Онлайн книга «Танцующая для дракона. Книга 4. Небо на двоих»
|
Снова глубокий вдох. Выдох. Потянуться, встать на носочки, взвиться сорвавшейся струной. - Что она делает?! - раздался из-за спины голос одного из хаальварнов. - Танцует. Совсем спятила девка, - это прозвучало почти сочувственно. Я отбросила их слова и присутствие, как отбрасывала раздирающие меня на части мысли. Ушла в сторону, концентрируясь на движениях танца. Направляя всю силу, гнев, отчаяние в резкий выпад, а после в прогиб. Грудь по-прежнему жгло, ладони горели, поэтому останавливаться было нельзя. Лишь на миг обернувшись, увидела, что руки хаальварнов лежат на оружии - и прикрыла глаза. Нельзя показать им свое пламя. Нельзя показать то, что во мне есть сила. Это единственное, что может меня спасти, когда придет Горрхат. Поэтому я танцевала с закрытыми глазами, чувствуя близость предавших моего отца воинов - и отступая. Вскидывая руки, чтобы задеть пальцами холодный покрывшийся мхом и плесенью потолок, и опуская, чтобы развернуться. Витхар не может меня любить. Он не придет. Нельзя любить одну и целовать другую. Нельзя жениться на другой, если твое сердце бьется ради одной- единственной. Нельзя. Они просчитались. Эта мысль снова собралась жаром в центре ладоней, и я с силой впечатала их прямо в пол. Накидка мешала, и я отстегнула ее, сбросила на пыльный тюфяк. На миг приоткрыла глаза, делая глубокий вздох - и взмывая ввысь в беззвучном крике, который рвался из сердца. Впервые в жизни охватившая меня безысходность оказалась сильнее меня, и горечь ее была словно сухие ветки в груди, заставляющее пламя ребенка разгораться все ярче и ярче. Уговаривать, просить, умолять сейчас было бессмысленно. Вместе со мной бился запертый, попавший в ловушку драконенок, чувствующий меня так же остро, как я его. Во мне же билась одна страшная мысль: не уберегла. Я не должна была доверять Янгеррду. Не должна была доверять Мэррис. Никому. Никогда. Я всегда была одна, только так и спасалась, так что же изменилось сейчас?! В отчаянии метнулась к стене, не рассчитав расстояние ударилась о каменный стык, отпрянула, сжимая пальцы в кулак и делая выпад. Витхар был прав. Любовь - это слабость. Это глупость. Это чувство, которое лишает рассудка и воли. - Если любовь дает нам силу, - говорю маленькая я, глядя на маму, которая по-прежнему улыбается, закусив губу. - Почему я совсем не чувствую себя сильной? Ведь я люблю тебя, папу и Сарра. Еще няню, и Берта, и... - Потому что сила, которую дает любовь, невидимая, и от того еще более несокрушимая, - мама притягивает меня к себе. - В каком-то смысле, Теарин, ты ничуть не слабее папы. - Правда? - я широко улыбаюсь. - Значит, я могу все-все-все?! - Правда. Ты можешь многое. Прислушайся к себе - и поймешь. И я застываю лишь на миг, чтобы услышать биение сердца. Оно отражается в том, кто должен жить. В том, кого я люблю, хотя еще ни разу не видела. В том, чья кровь сейчас подхватывает мой огонь, чтобы выплеснуться с ладоней в последнем резком выпаде, но... Отступает. Откатывает, как волна, затягивая под себя камешки сомнений и боли, страха, неуверенности, отчаяния. Я справлюсь. Справлюсь. Справлюсь. Справлюсь. Я твержу это себе до тех пор, пока внутренняя дрожь не сходит на нет, пока огонь не перестает жечь сердце. Пока я снова не начинаю чувствовать холод, исходящий от стен, и только тогда раскрываю глаза. Сколько времени прошло, я не знаю. Хаальварны по-прежнему стоят у дверей, не сводя с меня взглядов. Ладони сжаты на рукоятях мечей, которые они готовы пустить в ход в любой момент. Я не умею обращаться с оружием, и сейчас искренне об этом сожалею. Равно как и о том, что доверилась Янгеррду, но о том, что нельзя изменить, сожалеть глупо. Мой единственный шанс на спасение - Горрхат, и когда он придет... Словно в подтверждение моих мыслей слышится скрежет металла по камню, и в тюрьму входит он. - Выйдите, - следует короткий приказ. - Нам ждать за дверью, местар? - Нет, здесь вы больше мне не понадобитесь. Хаальварны выходят, я же понимаю, насколько была права. Горрхат всегда был тщеславен, а после того, как я с ним разговаривала, он не упустит случая отыграться, упиваясь собственным превосходством. - Вот мы и встретились, Теарин, - он приближается, но я остаюсь на месте. - Ничему тебя жизнь не учит. Такая же строптивая. Сейчас мое преимущество - таэрран. Если Янгеррд слушал наш с Мэррис разговор с помощью кулона, который хранился в тайнике на балконе, он мог догадаться и про огонь. Но пламя ребенка - не то, что можно контролировать, не то, что будут принимать во внимание, поэтому Горрхату об этом неизвестно. Ни Горрхату, ни Янгеррду неизвестно, сколько времени я потратила, чтобы взять контроль над даром, который мне преподнесло предстоящее материнство. - Что молчишь? Дара речи лишилась? Его близость действует на меня, как ярость и боль сородичей на драконов. Подумать только - один удар, ментальный, второй - физический. Даже если Горрхат сумеет поставить щит, его замешательства мне вполне хватит. Вытащить кинжал из его ножен, вонзить ему в грудь, и... И его приспешники казнят меня раньше, чем я успею выйти из этой тюрьмы. Все это отчетливо проносится перед глазами, поэтому сейчас я лишь жестко улыбаюсь: - Ошибаешься. Жизнь меня многому научила. - Не научила главному, - он усмехается. - Что доверие - опасная штука. Тяжелые пальцы ложатся на мой подбородок, я рывком сбрасываю их, за что тут же получаю пощечину. - Твой отец был таким же, - цедит он, пока я облизываю кровь с рассеченной губы. - Наивным глупцом, полагающим, что все вокруг справедливы, добры и мудры. Для него это плохо закончилось, потому что звериный мир не признает слабостей. А ты... всего лишь глупая девчонка, которая решила, что может меня обыграть. Палец, указывающий на меня, унизан перстнями, и один из них - перстень отца, перстень правителя Ильерры. - Мой отец, - мне приходится призвать на помощь всю свою выдержку, - был тем, кем тебе не стать никогда. Что ты пообещал Янгеррду за то, чтобы меня получить? Горрхат кривится, его и без того мерзкое холеное лицо становится еще более отвратительным. Мне стоит немалых усилий остаться на месте, когда меня рывком притягивают к себе, а мясистые губы почти касаются моего уха, рождая шепот: - Тебя? Думаешь, мне нужна ты? |