Онлайн книга «Тот, кто стоит за спиной»
|
Она опять покраснела. – Всё с тобой понятно, госпожа Мармеладова. Сначала своей подруге устроишь фантастическую гадость, потом будешь четыреста страниц каяться, улучшать духовность. Знаем. – Я не хочу фантастическую гадость, я хочу немного напугать. – Насколько немного? – спросил Круглов. – До седых волос? До памперсов? Как? – Немножко… – показала пальцами Сомёнкова. – Чтобы ей тоже плохо было. – Ну-ну… Витька вернул книжку на полку, устроился за компьютером. Девушка чувствовала себя некомфортно. Воробьём, напросившимся в гости к королевской кобре, примерно так. Особняк, машина, компьютер, осьминог с пристальным взором на стене. Аквариум пустой, с каким-то прахом… Нет, вроде не пустой, в мусоре шевельнулось что-то коричневое. Раков он там, что ли, содержит? – Ты садись в кресло, – пригласил Круглов. Сомёнкова села. Кресло оказалось удобным, обхватило за плечи, и ей даже показалось, что начало её укачивать. – Так ты говоришь, эта Любка тебя… С лестницы столкнула? – Хуже. Какая разница? Я хочу её напугать. Чтобы… Напугать, короче. – Не всякого человека можно напугать, – рассуждал хозяин комнаты, сидя за компьютером. – Совсем не каждого. Есть такие люди, которые в принципе не пугаются. Очень светлые, очень добрые. Вот моя двоюродная сестра Танька. Она просто помешана на хорроре. Книжки, фильмы, игры – всё то же самое, что и у меня почти. И при этом совершенно светлый человечек – карате занимается, в художку ходит, отличница. Вот её ничто не напугает, она сама кому хочешь в лоб засветит. – Любка не такая, – сказала Сомёнкова. – Она не отличница. И не светлая. Она, наоборот, вредная. Она сплетница известная. – Это хорошо. А как насчёт фантазии? Есть люди с такой буйной фантазией, которые от чёрной кошки с утра к вечеру такого навыдумывают, что потом валерьянкой три недели отпаиваются. А есть, наоборот, вообще без фантазии. К таким Годзилла заглянет, а они даже не икнут. Любка твоя как? – Фантазия у неё есть, – заверила девушка. – Даже о-го-го какая фантазия, такие сплетни гадкие придумывает, прямо тошнит! А уж стишки… – Какие стишки? – Никакие. Если фантазия есть, то, значит, получится напугать? – Для нас нет ничего невозможного, – ухмыльнулся Круглов. И подмигнул. Кому-то за спиной Сомёнковой, так что она аж оглянулась. – Вообще, расскажи о ней подробнее. Для начала внешность… – Вот, у меня фотография. Она достала мобильник, сунула Витьке. Он принялся разглядывать фото, приблизив к экрану нос. Это продолжалось довольно долго, Круглов шевелил бровями, размышлял, хмыкал. – Ага, – сказал он с удовольствием. – Ну, я думаю, всё. – Что всё? – Попала твоя Любка, вот что. Вот смотри, – он ткнул пальцем в экран. – Вот здесь, на левом лацкане пиджака, у неё булавка приколота. Это не просто так… – То есть? – Это от сглаза, – пояснил парень. – Все сплетницы ужасно боятся сглаза – давно известный факт. Они чувствуют за собой вину и стараются от неё отгородиться заранее. Вот ещё этому подтверждение. Видишь эту штуку? – Крест с кольцом? Ну и что? – Это не крест с кольцом, это анх. Или анкх. Египетский символ жизни. Такую штуку вешают… либо по молодости, либо… Анх отгоняет злые силы. В сочетании с булавкой… Твоя Любка мнительная особа… Теперь припоминай. – Да… – Сомёнкова оглядывала комнату. – Она точно мнительная… – Припоминай, говорю! – сказал Круглов уже строго. – Слушай меня или проваливай, это не я к тебе в гости напросился! – Ладно-ладно! – Она сложила руки. – Рассказывай. Всё рассказывай про Любку. Что она любит, какие книги читает, ходит ли в кино. Через левое плечо плюёт? Цвет одежды. Любимый киноактёр… Хотя и так понятно, Джонни Депп. – Да, Джонни Депп… А ты откуда знаешь? – Рассказывай про Любку, не отвлекай мозг. Гостья стала рассказывать. – Любка – она такая… Она музыку любит. Всё трепется, какая у неё интересная школа раньше была, как она учиться там любила… – Поменьше лирики, – посоветовал Витька. – Не надо заходить на цель, как пикирующий бомбардировщик, детский сад, соседи по горшкам, сладостный Солигалич… Рассказывай кратко. Но ясно. – Хорошо. Она ничего не читает, иногда детективы только. Через левое плечо плюёт, помню. Чёрных кошек боится… – Чёрных кошек боится? – переспросил он. – Да, я два раза видела. Одевается плохо… То есть неопрятно совсем. – Не про это, – перебил Круглов. – Опрятно-неопрятно – меня не интересует. Цвет. Что выбирает больше. Тёмную одежду или светлую? – Тёмную, – сразу же ответила Сомёнкова. – Фиолетовые предметы есть? – Есть… Куртка у неё фиолетовая. Парень зловеще ухмыльнулся. – А что? – насторожилась девушка. – Фиолетовый цвет – он что, неправильный какой-то? – Кино какое любит? – не стал отвечать на вопрос Круглов. – Да какое-какое, как все кино любит. Про вампиров саги… А у меня штаны фиолетовые… – Можешь дальше не продолжать, – остановил хозяин комнаты. – Всё понятно. – Ты уже придумал, как её испугать? – Ага, – кивнул он. – Придумал. Это легко. – Легко? – Ага. Вот. Витька подошёл к книжной полке, снял книжку, сунул Сомёнковой. Та стала листать. Круглов уселся в кресло и ждал. – «Бука»? – спросила девушка. – Ты что, серьёзно? Это же для детей, это же сказки… – Как раз то что надо. Любая сказка построена на архетипе… – Чего? – не поняла она. – Ну да, это я сгоряча, пожалуй, буду по-простому. Самые примитивные страхи – самые действенные. Темнота, ночные звуки, шорохи в стенах – они не на разум воздействуют, сразу на чувства. А в страшилках собраны как раз самые примитивные страхи. Вот для чего нужны сказки? – Круглов уставился на Сомёнкову. – Ну, отвечай! Зачем нужны сказки? – Сказки нужны… – Она почесала затылок. – Не знаю… – Сказки учат детей бояться, – объяснил Витька. – Не открывайте дверь чужаку – это волк, он вас съест. Не ходи одна в лес – там Баба-яга. Не ходи к реке – там водяной. Дети читают – и трясутся от страха. И не открывают, не гуляют, не лезут, не тонут. Вполне утилитарные функции. У страшилки, в принципе, то же. Только на современный лад. Буку, бабая, Бабу-ягу человек начинает бояться раньше всего. И именно это глубже всего в мозги и въедается. – Круглов постучал себя по голове. – На этом и сыграем. Нужна только точка кристаллизации… |