было отвязать фал. Я опять вздохнул: «Если выживем – брошу пить»… И дёрнул за ослабляющий узел конец. Теперь первая же моя ошибка будет последней. Где-то внизу, как поплавок, нырял и выныривал спортсмен, Собака вцепилась в штурвал лапами и зубами…

Я полез наверх. Если кто-то скажет вам, что чудес в жизни не бывает, то он просто не знает жизнь. В тот момент, когда я добрался до самого верха и, обхватив мачту ногами, подгадывал момент, чтобы продеть конец верёвки в какую-то проушину, название которой было известно только Собаке, всё замерло, совсем как в фильме «Матрица». Я спокойно продел фал, обмотал конец вокруг кулака, а бухту сбросил вниз. И тут всё опять завертелось и зашаталось.