Онлайн книга «Девчонка БЕСпредела»
|
– А я любил… – Меня? – Дарья хихикнула. – Не остроумно. – Григорий замолчал. – Ну, говори. Я не хотела тебя перебивать, у меня просто характер дурацкий, – виновато потупилась Дашка. – Я свою первую жену любил, Даш. Так любил, что… Впрочем, не важно. Если бы сейчас мне предоставили второй шанс, я бы многое хотел ей сказать, да, наверное, даже не сказать, а просто еще раз ее увидеть. Дашка не была сентиментальной, но, посмотрев в пронзительные голубые глаза Григория-призрака, вдруг вспомнила Олигарха и их самое счастливое время. Вспомнила дачу Олигархова друга в Рождествено, откуда теплым сентябрьским вечером они вот так, вдруг, сорвались и уехали в Нахабино. Вспомнила, как с отчаяньем ловила каждое мгновение близости с любимым, как молилась, чтобы в эту ночь, пусть даже в последний раз, он ничего не перенес «на завтра». Олигарх Дашкиных воспоминаний не выкидывал любовниц из машины, не ломал новогодние елки и не разбивал о голову супружницы мобильник. Он крепко-крепко прижимал Дашку к себе и обещал… Впрочем, ничего он, конечно, не обещал. Но ей все равно очень хотелось верить в счастливый исход. – Я могу что-нибудь для тебя сделать, Гриш? – слова вырвались у Дарьи против воли. – Можешь. Позвонить своей ведьме и попросить вернуть все, как было. – А что попроще? – Пойти работать. – Я? Работать? – Глаза Дашки округлились. – Тогда уж лучше к ведьме! – Я серьезно. Поможешь мне, я помогу тебе. Deal? – пошел на сделку Григорий. Дарья задумалась. Чабурадзе занервничал: – Ну? Чего тебе больше всего хочется? – Potestas и Divitia, – Дашка игриво призраку подмигнула. – А поконкретней? – Мужика богатого. Чтобы за все платил и работать не гнал. – А ты у него на плече рыдать будешь, как другого любишь, да? – съехидничал Григорий. – Не буду! Я закодируюсь! – Дашка пьяно хихикнула. Гипотетический мужик послужил неким стимулом, и Дарья с Чабурадзе наконец-то пришли к какому-то консенсусу. Начать решено было в восемь утра. Дашка захныкала – хотела спать. Григорий требовал беспрекословного подчинения и четкого следования инструкциям. И их засосала «социальная трясина» Страничка Grigorio в «Одноклассниках» после смерти хозяина выглядела тоскливо-осиротевшей. Форум пестрел соболезнованиями. Особенно расстаралась тетенька лет тридцати. Свою прощальную речь дама изложила в стихотворной форме и перевела на все известные ей языки: французский, английский и русский. Из самосозерцательного прощания «поэтессы» следовало, что последние лет пять она ходила за Чабурадзе по пятам и, оставаясь незаметной тенью, любила его любовью глубокой и нежной. Что по этому поводу думал муж тетеньки, изображенный на фото слева от нее, она не пояснила. – А кошелка-то полиглотка! – восхитилась Дашка. – Не отвлекайся! – заступился за фанатку Чабурадзе. Дашка вздохнула, и перебазировалась на главную страницу. Фото на заставке Grigorio перед смертью успел сменить. Два подбородка и намечавшийся животик намекали на то, что при жизни господин Чабурадзе не голодал, обтягивающая округлости футболка давала понять, что комплексов он по поводу лишних кг не испытывал, а довольная улыбка в тридцать два зуба подтверждала, что о печальной своей доле бывший владелец заводов, газет, пароходов и не подозревал… – Еще пару лет такой бурной жизни, и для знакомства с красивой девушкой тебе бы пришлось протягивать банкноту вместо визитки, – подметила Дашка, сравнивая Grigorio фотографического, несколько оплывшего, с Grigorio мистическим, заметно подтянувшимся. – Заходи в «Друзья», – не отреагировав на провокацию, продекламировал Чабурадзе. Дашка нехотя подчинилась. Начали с друга «наилучшего». Стильные очочки придавали Костику Шапкину вид гламурно-тусовочного интеллектуала. Подразумевалось, что на окружающих он должен смотреть с толикой превосходства, здорового цинизма и «великодушного» снисхождения. Любил «наилучший» себя любовью беззаветной и искренней, о чем свидетельствовала сто одна фотография, выложенная на сайте. Впрочем, любил он и Григория, и явно его дружеско-компанейские качества ценил. Фотографии с Чабурадзе встречались у Костика Шапкина чаще, чем фотографии с женщинами. На одной из таких совместных композиций светлый лик Григория Зурабовича венчала забавная надпись. Слегка «притормаживающая» по утрам Дашка силилась комментарий прочесть. Наконец ей это удалось: – Привтыкатель ОАО «ВоВсе», – выговорила Дарья и со смехом скатилась с кровати. – Председатель, грамотейка! И не «ВоВсе», а «ВовВсе», – обиделся Григорий. – Угу, – Дашка с трудом поборола новый приступ хохота. Следующим по списку шел Сашка-Чебурашка. – Интересно, а где же крокодил? – озадачилась Дашка. Впрочем, «Крокодилы» вскоре нашлись. Целых двое, они скрывались на фото, рядом с Сашкой, и проходили за подписью «Сашка и телки». – Ой, страшненькие какие! – огорчилась за девушек Дарья. – Сейчас голову оторву! – пригрозил Чабурадзе. Так, через тернии к звездам, миновав Петю-фэйсконтрольщика (виртуальный облик которого привел Дашку в необычайное возбуждение своей связью с неким Гошей), заглянув на страничку к Тубеленькому, обсудив всех подружек Григория (дискуссия велась в одностороннем порядке), Дарья с Чабурадзе наконец-то добрались до первостепенного. Оказалось, что Дашку в «Одноклассники» загнали не просто так, а для ознакомления с руководящим составом компании, в которой на благо себя и отечества некогда трудился Григорий Зурабович. Под чутким руководством последнего Дарье предстояло изучить рынок конкурентов и запомнить несколько особо значимых субъектов в лицо. Несмотря на ярко выраженную блондинистость, память на детали, имена и события оказалась у Дашки феноменальной. Через несколько часов тренировок она с легкостью справлялась без подсказок Чабурадзе и помощи сайта. Per aspera ad astra Вторым пунктом шло приведение Дарьи в божеский вид. С возражениями и криками из холодильника были извлечены пиццы и пасты и заменены на кефир и укроп. Алкоголь в доме не задерживался, поэтому выливать в раковину оказалось нечего… Вместо этого в черный список занесли абонента Тубеленького и Лежакова-младшего, как элементы, способствующие «разложению» личности. За Анжелку Дашка все-таки вступилась. Пришлось прибить к двери табличку: «Вход с пирогами, алкоголем, мужиками СТРОГО ВОСПРЕЩЕН!» Теперь просыпалась Дарья не позже восьми тридцати, впрочем, заставить ее подняться и залезть в спортивный костюм Чабурадзе удавалось только к десяти. Начать собирались с трех километров, но прогуливавшая в школе уроки физкультуры Дашка начинала задыхаться уже на трехстах метрах. – Не могу больше! – выла она и переходила на прогулочный шаг. |